Александра Седых - Башня континуума

От всей этой нелепицы, в конце концов, Кит разрыдался. Но, если тринадцать лет назад его слезы пахли джином и дешевыми духами, то теперь они не пахли ничем, и были горькой и соленой водой. Ричард обнял его и стал похлопывать по спине.

— Тихо, тихо, не надо так убиваться. У вас с Терезой еще будут детишки. Целый выводок мерзких, шумных, вонючих спиногрызов.

— Причем тут дети? Я убил…

— Кого?

— Невинное Божье творение… — прорыдал Кит, давясь слезами.

— Милый мальчик, не пойму, о чем ты, но тебе определенно надо выпить таблетки, которые прописал тебе доктор. Он обещал, что через пару месяцев приема этих вырубонов ты будешь, как новенький, а то и лучше прежнего… хотя… куда уж лучше.

— Вырубоны?

— Так называет эти чудесные таблеточки твой братец. Вырубоны.

— Почему?

Через пятнадцать минут Кит и сам в полной мере уразумел, почему и отчего. Вырубоны заполнили зияющую пустоту внутри. Впервые за несколько дней он сумел поесть, не давясь комком в горле и не выворачиваясь наизнанку. После ужина они с Ричардом расположились в гостиной и принялись пить кофе с молоком.

— Лучше?

— Да. Правда. Гораздо.

— Через час выпьешь еще парочку, и сможешь заснуть.

Вырубоны имели и побочный эффект, а именно — на Кита вдруг нахлынули сантименты.

— Знаешь, Ричард…

— Да.

— Даже если в жизни нет ни малейшего смысла и само наше существование — просто игра слепого случая, и все сущее однажды поглотит Великое Ничто… ну, по крайней мере, у меня был ты.

— Угу, — рассеянно откликнулся Торнтон, который пытался, впрочем без особого пыла, посмотреть выпуск последних новостей.

— Ты меня не слушал, — проговорил Кит обиженно.

— Да нет, слушал. Как трогательно. Я прямо разволновался. Сердце стучит, как сумасшедшее. Не иначе, сейчас меня хватит сердечный приступ. Сам послушай, — предложил он Киту, взяв за руку и прижав его ладонь к своей груди.

Само собой, сердце этого циничного мерзавца работало без перебоев, стабильно и размеренно выдавая обычные пятьдесят пять ударов в минуту. Кит ругнулся и отдернул руку.

— Торнтон, вот придурок ты! Не стоит шутить с такой ужасной вещью, как сердечный приступ! Кретин!

— Ладно, не буду, вот зануда ты. Лучше посмотри, кто к нам идет. Твой любимый зять.

Гордон спустился со второго этажа, чтобы выпить перед сном чаю, глянул на видных промышленников и перекосился.

— Фу, ребята, что с вами такое. Вечно вы, как два воркующих голубка. Вы бы еще подержались за ручки. За ваши наманикюренные ручки!

— Мы могли бы, но… пожалуй, воздержимся, — сказал Ричард и помотал головой.

Невзирая на разнообразные прискорбные обстоятельства, первый вице-губернатор Салема выглядел просто изумительно. Похудел, поздоровел. Кит неосмотрительно отвесил зятю комплимент. Ох. Кто тянул его за язык! Гордон тотчас засиял, как начищенная медная монетка, и объяснил Киту, что своим цветущим видом обязан истинной духовности.

Мол, он посвятил всего себя духовному самосовершенствованию и сел на вегетарианскую диету.

— Куда ты сел? — переспросил Ричард, глядя на герра Джерсея приязненным взором.

— На диету, — ответил Гордон простодушно, взирая на промышленных магнатов своими честными, доверчивыми глазами.

Кит кивнул зятю на уютное кресло возле камина.

— Присядь-ка, и расскажи поподробней: куда и зачем ты сел. Извини за тавтологию, но я все еще чувствую себя так, будто мои мозги вытекают из ушей. Значит, ты перестал есть мясо?

С небывалым энтузиазмом Гордон поведал корпоративным магнатам о своем новом, чудесном, сбалансированном, здоровом питании. Он перестал употреблять в пищу не только мясо, но и рыбу, а также масло, молоко, яйца, соль и сахар. Ничего жирного, копченого, мучного. Никакого кофе, вонючих сигар и мерзкого пива…

Мысленно исключив из рациона вице-губернатора пиво и мясо, Кит оказался в тупике. Как и Ричард. Видные промышленники озадаченно переглянулись.

— Прости, Гордон, но что же ты, собственно, ешь? — поинтересовался Ричард изысканно вежливо.

— Ну, чего… Овощи, фрукты, мед, орехи и рис. И чай.

— Следовательно, ты приближаешься к тому, чтобы начать питаться светом. Чистым солнечным светом, — резюмировал Ричард.

Сияние на лице Гордона не померкло ни на секунду. Было похоже, что разного рода вздорные замечания не остановят деревенского олуха на пути к просветлению. Кит попытался удержать язык за зубами, но не сумел.

— Эй ты, олух деревенский!

— Ты мне? — сказал Гордон очень удивленно.

— Да! Тебе! Очнись! Если ты не перестанешь валять дурака и не начнешь есть мясо, ты заболеешь… наверное, даже умрешь. К тому же, перед смертью у тебя отвалится хвост. Провалится нос! Тьфу! Ты понял мою мысль?

Гордон поглядел на Кита непритворно сочувственно.

— Друг мой, из уважения к твоему ужасному горю, в столь прискорбный час не хочу затевать утомительную и бесплодную дискуссию касательно моих непоколебимых духовных убеждений.

— Но я…

— Тсс, — сказал Гордон, прижав палец к губам.

— Я лишь хотел…

— Тсс! Твои вопли мешают мне насладиться возвышенной музыкой гармонии Вселенной.

Демонстрируя, что разговор окончен, Гордон поднялся, выплеснув остатки спитого чая в пылающий камин.

— А теперь позвольте откланяться, господа. Хочу выспаться перед своим завтрашним выступлением на съезде ПНДП. Спокойной ночи.

Любезно простившись со своей сиятельной аудиторией, Гордон величественно удалился.

— Не верится, что через пару месяцев всего лишь этот тупой, суеверный дурак скорее всего станет законно избранным губернатором Салема, — проговорил Ричард, несколько жеманно одергивая манжеты светло-синей сорочки. — А ведь он станет, не правда ли.

— Отчего же… Гордон неплохой политик, — промямлил Кит. — К тому же, согласно данным социологических опросов, его поддерживают восемьдесят семь процентов населения Салема…

— Да, тупая суеверная чернь поддерживает его, поскольку он один из них, но почему его поддерживают лендлорды?

Вопрос задумывался Ричардом как риторический, и все же имел далеко не риторический ответ. Ибо у лендлордов тоже имелись веские причины поддерживать Гордона на его политическом поприще.

— Хорошо… я расскажу тебе, только не принимай всерьез. Все это только сплетни и слухи. Салемские лендлорды, видишь ли, считают Гордона… наследником Франца Максимилиана.

От столь поразительного известия Ричард мигом перестал выглядеть томным и расслабленным.

— Наследником? Как так? Идеологическим? Политическим?

— Да нет же. В данном случае — биологическим. Лендлорды считают его единственным на настоящий момент живущим потомком Франца Максимилиана.

Ричард остолбенел.