Марика Становой - Рождение экзекутора

— Если человек безответственный, то за него решают ажлисс.

— Ажлисс искусственные! — Хана кричит и вырывается. — Ты сам давно мертвый! А мама ценна для меня! Ценнее всех! А ты! Ты монстр!

Он хочет успокоить, пытается обнять, но её горе перетекает в ненависть. Бьётся клокочущей лавой. Хани бьёт его по рукам, отталкивает…

Остается беспомощность и горе, что жгут и душат… Давят и жгут…

От Императора исходит аура самолюбования:

— Натан? Ты из новеньких?

— Да, мой Император, я нашел способ синхронизировать порталы, чтобы…

— Я знаю, не нужно повторять известное. Ты хочешь стать сильнее? Зачем?

— Наука должна развиваться. Мне кажется, я смогу…

— Ты должен подписать добровольное согласие с возможным уничтожением крилода и конечной смертью. Испытание очень тяжелое: никто не знает, что может из тебя получиться, — Император тщательно прячет неприязнь и страх. — Ты можешь обезуметь, стать опасным для всех.

Он висит, прислонившись к поперечной перекладине, опущенный вместе с рамой в бассейн, и внешне спит, заращивая раны. Отдыхает и… учится. Отстраняется от своего больного тела, становится вездесущим эфиром. Он везде — его чувства обострились необычайно. Он может слышать, как шуршит на пустошах пыль, летящая вслед за флаером. Может видеть, как волны Западного океана неистово бьются о скалы. Он — это всё. Он везде. Он хотел бы навестить дочь, но она слишком далеко, а он еще не настолько силен…

Волны мечутся в ярости, но не могут дотянуться и слизнуть небольшой флаер, яркой жемчужиной шмыгнувший в изломанный фьорд. Машина сбрасывает скорость в опасном ущелье и поднимается выше. Там, высоко над пропастью, но все еще далеко до каменистого плато пустошей, открываются ворота силового поля, защищающего вход в Убежище Императора.

Флаер резко приземляется, еще на лету открывая прозрачный купол. Едва касается узорного пола, и из него выступает высокая девица в сопровождении троих ажлисс. Девица скорее раздета, чем одета, зато увешана украшениями. Среди драгоценностей у всех четырех заметно по одному крупному прозрачному кристаллу. У молодых мужчин это медальоны, а у девушки оплетенный камень, размером с половину куриного яйца, в браслете.

Натан невесомо проникает в сознание девицы и, как во сне, сливается с её мыслями и чувствами.

Компания идет вглубь перетекающих роскошью коридоров и поворачивает в белоснежный зал с прозрачной стеной, за которой цветущий сад. Вокруг маленького бассейна с фонтанами бредут цепочкой пять одинаковых беременных женщин — ниже ростом и толстые копии девицы.

— О великая дочь Бессмертного Императора Джи! — выбегает ей навстречу лаборант, одетый во все белое. — Биологические андроиды в полном порядке и с радостью вынашивают ваших детей от каэра Первого любовника, каэра Вто…

— Заткнись! — великая дочь раздражённо отпихивает лаборанта и бегло просматривает экранчики с данными. — Я сама вижу. Сделай им какое-нибудь развлечение, а то мои дети родятся такими же тупыми, как эти запрограммированные биоматки!

Девица проходит мощные охраняемые сейфовые двери в личную лабораторию Императора. Потолок блестит сложной резьбой. Сбоку, подсоединенный к биоконвертору стоит в готовности саркофаг инкубатора с открытой крышкой. В центре помещения — бассейн с грязной водой.

— Дорогой Император Джи, — небрежно вертит кистью девица. Ее спутники выстраиваются у двери, склонив головы.

— Приветствую тебя, дочь наша, — Император важно кивает, развернувшись навстречу мощным корпусом.

Девица с привычным недовольством поджимает губы: он кажется её ровесником, и ещё эта несерьёзная бороденка скобочкой по скулам, только подчеркивающая простонародно-широкое лицо!

Император щелчком отсылает в сторону левитирующий столик с обляпанными засохшей кровью инструментами: крючьями, зажимами, ножами…

— Папа, — брезгливо канючит девица. — Приказал бы стюарду вымыть! Это же мерзко!

— Рыбонька, Натану засохшая кровь не повредит, но возможно, вызовет эмоциональную реакцию, — Император надевает новый лабораторный балахон поверх вычурно-нарядной одежды. На широкой цепи на шее поблескивает крилод. — То есть лучше простимулирует.

Натан видит себя глазами девицы: покрытый шрамами, измождённый мужчина растянут в круговой раме в бурой воде бассейна. Он может немного двигаться, например, сгибать руки. Но сейчас, свесив голову, безвольно полулежит грудью на мягкой дуге рамы. Такая же дуга есть и за спиной.

Изнутри набухает гнев и отвращение. Этот ублюдок создал семейный клан! Даже любовников сделали ажлисс! А внуков Джи вынашивают биороботы! Император — предатель! Натан пытается сделать свое сознание еще прозрачнее и не шевелится.

— Может, от чистоплюйства он быстрее раскроется, — продолжает Император.

— Почему ты его не отпустишь? — дочь неторопливо обходит бассейн, разглядывая эксперимент. — Ясно же: из него экзекутора не выйдет. Он даже толком не регенерирует! Хотя воды у него по пояс.

«У него мало сил, так как осталось мало собственной массы, — Император переходит на мысленную речь. — Я чувствую его потенциал и не могу отпустить просто так. Я должен быть уверен, что он никогда не раскроется. Не станет угрозой для меня, для нас всех!»

«Ну так убей его, как других раскрывшихся, — девица пожимает плечами: — Он все равно псих. Никто нормальный добровольно не подпишется на такие муки, чтобы раскрыть мифические сверх-способности!»

«Ещё рано. Я должен расколоть его. Должен найти всех потенциальных врагов! К тому же никто не умеет управлять пробужденными силами сразу».

«Па, это мерзко… Можно же просто их незаметно убивать после проверки. А что, если ты действительно простимулируешь его?»

«У него были только слабенькие всплески. Не суетись, девочка. Он же не первый!»

Ублюдок истребляет всех с проблесками таланта!

Натан с рычанием напрягается в оковах. Кричит и взрывается. Пытается подчинить Императора, чтобы заставить его открыть раму… Страх и ненависть острыми лезвиями режут мозг. Император берет ключ. Девица тянется к нейтрализатору… Нет!

Он одним толчком мысли останавливает все живое. У дверей, словно опустевшие мешки осыпаются трое любовников. Император вместе с дочерью безвольно падают в бассейн. Тело Императора ударяется о раму. Натан успевает схватить балахон немного подвижной левой рукой. Наклоняется, перекладина чуть не переламывает его пополам, но притягивает тело Джи, удерживает его зубами… Зря! Ключ падает в воду. В ярости и отчаянии затаскивает мертвое тело на раму и летит мыслью дальше. Уничтожает это гнездо порока. Охрана, прислуга, жена Императора… Все живые мгновенно умирают: люди и ажлисс.