Сергей Калашников - Клан Мамонта

Так штормовали до утра третьего дня, потеряв из виду оба берега. Потом ветер ослабел и зашёл с запада, а волнение чуть поутихло. Впрочем, оно продолжало раскачивать лодку так, что ни о каком целенаправленном движении не шло и речи — заботились только о том, чтобы не принять удар волны в борт. Лишь к вечеру двинулись на север северо-восток. Туда, откуда их принесло. Ставить мачту не решились — шли на Стирлинге. И встретили острова. Поскорее отыскали подходящее место и выбрались на сушу. И дрова на исходе, и пресной воды нужно набрать — словом, самое время отдохнуть и прийти в себя.

Остров, куда они высадились, оказался необитаемым, каменистым, но не лишённым растительности. Озерцо с дождевой водой тут тоже отыскалось. И соблазн попробовать здешние камни хотя бы кислотой оказался просто непреодолимым. Один из видов Веник сразу отложил в сторону — эту медную руду ему показывала на Урале Пуночка. А вот тёмно-бурые обломки с зернисто-кристаллическими изломами он, не пожалев времени, подверг плавке. И сразу занялся обсервацией — нужно было определиться с местом, куда они попали, потому что получившийся металл оказался оловом.

Выплавлялся он самым незамысловатым образом, а камни… их тут встречалось много. Они явно отломались от сплошного массива, выходящего наружу на одном из крутых склонов. Оставалось отбрасывать в сторону медную руду и выбирать оловянную. Её складывали под решётчатый настил прямо на днище лодки. Проводить выплавку было откровенно некогда, да и с дровами на этом острове дела обстояли не слишком хорошо — на металлургические дела топлива не хватало. Тем более что, прежде всего, следовало позаботиться о потребностях машины.

До самого входа в Балтийскую реку шли под парусом, только слегка подрабатывая двигателем. И потом ветер был благоприятным — очень хорошо бежали, хоть бы и против течения. Трудности начались на участке, который находился на месте будущего Финского залива. Течение усилилось, а ветер ослаб. Лёха и Веник взялись за весла — а то уж очень медленно ползли. И, чем дальше, тем становилось труднее. Когда вошли в узкие извилистые русла, о парусе пришлось забыть — им пользовались только на озёрах.

Всё-таки, многовато они руды нагрузили — лодка заметно осела в воде и шла тяжело. Оставили её у волока. Тут ещё с весны ждал берестяной челнок, на котором и добрались до дому через болота и протоки.

Так уж получилось, что в этом году все разведывательные группы добрались до дому уже в начале сентября — экспедиция, ходившая на Чёрное озеро, нашла Босфор. Он оказался рекой, по которой поднялись довольно далеко — остановились примерно на середине бывшего Мраморного моря. Отыскали на берегу оливковые деревья и сообразили, что выращивать их среди болот нет никакого смысла — вряд ли они станут там плодоносить. Да и приживутся ли — большой вопрос.

Чуть не сцепились с местными жителями — оказывается, деревья подобного вида поставлены на учёт, как источник хорошей пищи. Из-за них даже воюют. Так что участок, где этих маслин было особенно много, пришлось покупать сразу у трёх племён и немедленно обносить изгородью — а иначе никак. Возвели крепкую постройку крепостного типа и оставили для охраны гарнизон — практически весь состав экспедиции. Обратно вернулись только шкипер и юнга с длинным списком вещей, нужных новой колонии.

Масла они не привезли, потому что урожай пока не созрел. Но, пользуясь скоростными качествами своей быстроходной лодки, рассчитывали обернуться туда и обратно ещё до ледостава — всё-таки мощная паровая машина, это здорово. Даже перекат прошли против течения буквально за один световой день.

Толян приходил со своей фермы. Рассказал, что сможет этого зерна, то есть овса и ячменя, выращивать сколько угодно. Одна беда — для трактора нужно много топлива, с которым в степи не очень хорошо. Он возит дрова «паромом» с верховьев реки, из лесов, но сил и времени это отнимает очень много. Вот если бы солярочки… или, хотя бы мазуту… Ну и трактора нужны более мощные. А всего остального у него достаточно. То есть степные жители охотно перезимовали в тёплом доме, многие приняли дисциплину и остались на лето. Для всех для них нашлись дела. В основном — ставить и ремонтировать изгороди. С одной стороны, чтобы дикие жвачные не вытаптывали посевы. С другой, чтобы пойманные копытные не разбежались. То есть, Толян выпасает своё полудикое стадо в огромных загонах с тем, чтобы на другой год перенести пашню на удобренное место. А участки, использовавшиеся под посевы, оставляет первый год просто «гулять» а на другой — под пастбище.

Планы у него Наполеоновские — рытье оросительного канала, установка насоса для подачи воды из реки. Но это не в первую очередь, потому что с трубами пока не всё понятно. И ещё сильнее непонятно с топливом для удовлетворения нужд довольно энергоёмкого в его мечтах хозяйства.

Кучу маломощных Стирлингов затребовала Пуночка — медеплавильный в Перми и сталелитейный на Чусовой потребовали серьёзного оснащения, потому что людей у неё не столько, чтобы ставить их к жерновам и насосам в качестве механического привода. Кроме того, ей удалось выделить цинк — это оказалось не так просто. Вместе с медью он выплавлялся охотно, переходя в сплав, а вот если сам отдельно, то куда-то улетучивался.

Описание техпроцесса смотрели Светка с Викторией. Сказали, что это просто высший пилотаж. Они бы ничего подобного не придумали. Но само это знание пока имело чисто академическое значение, поскольку в сплаве с медью в виде латуни этот металл всех устраивал. Слишком богатую цинком латунь можно было разбавить медью, до получения нужного состава.

Это отношение к состоявшемуся открытию поломал Леонид Максимович — оказывается, цинк в чистом виде ему нужен для гальванических целей — очень уж он привлекателен для целого ряда моментов. И вообще ему еобходим цезий для катода, никель с хромом в сплаве для нити накала и ртуть для вакуумного насоса — у учителя началась изобретательская лихорадка.

Фанат Стирлингов Ваня представил новую модель с горизонтальным цилиндром и быстро перелетающей от стенки к стенке «заслонкой» — внутри котла был реализован тот самый принцип, который когда-то привёл Веника к тривиальному результату. На этот раз кинематика не стучала, и прибавка мощности оказалась значительной. Поршень большого диаметра с коротким ходом оказался более выгодным со всех точек зрения. Его легко заменили на латунную мембрану и… аппарат по простоте стал сравним с детской игрушкой. Он даже не требовал внешнего маховика, и коленчатый вал служил исключительно для превращения возвратно поступательного движения во вращательное.