Александр Бочко - Оборотень

Из еще одной подъехавшей машины выпрыгивает Потап, быстро осматривается вокруг, замечает Волка.

ПОТАП

Грызло, вот он!

Волк, закинув тело Хозяина за спину, как щит, уже бежит ко входу в супермаркет.

Потап и Грызло вытягивают руки с пистолетом в направлении Волка и несколько раз стреляют.

Пули попадают в спину трупа. Волк спотыкается и падает. Пули свистят над ним и одна, звякнув, попадает в отодвинутую крышку канализационного люка, но не того, из которого вытаскивали Хозяина, а другого. Волк, бросив труп, быстро прыгает в отверстие люка.

Темнота. Издали доносится топот тяжелых ботинок.

ПОТАП

(за кадром)

Иван, брат!.. Не бойся… Мы же, как одна семья! Будет не больно…

ГРЫЗЛО

(за кадром)

Иван! Это же — непорядок! Ну, будь человеком… Слышишь?

Свет двух фонарей прыгает по стенам, останавливается на полу, — там относительно сухо. На бетоне валяется снаряжение, оружие и мундир Волка. Грызло и Потап подходят, осматривают вещи.

ПОТАП

Ничего не понимаю… Зачем было раздеваться? Ведь можно продать! Смотри — и оружие здесь…

Грызло пожимает плечами. Потап обыскивает карманы мундира Волка, берёт его оружие. Смотрит на пистолет, встряхивает его.

ПОТАП

(продолжает)

И почему всё в какой-то шерсти? Собаки здесь живут, что ли…

ГРЫЗЛО

Захочет жрать — вылезет…

Потап и Грызло уходят обратно в темноту коридора. Идут «на нас». Ракурс меняется. Идут вдали от нас. Пятна света от фонарей отдаляются. Теперь коридор виден, как в приборе ночного видения. За кадром — тихое рычание.

На стене висит огромный портрет нового мэра города — бывшего Комиссара. Окна кабинета выходят на Манхэттен.

ТИТР:

Прошло три месяца

Забросив ноги на стол, в кресле сидит Боб в мундире Комиссара Полиции.

БОБ

Докладывай. Что там за исчезновения постовых?

Боб берёт сигару, отрезает кончик.

ГРЫЗЛО

(за кадром)

За последних три месяца 18 наших людей пропало. Как под землю…

Перед Бобом по стойке «смирно» стоит Грызло. Не закончив, он щелкает каблуками.

ГРЫЗЛО

(продолжает)

Извините, господин Комиссар!

Боб пыхтит сигарой, кашляет, — видно, что не привык.

БОБ

(кашляя)

Мэр беспокоится. Уже два раза спрашивал. А, может, снова какие иностранцы?.. У тебя есть кто-нибудь на примете? Ну, там… некоторые…

Грызло снова щелкает каблуками.

ГРЫЗЛО

Найдём некоторых!

Боб бросает сигару.

БОБ

(с отвращением)

Вот-вот. Можешь, начать с Потапа. Ты, кажется, в докладе написал, что, благодаря Потапу, его отец создал агентурную террористическую сеть?

ГРЫЗЛО

(неуверенно)

Так точно…

Боб, не мигая, смотрит прямо в глаза Грызло.

У Грызло выступает испарина на лбу, но он неподвижно стоит, устремив взгляд выше Боба, — прямо на портрет.

Боб добродушно ухмыляется.

БОБ

Еще что-то?

ГРЫЗЛО

В канализации видели какую-то большую собаку. Коммунальщики боятся выходить на работу. Два квартала уже говном затопило. Люди жалуются на муниципалитет.

БОБ

Ну, найди каких-нибудь шкуродёров, — как их там… Давай, давай! Еще до мэра дойдёт…

Боб резко снимает ноги со стола и наклоняется в сторону Грызло.

БОБ

(продолжает)

Ты еще здесь?!!

Грызло вылетает из кабинета.

В кресле, стоящем напротив стола, становится видна Дама, курящая сигарету, вставленную в мундштук.

Боб с любовью поглаживает нашивку Комиссара.

ДАМА

Как тебе кабинет, оставленный моим бывшим мужем?

Боб ухмыляется.

БОБ

Он мне не только свой кабинет оставил…

Дама стряхивает пепел на пол.

ДАМА

Что-то ты разговорился.

Боб примирительно вскидывает руки.

БОБ

Извини. Заносит с непривычки… Да, комната неплохая… Кстати, ты уже установила видеонаблюдение в новом кабинете твоего бывшего мужа?..

Волк бежит вдоль тоннелей канализации. Быстрее и быстрее.

Три пары грязных ботинок — Первый моряк, Второй моряк и Отец Девушки — идут по жидким нечистотам.

Три источника света — фонарики на шлемах — отбрасывают неровные тени.

Волк тихо рычит.

ПЕРВЫЙ МОРЯК

(за кадром, Второму Моряку)

Блин! Классную ты нам лаботу насёл! А говолил: лефолмилюют, лефолмилюют… Говолил, за собаками будем плисматливать…

ВТОРОЙ МОРЯК

(за кадром)

Заткнись уже! Жизнь то черная, то белая… Сейчас — говённая…

ОТЕЦ ДЕВУШКИ

(за кадром)

Зря вы так… К этому нужно просто привыкнуть. А когда почувствуете… Вот я, например, доброволец! Жить без этого не могу! А когда-то тоже начинал с крыс — и меня никто не понимал…

Голос Отца Девушки отдаляется.

Глазами Волка — коридоры быстро сменяют друг друга. Резкая остановка, железный звук щелчка, громкий скулёж.

Одна лапа Волка в капкане.

На шею Волка падает и затягивается петля.

Волк метается в петле на палке, которую держит в руках Второй моряк.

ВТОРОЙ МОРЯК

(перепугано)

Ты смотри, какая тварюга!

Первый моряк крепче сжимает в руках крюк.

ПЕРВЫЙ МОРЯК

Бесеная, наверно… Вон как ее койбасит…

Волк, задыхаясь, лежит в грязи; иногда дёргается всем телом.

ОТЕЦ ДЕВУШКИ

Бей его!

Тени на стенке метаются вместе с ударами крючьев по Волку… Первый моряк, Второй моряк и Отец Девушки останавливаются, смотрят друг на друга, кивают, вытирают пот.

ОТЕЦ ДЕВУШКИ

(продолжает)

Теперь вы понимаете…

Палка в руках Отца Девушки, — на её другом конце — кожаная петля, захлёстнутая вокруг оскаленной морды Волка. У него — застывшие синие глаза, которые медленно угасают.

Очень тихо начинает звучать та мелодия, которая была в начале фильма.

Из затемнения.

Клерк прибивает на стену волчью шкуру. Позади него стоит Жена Клерка с очень довольной улыбкой. Сзади Жены Клерка с мрачными лицами стоят Сосед и Жена Соседа. Жена Клерка едва не лопается от гордости, с трудом сдерживаясь, чтобы не оглянуться.

На стене — волчья шкура. Возле неё, снизу, стоит музыкальный центр, — именно оттуда доносится музыка, звучавшая в начале фильма.

За окном идёт дождь.

КЛЕРК

(за кадром)

Такие молодцы эти шкуродеры — ни тебе дырок от пуль, чистенькая, не воняет… Красота!

Голос Клерка постепенно вместе с музыкой затихает, соответственно, становится громче шум дождя.

Капли дождя стекают по окну Трофейной комнаты, текут по стене, асфальту, падают в сток канализации. Звук капель дождя очень напоминает аплодисменты — овацию в большом зале.

Тёмный экран.

ТИТР: