Степан Вартанов - Путь в тысячу ли (цикл)

Сонд отреагировал мгновенно – действуя дубинкой, как двуручным мечом, он, уклонившись, нанес Зверю удар по шее у основания черепа, справедливо полагая, что там у него должно быть уязвимое место. Рычание перешло в визг, и зверюга, перевернувшись в воздухе, грохнулась на землю. Впрочем, он тут же снова оказался на ногах. Теперь Сонд мог рассмотреть своего противника внимательнее. Более всего зверь походил на крупного волка. Соответственно, менялась и тактика боя – дождавшись очередного прыжка и сбив морду в сторону по всем правилам противособачьего джутсу, Сонд в мгновение ока оседлал своего противника, прижав его коленом к земле. Сильнее. Еще сильнее. Зверь пискнул и перестал вырываться, приняв «позу покорности».

– Сдаешься, – констатировал Сонд, отскочил в сторону и легким пинком указал зверю направление. Тот, совсем по-собачьи поджав хвост, метнулся прочь.

Впрочем, оказалось, что, в отличие от земных собак, одной трепки зверю мало. Примерно через четверть часа Сонд заметил, что за ним следят, через полчаса, увидев мелькнувший между деревьями силуэт, узнал преследователя.

– Это ты зря, – пробормотал он, – мне и без тебя дел хватает. «Наследит ведь! – подумал он вдруг. – Ну конечно! Сонд-преследователь наверняка заметит, что за жертвой идет зверь, и, потеряв один след, сможет двигаться по другому. Зверь же, видимо, ждал ночи». Все было плохо.

Еще через несколько часов Сонд остановился – ошейник у него на шее издал тихий звон, а затем три раза щелкнул. Началась Королевская охота.

Зверь лежал в кустах за поваленным деревом и с интересом наблюдал за деятельностью человека. Иногда он, тихо повизгивая от любопытства, переползал на новое место, избегая, однако, показываться лишний раз тому на глаза, – человек метко кидался камнями.

Зверь плохо представлял себе цель деятельности своего неприятеля. Тот ползал по земле, вскакивал, стремительно перебегая от дерева к дереву и размахивая остро пахнущим древесной смолой пучком сухих веток. Затем человек нырял в овраг, добегал до поворота и, тяжело дыша, возвращался обратно. Все начиналось сначала.

…Разумеется, Сонд рисковал. Шансов погибнуть у него было куда больше, чем у его врага, имеющего огнестрельное оружие, да плюс к тому лучшую одежду, транспорт, запас провианта и прочее. Но если убегать, то гибель будет и вовсе неотвратимой.

– Подумать только, – произнес он, – а ведь соглашаясь на эту охоту, я даже на миг не задумался – каково будет Сонду-жертве!

Он еще раз повторил мысленно последовательность действий. Сонд-охотник появится оттуда. Больше ему просто неоткуда появиться. Вылетит из вон того перелеска и пойдет прямиком сюда. Не очень, впрочем, быстро пойдет, так как след я оставил нечеткий и он все время петляет. Отсюда же следует, кстати, что идти он будет низко. Метр, от силы два.

Сонд поднял с земли тяжелый самодельный лук и вскинул его, прицеливаясь. Должно получиться. А если нет? Бросить лук, схватить факел. Откатиться за то дерево. Это был самый рискованный момент во всей операции. Если Сонд успеет выстрелить в это время, он, пожалуй, не промахнется…

– Охотничек, – пробормотал Сонд, – тебя бы на мое место! – Он усмехнулся, осознав нелепость сказанного. «Не нравится, – подумал он. – Ничего, привыкай».

Он заглянул в плетенку. Угли тлели по-прежнему, стоит коснуться их факелом – факел вспыхнет. Пробежать в сухостой, поджигая заранее развешанные в кустарнике жгуты пропитанной древесной смолой соломы и нырнуть в овраг…

Сонд поднял голову и посмотрел на небо. Ветер неутомимо раскачивал верхушки деревьев. Тот самый ветер, который, по его расчетам, должен был погнать пожар на преследователя. Взгляд Сонда упал на зверя.

– Упрямый, черт! – Сонд усмехнулся. – Шел бы ты отсюда, сгоришь…

Словно послушавшись, зверь поднялся и затрусил прочь.

…Платформа вынырнула из-за деревьев и двинулась вперед, повторяя все петли и зигзаги следа. Сонд улыбнулся и приготовился к своему последнему выстрелу.

«Последнему? – подумал он. – А как ты думал? Или из тебя еще не выбили страсть к охоте? Ну сейчас…» – Он натянул тетиву.

Тяжелая капля дождя упала Сонду на лицо. Он открыл глаза. Этого только не хватало! По небу плыли свинцовые облака, а с запада надвигалась сплошная черная стена, обещавшая по меньшей мере часовой ливень. Хотя…

«Нет худа без добра, – подумал Сонд. – Ливень, глядишь, смоет следы, еще один день в мою пользу. Четвертый».

Он развязал лиану, которой на ночь привязался к стволу, и привычно завертел головой в поисках своего конвоира. Зверь, словно почувствовав, что его ищут, выглянул из-за деревьев метрах в тридцати. Ага…

Сонд вытащил заткнутую за пояс дубину и спрыгнул с дерева. Удар при приземлении отдался в раненом плече острой болью. Сонд зашипел сквозь зубы и прислонился к дереву. Болело гораздо сильнее, чем вчера, и это ему не нравилось. Похоже на то, что у зверя есть все-таки шансы добраться до его глотки.

«Интересно, – вдруг подумал он, – что будет чувствовать Сонд, если увидит, что его опередили?»

Он хрипло засмеялся, закашлялся и умолк, скривившись от боли.

Внезапно, словно открыли невидимый кран, хлынул дождь. Спрятаться было негде – вокруг стоял высокий лес, почти без подлеска. Сонд скорчился, стуча зубами, моля Бога, чтобы все это поскорее кончилось.

Надеждам его не суждено было сбыться – дождь все усиливался, и вскоре по земле и стволам деревьев забарабанил град. Туча закрывала теперь все небо, сверкали молнии, и гремел гром.

Закрывая голову изрезанными градинами руками, Сонд вдруг представил себе, как его двойник, спрятавшись от дождя и ветра под пленочным тентом гравиплатформы, попивает горячий чай, наслаждаясь буйством стихий.

«Охотник! – с горечью подумал он. – Я тоже так охотился! „Сила на силу“, – вспомнил он свой девиз. – Пижон! Жалкий сноб!» – Он заплакал от боли и холода – впервые за последние тридцать лет.

Гроза продолжалась часа три. Затем ливень сменился мелким дождем, и наконец выглянуло солнце. Шатаясь из стороны в сторону, стуча зубами и используя дубинку в качестве трости, Сонд выбрался на поляну. Было холодно. Осторожно, чтобы не потревожить раненую руку, Сонд стряхнул с головы набившиеся в волосы хвою и веточки и побрел вперед, не выбирая дороги. Главное – двигаться. Согреться, а этот убийца… Если захочет, он все равно его догонит теперь. Правда, после пожара, который он устроил, Сонд-охотник не подавал больше признаков жизни. Может быть даже, он сгорел. Будем надеяться.

Внимание его привлек тихий визг. Сонд повернул голову, вглядываясь в переплетение сучьев, затем, разглядев, в чем дело, усмехнулся.

– Попался, голубчик, – констатировал он.