Ната Хаммер - ООО «Удельная Россия». Почти хроника

«Лицемерие, заносчивость и самомнение, гнев, а также грубость и невежество принадлежат тому, кто рожден с демоническими качествами, Кладимир! Демонические люди не знают ни настоящей энергии, ни настоящего воздержания, ни чистоты, ни даже порядочности, и в них нет правды. Они говорят: „Вселенная без правды, без основы, без Бога…“ Люди таких воззрений, поработившие себя малым разумом, являются врагами мира и жестокими действиями разрушают его. Много ли таких среди ваших правителей?» И я не мог покривить душой перед Кришной. «Много, мой повелитель».

«И отдаваясь ненасытным желаниям, исполненные тщеславия, надменности и самообольщения, действуют ли они с нечистыми намерениями?» – «С самыми низменными, о великий Кришна». – «Этих ненасытных Я снова ввергну в нечистые, демонические чрева». – «Значит, у нашей страны нет никакой надежды получить божественных правителей?» – «Попадая в демонические чрева, рождение за рождением окутанные заблуждением, они будут опускаться на самый низ бездны». – «За что же, всевышний, ты обрекаешь миллионы моих соотечественников век за веком страдать от демонических сущностей?» – «О, Кладимир, я столетиями собирал неверующих в меня в этот удел, чтобы могли вы терзать себе подобных, изничтожая себя самих».

Кладимир явственно почувствовал, что кто-то терзает его пижамные штаны. Он наклонился под стол и увидел ангела с белыми кучеряшками волос, хоть и без крыльев. Его младшенький, тезка Кладик, незаметно проник под стол и теперь увлеченно возил маленькую машинку по широким пижамным полоскам, очевидно воображая себе гоночный трек. Скворцов нагнулся, подхватил малыша на руки и посадил себе на колени. Кладик довольно рассмеялся, обнял отца руками за шею, перемазав ему лицо обмусоленной сушкой, которую держал в левой руке. Кладимир хотел поцеловать его в нос, но не успел. Малыш уже развернулся лицом к экрану Макбука и тянулся машинкой к клавиатуре, чтобы погонять ее по светящимся клавишам. «Солнышко! – позвал Скворцов жену. – Забери у меня это сокровище, мне нужно работать». Жена выглянула с кухни, вытирая на ходу руки, бумажным полотенцем. Она протянула руки, и малыш с радостным смехом перебрался к маме. «Скоро закончишь?» – поинтересовалась жена. «Сущие пустяки, осталось всего две беседы: про тройственность веры и про освобождение путем отречения. Через пару дней сдам в издательство». «А гонорар когда выплатят?» – «Ну, надеюсь, недельки через две». – «Хорошо бы побыстрее. На этой неделе в новый дом мебель для детских должны привезти. Нам уже невыносимо тесно в этом скворечнике», – постучала она свободной рукой по обшивке веранды. «А что, тот гонорар за суточный выборный эфир уже израсходован?» – «Твой выборный эфир инвестирован в прекрасный сад на нашем новом участке, он уже цветет голландскими тюльпанами и сортовой сиренью из Тимирязьевки». – «Когда б вы знали, из какого сора растут цветы, не ведая стыда…» – процитировал Скворцов. «Нет, милый, у Ахматовой из сора росли стихи», – поправила его жена. «Это у Ахматовой стихи, а у нас цветы». И помолчав, Кладимир добавил: «И дети, похожие на ангелов».

Жена унесла ангелочка, а Кладимир снова углубился в текст первоисточника.

«Трояки врата ада, в котором погибает человеческое „Я“: чувственность, злоба и жадность; поэтому человек должен отказаться от этих трех. Освободившись от этих трех врат мрака, человек творит свое собственное благо и достигает высочайшей цели. Но кто, пренебрегая предписаниями священных Писаний, следует голосу желания, тот не достигнет ни совершенства, ни счастья, ни высшей цели».

– Пап, а пап… – перед Скворцовым стоял одиннадцатилетний Илья с тетрадкой в руках. – Мне надо сдать зачетную работу по обществознанию. Написать про трех российских общественных деятелей последнего столетия, которых можно было бы назвать культурными и цивилизованными. Я что-то затрудняюсь.

– А ты начни с определений: что есть культура и что есть цивилизованность.

– Определения мы на уроке записали. Но кого бы ни подставил, никто под определение не подходит.

– Ну, во-первых, запиши: академик Лихачев.

– Это кто?

– Филолог, искусствовед, активный защитник русской культуры и духовности.

– Он живой?

– Нет, в конце двадцатого века умер. Девяносто три года прожил. Записал?

– Записал.

– Идем дальше. Академик Сахаров.

– Тоже искусствовед?

– Нет, создатель первой водородной бомбы.

– Фу! Да ведь это же противник всякой цивилизации.

– И вот когда он осознал, что натворил, стал выступать за запрещение ядерного оружия. А в конце жизни выступал за отмену смертной казни и за право всех народов создавать свои государства.

– Он, что, тоже уже умер?

– Да, в конце прошлого столетия.

– А живой кто-нибудь остался?

– Живой? Живой… Есть живой! Доктор Рошаль!

– Нет, докторов не надо, надо общественных деятелей.

– А он – по совместительству. Спасает детей и заложников. Выступает за бесплатность медицины. Ну вот, мы с тобой троих и нашли.

– А я и не знал, что академики – это общественные деятели. Я думал, академики – это ученые.

– А кто же, по-твоему, общественные деятели?

– Ну те, которые у тебя в передаче друг с другом грызутся.

– Эти тоже. Но под определение «культурные и цивилизованные» из них мало кто подходит.

– Значит, мы с тобой одного мнения. Спасибо за помощь, пап.

– Обращайся, если что…

«„Свободный от привязанности, без самоутверждения, исполненный твердости и доверия, неизменный среди успеха и неудачи, такой деятель называется чистым. Порывистый, жаждущий достигнуть плодов деятельности, жадный, жестокий, нечистый, движимый радостью и горем, такой деятель называется страстным. Неуравновешенный, вульгарный, упрямый, обманщик, лукавый, ленивый, легко впадающий в отчаяние и глупо медлительный, такой деятель называется темным…“ – „О, Благословенный, как же найти нам немногих чистых среди сонма страстных и темных?“ – „Ищите и обрящете“ – отвечал мне Кришна».

«Нет, – подумал с сожалением Скворцов, – „ищите и обрящете“ – это из Нагорной проповеди Иисуса. А, впрочем, почему бы не использовать. Все великие учения все равно учат одному и тому же, только вот ученики в основном из категории неуспевающих. Не успевают люди за свою суетную жизнь понять учение, некоторые постигают ближе к концу, а тут раз – и смерть стерла сознание, и рождается человек в новую жизнь опять с пустой головой. И окунается в новую череду страстей и страданий».

«И ответствовал я Кришне: „Через Твою благодать, о Неизменный, я достиг познания. Я тверд; мои сомнения унеслись от меня. Я поступаю по слову Твоему“».

Скворцов поставил точку и закрыл Макбук. Все! Осталось только перечитать и отправить издателю. Если напечатать четырнадцатым шрифтом через полтора интервала, книжка по толщине будет соразмерна первоисточнику. Кладимир допил апельсиновый сок, встал и возвел руки к потолку веранды, чтобы начать упражнение, которое в йоге называется «Поклон Солнцу». В душе Кладимира зазвучал Бах. Он ощутил себя очищенным от скверны.