Виталий Фролов - Цивилизация страуса

— Нет, нет, не поэтому, — замахал руками молодой и успешный. — До этого даже не дошло. На самом деле, для вынесения решения об отказе нам и паспорта вашего хватило.

— Что не так с моим паспортом? — насторожился Гусев. Документы ему делали юристы клиники, и с ними, вроде бы, все было нормально.

— С паспортом все в порядке, — заверил его директор. — Но ведь вам же семьдесят лет. Выдавать кредит человеку такого возраста слишком рискованно.

— Биологически мне тридцать три, — сказал Гусев.

— К сожалению, компьютеру это не объяснишь. И нашим юристам, и генеральному директору тоже. Я понимаю, что вы относительно молоды, бодры, полны сил и готовы найти свое место в новом для вас мире. Но по документам вам семьдесят лет, и с этим ничего нельзя поделать. Боюсь, буква закона в данном случае оказалась сильнее его духа.

— А я на вас в суд подам и Гену-Геноцида натравлю, — сказал Гусев.

— Он только уголовными процессами занимается, — улыбнулся директор.

— Он пообещал, что сделает для меня исключение, — сказал Гусев, и улыбка директора немного померкла.

Впрочем, парень быстро оправился после удара и вежливо, но настойчиво, Гусева из кабинета выпроводил.

Подавать в суд Гусев не стал.

«Про оружие.

В мое время считалось, что оружие нашим согражданам давать никак нельзя, потому что они тут же друг друга перестреляют. Правда, они и так стреляли друг в друга из разрешенных уже тогда травматических пистолетов, резали друг друга ножами, проламывали друг другу головы кирпичами и вообще относились как к чужой, так и своей жизни без особого почтения.

И вот, выйдя из криокамеры почти сорок лет спустя, я обнаружил, что оружие тут есть почти у каждого, но вы все же друг друга не перестреляли. Что я могу сказать? Молодцы.

Но фигня в том, что ценность человеческой жизни для вас так и не изменилась. Она была низкой тогда, она низкая и сейчас. Плюс дуэли.

Вообще, мысль, конечно, интересная. Благородная перестрелка смотрится более стильно, чем пьяная драка на ножах и табуретках. Ходить по улицам стало спокойнее, опять же. Люди стали сдержаннее. Ну, это я думаю, что несдержанных просто перестреляли еще до моей разморозки, типа, естественный отбор в действии и всякое такое прочее.

Однако беспокоит меня одна мысль.

Раньше носить оружие было нельзя. Теперь нельзя его не носить. Если у тебя нет ствола, тебя всякий обидеть норовит, и сам ты вроде бы тоже человек, но второго сорта, и статус у тебя ниже, и люди вооруженные смотрят на тебя, как на клопа. То есть, раньше выбора не было, и теперь его нет.

У меня-то ствол есть, ежели что. Я даже однажды пустил его в ход, не сказать, чтобы совсем уж неудачно, но удовольствия, честно говоря, мне это никакого не принесло.

А вы вот не думали, что на дворе двадцать первый век, что пора бы уже стать цивилизованней и научиться решать проблемы ненасильственным путем? Я не спорю, бывают такие проблемы, которые иным путем и не решишь, и легализация короткоствола — это хорошо, и, может быть, даже правильно, но не кажется ли вам, что вы слишком легко пускаете его в ход? Может быть, не совсем правильно заставлять противника за слова отвечать кровью? Может быть, не стоит ставить на кон собственную жизнь из-за одной неосторожно брошенной фразы? Стоит ли оно того?

Быть всегда настороже? Да. Быть готовым к неприятностям в любой момент? Да. Дать отпор бандитам, грабителям и хулиганам? Да.

Но зачем превращать пистолет в статусную вещь? Зачем делать людьми второго сорта тех, кто не хочет его носить? Зачем продолжать жить по принципу „каждый за себя“?

А о пиве и бабах мы обязательно поговорим в следующий раз.»

Этот текст Гусев написал на трезвую голову. Текст был глупым, пацифистским и таким пафосным, что Гусева пару раз чуть не стошнило. Ставки же он сделал на то, что за столь непопулярные мысли его разнесут в пух и прах, обзовут нехорошими словами, а в итоге его все отфрендят и отпишутся. Потому что читать такую муть невозможно. Гусев бы точно не стал.

Расчет не оправдался.

Текст разнесли по сети, а потом разнесли в пух и прах, самого Гусева обозвали нехорошими словами, но число подписчиков и алчущих его дружбы только выросло. Текст поднял такую шумиху, что холивары противников и сторонников короткоствола, за которыми Гусев имел удовольствие наблюдать в прошлой жизни, казались мирными посиделками старых друзей на коммунальной кухне, а к самому Гусеву в сети прилипла новая кличка.

Махатма [8] (Санскр.) Букв., великая душа . Адепт высшей степени. Возвышенные существа, которые, достигнув полной власти над своими низшими принципами, живут, таким образом, без препятствий со стороны человека из плоти , и обладают знанием и силой Гусев.

На третий день разгоревшейся сетевой бойни Гусеву позвонили из стрелковой ассоциации и от лица производителей оружия и их представителей на территории России попросили написать что-нибудь менее провокационное и уже за деньги. Денег обещали слишком уж много, и Гусев решил не связываться. Потому что когда ты берешь большие деньги у больших людей, на тебя наваливается слишком много обязательств. А ну, как не понравится им, что он и в этот раз напишет? И вообще, четкого мнения о повальном ношении пистолетов у Гусева так до сих пор и не сложилось.

Еще Гусеву позвонили из четырех рекламных агентств. Кто-то предложил размещать в его блоге рекламные тексты, кто-то звал к себе в штат. Гусев отказал и тем и тем. Не то, чтобы он стал бессребреником, но зарабатывать на непонятно откуда взявшейся популярности ему не хотелось. Должны были быть и другие способы, а от рекламы его тошнило уже давно. С прошлой жизни, можно сказать.

На аллее его ждали. Немного, человек двадцать, в основном, молодые люди. Наверное, будут бить, подумал Гусев и напрягся. Бить не стали, попросили сфотографироваться с ними и автограф на распечатке из блога. Подписывая восьмую по счету бумажку, Гусев подумал, что с сетевой активностью порка заканчивать. Потому что если такими темпами все и дальше пойдет, то работать на улице они ему точно не дадут.

В течение дня подходили еще несколько раз, и все за тем же самым. Фотографии, автографы. Гусев на время почувствовал себя селебрити [9] очень популярный человек, известная широким массам личность; феномен селебрити часто сопровождается существованием неформального сообщества поклонников — фанов и сделал вывод, что оно ему на фиг не нужно.

Но были у этой активности вокруг его персоны и свои положительные стороны. Гусев наконец-то вышел из ступора и даже съездил в дом престарелых на предмет повидать того самого следователя, что вел его дело тридцать семь лет назад. Впрочем, визит этот ожидаемо ничего Гусеву не дал: дедушка и впрямь был в полном маразме и ему было все равно. Гусева он принял то ли за кого-то из своих сыновей, то ли сослуживцев, спрашивал о людях, о который Гусев не имел и понятия и жаловался на медсестер, которые следят за ним в туалете. Гусеву стало неловко и он слинял при первой же возможности.