Наталья Турчанинова - Создатель кошмаров

Потрясенный Тайгер молча смотрел на мужчину, неподвижно стоящего посреди комнаты. Сомнение оказалось слишком большим. Он верил и не мог поверить одновременно.

— Противостояние между нами всегда было очень сильным. Мы стараемся не допустить темных к искажению нормальной жизни. Они — убивают нас. Но случается так, что выслеживают и захватывают. Их методы жестокие и простые: они называют это «ломка» — и ломают нас, пытая в реальности и во сне. Превращают в психопатов, маньяков, убийц, таких же, как сами. Человеческая психика весьма хрупкая. Если знать, куда бить и как долго, рано или поздно она даст трещину.

— В Полисе невозможно подобное, — уверенно заявил юноша.

— Это было в Баннгоке.

Баннгок. Город, о котором Тайгер много слышал, но не испытывал никакого желания попасть туда.

Он даже не предполагал тогда, сидя в белой комнате мастера снов, что ему придется вновь и вновь погружаться в дебри кибернетического мегагорода во сне и наяву, чтобы выдирать из его механических щупалец своих людей. Потерянных, плененных, запутавшихся. И убивать тех, кто ловил и пытал их.

Значит, изломанный охотник умышленно погрузил себя в кому, запер в душной комнате подсознания, зная, что станет приносить вред людям. Против своего желания, но станет. И не мог этого допустить.

— Прежде чем учить, я понаблюдаю за тобой, Тайгер, — сказал оптимизатор, прерывая горькие размышления молодого дэймоса.

— Наблюдайте, — согласился юноша. — И скажите, если со мной что-то не так. Я продолжу перековку.

Сновидящий только покачал головой. Видимо, не часто ему попадались столь необычные экземпляры.

Наблюдение длилось несколько недель, потом еще пару месяцев, а затем продолжалось и во время обучения. Тайгер мог с уверенностью сказать, что оно не прекращалось никогда. Он сам следил за собой с обостренным вниманием, взвешивая на внутренних весах каждый душевный порыв, каждое желание. И должен признаться — не сорвался ни разу. Фобетор мог гордиться…

Однажды Тайгер спросил, не раздражает ли его повязка на глазах. Тот протянул руку, и в его пальцах появился длинный лоскут плотной серой ткани.

— Надень. Зрение не будет мешать.

— Оно и не мешает. — Юноша пощупал материал, посмотрел сквозь него на свет, тот не пропускал ни единого лучика. — Как я буду смотреть, куда иду, что происходит вокруг…

— Ты будешь не смотреть, а видеть. Сон станет глубже. Ты ощутишь его кожей, ноздрями, кончиками ушей…

Тайгер рассмеялся, Фобетор улыбнулся бледными губами и продолжил:

— Ты почувствуешь его вкус, запах, услышишь пульс, дыхание. Это огромное преимущество перед слепыми зрячими, наполняющими этот мир. Сделай то же самое в реальности, и ты поймешь, насколько многого лишен.

Выйдя из сна, Тайгер не задумываясь завязал глаза и в таком виде спустился в столовую. Его очередная затея вызвала восторг лишь у младшего брата. Который немедленно потребовал себе такую же повязку. Родители были шокированы, но скоро смирились. А юноша пытался научиться ориентироваться по звукам, касаниям ветра, запоминал нюансы запахов.

Это действительно помогло. Как и обещал Фобетор, он научился не только мгновенно реагировать на мельчайшее изменение структуры сна, но и растворяться в нем, исчезать, становясь невидимым для противников. Гораздо позднее Тайгер учил подобной практике всех своих воспитанников, и самые талантливые приближались к его успехам. Но сравниться с ним не мог никто…

Охотник закрыл глаза, снова открыл их, гася воспоминания. И последним из них была мысль о том, что он любит этот город больше всех других, потому что над ним развеян прах его Фобетора. Человека, который отказался от жизни, чтобы не вносить кровь и хаос в судьбы других.

Тайгер обвел взглядом комнату, в которой проводил достаточно много времени, контролируя сны людей, доверившихся ему. Несуществующий ветер надувал занавески, струился по полу, обтекая тело, застывшее в неподвижности. Мягкий свет не раздражал зрение. Он глубоко вдохнул. Чистый воздух радовал каждым глотком. В нем улавливался вкус горного снега. Гладкие, ровные поверхности, спокойные тона.

Прекрасный кабинет для работы. Здесь не было ни единого предмета, который служил бы напоминанием. Почти все, связанное с прошлым, он хранил в памяти. Кроме нескольких действительно ценных вещей.

На низком столе возле кровати лежал электронный блокнот. Герард прислал подробный отчет о своем последнем видении. Бич всех оракулов — неопределенность. Они могли разглядеть мельчайшие детали, нюансы, яркие символы и детали местности, но не знали, где их искать. Поэтому им приходилось четко описывать, зарисовывать, структурировать знаки, которые они считали важными, и пересылать коллегам с неизменным указанием — если увидите что-нибудь из этого, обратите внимание. Не пропустите! Будьте внимательны и бдительны. За безобидным рисуночком может скрывать ключ к спасению человека, дома, города или цивилизации.

Тайгер снова просмотрел наброски оракула, запоминая.

Затем поднялся, подошел к стене, не отличимой от остальных, провел по извилистой прожилке мрамора, и плита поехала в сторону, открывая тайник. Он взял один из предметов — желтоватую изогнутую пластинку, оплетенную потемневшей от времени серебряной сетью. Это был человеческий ноготь. Давний военный трофей. В те времена, когда была собрана эта коллекция, не считалось зазорным отрубить у поверженного противника палец, кисть руки, отсечь ухо или нос, для того, чтобы в любое время выйти на связь с врагом, пусть и обезвреженным.

Он сам по молодости лишился фаланги мизинца. Но это было слишком давно. Его враг теперь был мертв, так же как и тело самого Тайгера.

Охотник сжал в ладони кулон, опустился на кровать, закрыл глаза и спустя минуту уже стоял на поляне, окруженной деревьями с алыми листьями. Его оппонент не заставил себя ждать.

— Приветствую, Нумитор.

— Тайгер!! — Существо, похожее на облитую черной эмалью статую с кроваво-красными глазами, было взбешено, хотя и сдерживалось изо всех сил, стараясь держаться в рамках примитивной вежливости. — Не имею ни малейшего желания видеть тебя!

— Могу сказать про себя то же самое, но нам надо поговорить.

— Наши разговоры закончились три сотни лет назад, охотник. И ты поклялся, что больше никогда не возьмешь в руки вещь, принадлежащую мне.

— Я не нарушал свою часть договора, пока ты не начал нарушать свою.

Нумитор помолчал, его глаза сузились до двух щелей, затем он сделал шаг вперед, меняя облик. Перед Тайгером предстал вызывающе юный человек в набедренной повязке — маштлатле, зелено-голубом плаще шиутильматли, расшитом бесчисленным количеством скорпионов. И богатом уборе из изумрудных перьев кетцаля.