Ирина Белояр - Терминал

— Повышенная нездоровая активность, я бы сказал. Чего вы теперь от меня хотите? Он — преступник, а преступников положено судить.

Начальник налоговой полиции криво усмехнулся:

— Геноцид мы не судим, а несущественное превышение…

— Кто сказал — не судим? Насколько я знаю, по поводу злоупотреблений на Терре-семь возбуждается дело. Но терминалы-то тут причем? Вы лично против них что-то имеете?

— Лично я против них имею много головной боли.

— Это ваша головная боль. Я бы даже сказал: это ваша работа. И даже то, что Z-05 — негосударственный терминал, ничего не меняет. Закон распространяется на всех.

— Кстати, о законе… Есть один нюанс. Человек за подобное превышение получил бы максимум года два принудительных работ. Но Ганс — не человек. Если без ханжества, Ганс — действительно машина. К судебному делу подключится техническая экспертная комиссия. Исправная машина не может обойти программные ограничения. Раз обошла — значит, неисправна. В качестве аналога: если преступник-человек признан невменяемым, его направят на принудительное лечение… Только в случае с андроидом лечение может оказаться радикальным. Замена интеллектуального модуля. То есть, мозга. Старого, который себя дискредитировал, на новенький, только что с конвейера. Практически смертная казнь. Разве должностной проступок моего полицейского тянет на высшую меру?

— Если исходить из того, что ваш полицейский — человек, тогда — нет, не тянет. А если «без ханжества»… не в моей компетенции спорить с технической комиссией. Могу только посочувствовать. Нет, ничего личного: я бы, возможно, тоже не отказался видеть в своем аппарате несколько таких инициативных парней. Вместо некоторых тупых машин, рожденных женщиной… Конечно, при условии, что инициатива будет разумной.

— Гражданский долг — не разумная инициатива? Процесс о нарушениях на Терре-семь, между прочим, начался благодаря материалам, которые предоставил мой сотрудник.

Господин высокопоставленный тяжело вздохнул:

— Хотите честно? Этот шаг мне не представляется слишком разумным. Все хорошо в свое время. Жаль, конечно, аборигенов Терры. Но — не до них сейчас. Люди пачками дохнут…

Андроид выглядел равнодушным. Впрочем, они такие и есть.

— Ганс, основная проблема — ваше… не совсем традиционное появление на свет. Будь вы человеком биологически…

— Я не умею обижаться. Называйте вещи своими именами, так будет проще разговаривать.

— Ну, да… Так вот, будь вы человеком, мы могли бы сделать упор на эмоциональное потрясение от увиденного на Терре. А так, как есть, эмоции отпадают. Остаются собственно действия и мотивы. Мы будем доказывать, что мотивы были правильными с рациональной точки зрения: геноцид должен быть вырван с корнем… А действия — что ж, никуда не денешься: вы предприняли попытку с негодными средствами. Других у вас в тот момент не оказалось… Может быть, получится добиться условного осуждения.

— Дэн, вы успешный адвокат. Зачем вы взялись за эту заведомо проигрышную защиту? По-моему, это неразумный поступок.

— Ганс, зачем вы брали управляющего на пушку? Это был неразумный поступок.

— Общественный резонанс. Ни на что другое рассчитывать не приходилось.

— С резонансом, думаю, будет полный порядок. Процесс беспрецедентный, я не помню в мировой практике ни одного случая суда над андроидом… Ладно, отвечу и я на ваш вопрос. Мы с вами зрелые люди. Оба холосты. Оба давно доказали себе и окружающим свою способность карабкаться вверх по карьерной лестнице… Наступил момент истины. У вас — несколько месяцев назад, у меня — теперь. Мне тоже необходимо доказать — хотя бы самому себе — что я человек, а не исправно функционирующий механизм. Видите, я с вами — как на духу. Теперь ваша очередь.

— Хорошо, тогда слушайте. Тридцать лет назад была принята новая редакция социального закона о равноправии разумных видов. С тех пор андроиды официально считаются подвидом гомо сапиенс.

— Это мне известно.

— Вскоре после этого научно-производственное объединение, занимающееся выпуском искусственных людей, получило правительственный заказ: разработка партии андроидов, максимально приближенных к людям психологически. Тестовый экземпляр самой первой модели — перед вами. Исследовательская задача: повышенная социальная активность. Эмоций у меня еще нет, это более сложная схема, ей предполагалось заняться на поздних этапах проекта. Однако работы вскоре прекратились из-за недостатка финансирования. По той же причине не была запущена в серийное производство моя модель. Итого нас получилось всего трое тестовых индивидов.

— Очень интересно, продолжайте.

— Один из моих братьев-близнецов не успел сделать карьеру. После обучения он стажировался в экспертной группе экологической полиции. Вам ведь известно, что полицейские структуры любят брать нас на службу… Группа, в которой мой брат был стажером, погибла в аварии при невыясненных обстоятельствах. Уцелел только руководитель — в момент несчастья он находился в другом месте. А после событий предъявил иск фабрике андроидов: якобы катастрофа произошла по вине одного из «ублюдков» — это истец так выразился — который систематически пренебрегал техникой безопасности при работе с точными приборами… Суд посчитал аргументацию бездоказательной и отклонил иск. Но в анналах эта информация, разумеется, осталась.

— А кроме вашего… брата в группе были андроиды?

— Конечно. И к ним у руководителя тоже нашлись претензии. Суть не в этом. Немного раньше в СМИ промелькнула заметка, что на самом деле авария была инициирована нарушителями, дело которых расследовала группа. А через несколько дней газета опубликовала опровержение. Вот, после этого опровержения руководитель и предъявил иск.

— Некрасивая история.

— О ней можно было бы и не упоминать. Но у меня, как я сказал, был еще один брат.

— А что случилось с ним?

— Сначала довольно успешно карабкался вверх по карьерной лестнице, как вы выразились. Служил в уголовной полиции, дослужился до инспектора. Получил несколько наград — ведомственных и муниципальных… А потом все пошло прахом. Во время операции на задержание он застрелил человека. Суда по этому делу не было: экспертная комиссия сочла моего брата неисправным и подвергла операции по замене интеллектуального модуля.

— Охх…

— Теперь вам все известно о моих дурных предрасположенностях. Вы по-прежнему настроены меня защищать, Дэн?

Эмма ненавидела свою работу.

Эти стены — изо дня в день, шестой год кряду. Но капризничать не приходится. Улицы кишат безработными врачами всех специальностей. Не успеешь высказать неудовольствие — твое место займет кто-нибудь другой. Может быть, такой же нелюдь, как и пациенты этого кабинета. Вот потеха… Интересно, врачей господа-производители уже научились штамповать? Да нет, вряд ли. Нашпигованным электроникой телам нелюдей противопоказано постоянное взаимодействие с нежной диагностической аппаратурой. Одно из двух будет регулярно выходить из строя — либо аппаратура, либо диагност.