Ксения Таргулян - Корабль уродов

Вся эта сцена длилась буквально несколько секунд, и непосвященный наблюдатель увидел бы ее так: два человека столкнулись в коридоре, один из них вздрогнул от неожиданности, затем они странновато посмотрели друг на друга, обменялись бытовыми замечаниями и разошлись.

— Итак, вы говорите, оно уползло. Я сейчас объясню, почему это важно, — усмехнулся Джек в ответ на их в высшей мере недоуменные взгляды. — Ну, меня пихали в кристалл, чтобы я восстановил Договор, так? Соответственно, мы… общались с этим существом. И какой-то договор, возможно, заключили…

— Общались? — со смешком вклинился Якобс, который в итоге тоже был допущен до «аудиенции». — Оно что, разговаривало с тобой?

— Ну, не совсем. Там не было никаких слов. Это скорее было… чтение мыслей? Просто поток картинок, звуков, эмоций, ощущений. Причем совершенно бешеный, совершенно не помещающийся в голове. Я кое-как понял, что мне нужно «кричать» хоть какую-то идею, чтобы не утонуть в этом океане информации — и стал представлять всё прежнее устройство жизни Вентеделей и думать «нет», «не так», «прекратить».

— Но ты же сказал, слова не работают, — удивилась Вренна.

— Да, дело не в словах. Но когда ты говоришь или думаешь «нет», твой мозг излучает определенные волны. Ты подразумеваешь некую логическую единицу, которая переводится на человеческий язык как «нет», «no» и так далее. Я представлял всё это со знаком минус, как бы наполнял отрицанием.

Он помолчал немного, собираясь с мыслями, и продолжил:

— В общем, как мне кажется, договор у нас вышел такой: всё это прекрасное безумие действительно прекращается: и наши обязанности, и наша власть. А кроме того, я становлюсь его «транспортом» и вытаскиваю его из Замка, который вот-вот взорвется.

— Откуда он это знал? — изумился Артур.

— Прочитал в моей памяти. Он за секунду вывернул меня наизнанку и узнал всё, что знаю я.

— Так вот почему он набился в тебя, — констатировала Вренна.

Джек кивнул.

— А теперь он наконец вылез и ушел жить своей жизнью. Но не вполне понятно, что это значит для нас. Скоро он обоснуется где-нибудь и начнет заново плодить кораблистов?

— То есть — предлагаешь его найти и добить? — с долей сарказма уточнил Артур.

— Я не знаю… не уверен. Я много что узнал из того информационного взрыва. Сейчас проходит время, те сведенья постепенно укладываются в моей голове, и я начинаю брать в толк, что всё это значило. Во время первого договора ни Родерик, ни Кристалл не имели в виду того, что получилось. Но… грубо говоря, они общались на разных языках и не могли толком понять друг друга. К тому же у них было очень мало времени, потому что человек просто не в состоянии долго выдерживать такой напор информации. Может, Родерик умер прямо внутри кристалла, может — его выплюнуло, как и меня, и он скончался вскоре после… В любом случае, из мыслей, успевших промелькнуть между Родериком и Кристаллом за ту минуту, что они общались — сложилось то, что мы имели сотни лет под названием Договора.

— Да как же могло такое извращение сложиться? — покачал головой Артур.

— Ну… я примерно себе представляю. Родерик был средневековым рыцарем, так? Ему было не в диковинку убивать людей. Кроме того, будучи высокородным, он очень пекся о своем происхождении и наследниках. Корабль, в свою очередь, долго существовал на дне моря и наблюдал жестокую природу, где существа убивают и пожирают друг друга, чтобы не умереть с голода, и это нормальная часть жизненного цикла каждого из них. Родерик требовал сдаться и подразумевал под этим в некотором роде рабство — потому что это средневековые времена. Корабль требовал оставить в покое его детей. Потом Родерик потерял сознание или умер, и, так или иначе, соглашение было заключено. Впрочем, может, изначально оно было и не совсем таким, но за первые десятилетия трансформировалось и в итоге приняло привычный нам вид.

Трое смотрели на него вопросительно. Джек перевел дух и продолжил:

— Как я понимал и раньше, а теперь убедился: кораблисты — это единый организм с коллективным разумом, как колония одноклеточных. А кристалл — это их мозг, а заодно и праотец, и божество. Он управляет тем, как развиваются зародыши, и вкладывает в них всё, что видит кругом. Именно поэтому они такие странные мутанты на вид — в них смешано всё, что существует вокруг кристалла. Поднявшись со дна, он начал затоплять их геном новой информацией — кусочками насекомых, птиц, рептилий. К щупальцам и чешуе добавились крылья, когти, панцири, шипы. В общем, всё, к чему ты привыкла, Вренна.

А после договора, когда кристаллы оказались заключены в стенах Замков, всё, с чего они могли копировать новых кораблистов — это старые кораблисты, и мы, Вентедели. Поэтому в течение всех этих сотен лет кораблисты почти не менялись, разве что стали чуть более человекообразны. И их агрессия по отношению к людям объясняется тем же самым. Она могла развиться в первое время — и постепенно стать частью договора. Их ненависть — это только отражение нашей ненависти. Это может звучать немного наивно и нравоучительно, но… — Джек облизнул губы, подбирая слова, — Очевидно, что они питали к нам взаимную ненависть. Просто это происходило не потому, что мы причинили вред лично кому-то из них, и они хотят отомстить — а потому что они впитывали это чувство, развиваясь. У них просто не было другого выхода, кроме как платить нам той же монетой.

А теперь, когда этот кристалл уполз и предоставлен сам себе, он, вероятно, начнет воспроизводить всё, что его окружает, и кораблисты очень изменятся. Если он обоснуется в лесу, они станут похожи на растения и лесных зверей, если в реке — на рыб, ну и так далее. В любом случае, у них не будет больше причин враждовать с людьми, по крайней мере, до тех пор, пока рядом с кристаллом снова не поселятся люди.

Он помолчал и добавил с усмешкой:

— Но, может, лучше не рисковать, и да — найти и добить его.

Вренна рассмеялась:

— Почему-то мне кажется, что это невозможно. Полкило живого желе в целом городе?

— Согласен, — улыбнулся Джек. — И к тому же, думаю, он еще не скоро очухается. Так что если кораблисты когда-нибудь и доставят кому-то неприятности — то едва ли это будем мы. Разбираться с этим придется нашим далеким потомкам.

— Вероятно, Родерик думал так же, — заметил Артур.

— Не, — отрезал Джек. — Он умер и не знал, что натворил.

Паром отходил в полночь, и машины, загущая воздух, медленно вползали на него с причала Штаман-Рейна. Вренна вышла из форда и стояла у борта корабля, меланхолично глядя на черную воду внизу. Она шевелилась и поблескивала в свете городских огней, и казалось, там внизу есть свое звездное небо, и мусор, колеблющийся на ряби — это далекие глубоководные метеориты.