Диана Джонс - Дневник Саманты

— Брось монетку, — посоветовала я.

Карла, по крайней мере, прониклась.

— Спаси меня! — сказала я. — Какой-то безумный поклонник без конца шлет мне птиц.

— Ты уверена, что это не очередная шутка Лайама? — спросила Карла.

В этом что-то есть. Наверняка он позвонил будто бы узнать про часы, а сам хотел убедиться, что я дома.

— А почему ты не сказала своему Домоботу, чтобы не принимал всяких зверюшек? — спросила Карла.

— Да говорила я, говорила ! — закричала я. — Но чертова жестянка не слушается!

— Перепрограммируй его, — посоветовала Карла. — Может, в нем что-то засбоило.

«Либо Лайам его перепрограммировал», — подумала я.

Целый час просидела с инструкцией, нажимала на кнопки и в результате так озверела, что позвонила Лайаму. Попала на автоответчик. Ну разумеется! Оставила гневное послание, но он, видимо, все равно не разберет, о чем речь, потому что Домобот собирал перья и непрерывно выл, как всегда бывает, когда он чем-то давится. Зато мне полегчало.

28 декабря 2233

Провела чудесное утро на распродажах, вернулась домой с шестью мешками «выгодных покупок» и обнаружила, что к моему зверинцу добавились четыре попугая. Плюс еще одна куропатка (и дерево), два голубя и три курицы-монстра. Все попытки перепрограммировать Домобота не увенчались успехом — он просто на них не реагирует. Мой дворик теперь похож на лес, густо загаженный птицами. Голуби сидят на деревьях, куры бегают внизу. В комнатах четыре куропатки и четыре палки с кольцами для попугаев. Видимо, предполагается, что они будут на них сидеть, но, естественно, они этого не делают. Красный попугай облюбовал себе мою спальню. Зеленый носится по всей квартире и громко ругается, а разноцветная парочка сидит где угодно, только не на палках с кольцами. Палки я убрала в шкаф, потому что Домобот зависает каждый раз, когда на них натыкается. Потом заказала еще двадцатикилограммовый мешок «Птичьих лакомств» (для попугаев). Этот корм отличается от прочих. Попугаи его едят — преимущественно из блюдец на кухонном столе. Я брожу среди всего этого хаоса и время от времени дебильно хихикаю. Я привыкаю. Я сдаюсь.

Нет! Ни за что!

Кто-то же научил этих мерзких попугаев орать: «Саманта, я люблю тебя!» Они постоянно это и делают.

В своей умопомрачительно красивой одежде и «Стильтскинах» я ворвалась к Лайаму. Выглядел он ужасно. Мало того что в пижаме, небритый, нечесаный, так еще и нетрезв, как мне показалось. В квартире бардак. Я это сразу заметила, потому что как только он открыл дверь, я, с порога начав на него орать, шагнула внутрь, а он только пятился от меня задом. По правде говоря, его пижама вообще меня выбесила, потому что я подумала: у него тут женщина. Но он был один. Просто валялся. Он сказал:

— Перестань орать и объясни наконец, в чем дело.

И я объяснила. Он засмеялся, а я взорвалась:

— Это ты без конца посылаешь мне птиц !!

Тут я внезапно разревелась — сама не знаю почему.

Как ни странно, Лайам повел себя как душка.

— Погоди, Сэмми, ты знаешь, сколько стоят попугаи? — спросил он.

Я не знала. Он назвал цену. Нехилую!

— И сразу скажу, чтобы ты не думала, откуда мне это известно: месяц назад я писал о них статью — тогда и узнал. Ясно? И откуда, по-твоему, у меня деньги на четырех попугаев? К тому же я понятия не имею, где продаются куры, не говоря уже о куропатках. Так что, сама понимаешь, это не я, а кто-то другой. Какой-то богатенький шутник, который вдобавок способен перепрограммировать твоего Домобота, чтобы тот тебя не слушал и принимал птиц. Перебери всех знакомых богатеев, выбери самого подозрительного и иди ори на него. На меня орать нечего.

Я сдалась.

— Значит, я зря притащилась в такую даль? — спросила я. — Ноги болят ужасно.

— Это потому что ты носишь эти жуткие туфли.

— К твоему сведению, это не жуткие туфли, а «Стильтскины» из последней коллекции. Я за них несколько тысяч отдала.

Он рассмеялся — чем опять меня выбесил — и сказал:

— Тогда вызови такси.

Пока я ждала такси, Лайам обнял меня за плечи — ненавязчиво, как будто забыл, что мы уже не вместе, — и сказал:

— Бедняжка Сэмми. Я тут подумал: а что это за деревья?

— Откуда я знаю? У них же нет листьев.

— Да, проблемка, — согласился Лайам. — Ну ладно, ты, главное, скажи, если в следующий раз твой ухажер пришлет тебе что-то ценное, договорились?

— Я подумаю, — сказала я, и тут приехало такси.

Терпеть не могу эти новые такси. У них из счетчика выскакивает табличка с надписью «ЧАЕВЫЕ», и сумма всегда немаленькая. Но в этот раз, можно сказать, деньги потратила не зря: по крайней мере я убедилась, что Лайам тут ни при чем.

29 декабря 2233

Не знаю, что Лайам себе вообразил, но ведь он оказался прав ! Опять доставили деревья и птиц: еще одну куропатку, кур, голубей, четырех попугаев — ужасно шумных. Я позволила Домоботу, который снова подло принял эти презенты, разбираться с ними самостоятельно, хотя птиц мне приходится кормить самой: никак не могу втрамбовать в его жестяную башку, что зверушкам надо кушать, — Домобот воспринимает их корм как мусор и кидается убирать, если вовремя его не остановить.

В общем, Домобот потащил деревья и клетки во дворик, а я отправилась на распродажи. Но далеко не ушла. На середине лестницы меня встретил курьер и заставил расписаться за крошечную посылку.

«Какой-то болван прислал мне книжку !» — с отвращением подумала я и вернулась в квартиру. Сперва я даже не думала ее разворачивать, но потом вспомнила, что говорил Лайам. «Интересно, какие книги считаются ценными?» — подумала я и разорвала упаковку. Антикварная Библия? Первое издание «Винни-Пуха?» Но это была не книжка. На пол вывалилась коробочка размером с книжку. Я поспешила ее поднять, пока Домобот до нее не добрался, открыла и ахнула. Внутри были пять колец — все помпезные и, судя по виду, дорогие. Одно усыпано бриллиантами (по крайней мере, мне показалось, что это бриллианты), другие — с сапфирами, изумрудами и прочими драгоценными камнями. Все кольца золотые. А сверху лежала записка — не настоящая, не такая, какие пишешь сам, а бумажка с надписью тем аккуратным круглым почерком, каким пишут продавцы, если их просят приложить к подарку записку. В общем, там было написано: «От пылкого поклонника. Выходи за меня замуж».

— Еще чего! — сказала я вслух.

Все кольца мне малы. Еще одно доказательство, что Лайам тут ни при чем. Ведь он мне когда-то купил кольцо в честь нашей помолвки и уж наверняка помнит, что пальцы у меня не такие уж тонкие. Хотя, может быть, он нарочно схитрил. В любом случае, у того, кто их прислал, вкус не слишком изысканный. Эти кольца напомнили мне пластмассовую жуть с огромными кусками стекла, какую дарят маленьким девочкам. Когда я все же пошла на распродажи, я взяла кольца с собой и показала ювелиру. И камни, и золото — все настоящее. Если их продать, можно купить еще пять пар «Стильтскинов». О-го-го!