Александр Белаш - Охота на Белого Оленя

Вот и побудь с ними на равных — без одежды ты будешь совсем как они. И попробуй докажи, крича из клетки, что ты человек.

Тишина мало-помалу наполнилась вздохами, шорохом и шуршанием. Замершие в присутствии людей звери теперь зашевелились, забормотали полушепотом; какой-то звереныш захныкал мать угладила его с торопливым приговором .

— Э-э.. — Эва пугливо дернулась, когда ее кто-то тронул за плечо; растрепанная рыжая Лисичка прислонилась к решетке, вцепившись пальцами в прутья. — Ты что — человек, да?..

Эва кивнула.

— А зачем тебя — сюда?

— Я.. была в Лесу с другом. Мы собирали фотоматериал о том, что натворил принц.

— Фотки целы? — Лисичка всунулась лицом в ячейку решетки.

— Да… наверное, целы. Их должны переправить в газету.

— Молодцы вы.. — нерешительно помявшись, Лисичка пропустила руку между прутьев. — Дай лапу.

Они с невеселыми улыбками обменялись рукопожатием и придвинулись поближе друг к другу; к диковинной соседке по неволе подтянулись и матерый

Лис, и худая Лиса.

— Олень жив?

— Жив, — Эва рада была поговорить, почувствовать, что не одинока, но подарок Волчка за щекой мешал и она вынул отмычку изо рта; лисьи глаза удивленно и заинтересованно изучили странный металический крючок в пальцах девчонки.

— Это ключ, — одними губами произнесла Эва. — Ключ к любому замку.

Но я не умею..

В проходе между клетками опять затопали; Эва и Лисы отпрянули от решетки, отступили к задним стенкам.

— Куда его?

— Давай сюда, — ловчие отперли клетку в противоположном ряду и втолкнули рослого парня в полувоенной форме.

— Не врубаюсь, — краем рта прошипела Лисичка, — на кого принц охотится? Этот — не из его людей…

В слабом свете фонаря, что освещал проход, Гиена присмотрелся к заключенным импровизированного концлагеря. Сплошь звери. Вот только…

Напротив, чуть наискось — вроде бы из дочерей Евы, но в полутьме толком не разобрать.

Он просто оценивал обстановку — и обзор только добавил ему камней к тяжести на душе.

Звери сдали его людям — и ладно бы за дело! За слова, из вредности сдали, чтоб ему солоно пришлось. А принцу зверячья подлянка оказалась в масть — отснять его наколки камерой «панасоник», из-под палки заставить оболгать этот захранный лес и себя самого, ради только того, чтобы кретинская аудитория ТВ хлопала принцу в ладоши, когда он накроет Лес ковровым бомбометанием. И, если потом хватятся — где ж тот наемник? пресс-секретарь Джуанина, подлыгало поганое, бесстыже поморгает в камеру и с достоинством ответит — сбежал наемник. Испарился, яко дым. Не уследили.

Решетку разорвал зубами — и утек.

А он, о котором идет речь, будет тогда гнить в скотомогильнике.

Гиена чуть не зарычал от бессильной ярости. Он был зол на всех — на себя, на зверей, на принца. И надо ж было так ляпнуть тогда Оленю про это приплод!..

Он долго сидел так, загрузившись до оцепенения в свою злую тоску и безнадегу — пока не услышал тихий звук металла, царапающего металл. Что это?..

На другой стороне Лис и девчонка — теперь видно, какой она породы — с опаской и оглядкой пытались что-то сделать с замком клетки.

— Не получается.. — едва донеслось до него.

— Дайте мне, у меня получится, — зычно прошептал он, припав к своей дверце; девчонка и Лис недоверчиво посмотрели на него, переглянулись…

— Дайте! — он высунул руку. — Кидайте сюда, я подберу.

— Погоди, Эва, — Лис придержал девочку, уже готовую бросить ему отмычку. — Слушай, человек, — ты должен освободить нас вех…

Гиена представил, сколько времени займет эта возня — и выругался шепотом.

— Если ты вздумаешь уйти один, — продолжил Лис с расстановкой, — мы поднимем крик — все, хором. И тебя схватят. Ну что, согласен теперь?..

Быстренько обдумав ситуацию, Гиена принял условия Лиса — и Эва, рассчитав бросок, кинула к дверце его клетки драгоценную вещицу. С хмурой сосредоточенностью Гиена поколдовал над своим замком — и под вздох зрителей выбрался из клетки.

Однотипные замки открывались легко.

— Куда нам теперь? — за его рукав, как за спасательный круг, уцепилась та девчонка, Эва.

Да, это был вопрос! Проход, по обе стороны которого стояли сомкнутыми рядами клетки, был открыт только с одного конца — другой был перегорожен дощатым щитом. Сам он легко перескочил бы, но выпущенные им из клеток звери словно налагали на него командирские обязанности и чуть не в рот смотрели что он скажет? Убирать щит — много шума и толкотни, надо воспользоваться открытым выходом из зверинца.

Необъяснимым образом Гиена понял, что не сможет бросить эту ораву толпящихся в проходе. Они — пусть не без шантажа — уже негласно выбрали его предводителем и одним видом своим требовали, чтобы он командовал и распоряжался. Они дали ему власть над собой — и он ее принял, хоть эта власть сильно сковала его. Их было слишком много, чтобы он отказался от роли вождя.

Он плотно нахлобучил на свою стриженую голову берет — очень кстати, что его не отняли! — смачно плюнул себе под ноги и, намешав пятерней немного грязи, растер ее себе по лбу и по щекам на манер лесного рейнжерского макияжа — такие узоры на рожах носил кое-кто из людей принца.

Вот так — с первого взгляда никто не признает в нем парня из клетки, а второго взгляда не будет.

— Пошли, — он крепко взял Эву выше локтя. — Неплохо бы тебе распустить нюни, но станешь орать — первой тебе шею сверну. Ясно? Держись рядом и делай что скажу. Эй, вы! Все! Когда свистну — выбегайте без суматохи и дуйте в Лес.

Они прошли под фонарем — Эва играла почти натурально, хныча и вырываясь — и сразу напоролись на праздношатающегося охранника с автоматом на боку; тот пригляделся к ним, понимающе ухмыляясь, а Гиена пошел прямо на него, волоча Эву.

— Браток, дай закурить, — он охлопал свободной рукой карманы, — в палатке забыл…

Эва ахнула, затыкая рот кулачком, когда Гиена отпустил ее и бросился на автоматчика.

Вынимая из подсумка и рассовывая за пояс магазины, Гиена пронзительно свистнул — звери гурьбой рванули из зверинца, сразу сворачивая налево, к

Лесу — а потом крикнул Эве:

— Беги с ними, я прикрою! Пригнись!

Он действовал быстро и хладнокровно — перевел автомат на одиночный огонь и первыми выстрелами погасил ближайшие фонари: незачем торчать на свету вроде мишени. Затем настал черед выскочивших на звук — Гиена бил только тех, кто с оружием, по старому пиратскому правилу — «Сначала убрать офицеров и канониров»; ему удалось занять неплохую позицию — за углом зверинца — но было ясно, что пробиться к стоянке автомобилей и мечтать не стоит; слишком много людей у Джуанина и через минуту-две они уже скоординируют свои действия. Сейчас важно не дать себя окружить, не подставить спину — и вовремя отойти…