Борис Карлов - Остров Голубой Звезды

— Ну так что ж, — уклончиво согласился Костыль, — если бы и о том самом? Уж не ваших ли это рук дело?

— Нет, нет, — поспешил заверить его Незнайка. — Это не наших рук дело, честное слово. Но если вы точно скажете, что такое было в ящике, я, может быть, смогу сказать, где он сейчас.

Незнайка, конечно, не собирался выдавать пиратам секрет. Он попросту рассчитывал что-нибудь соврать.

— Там, в сундуке, лежало такое металлическое колёсико, пластинка в плоской коробочке, — жадно ухватился Костыль за эту возможность что-то выведать. — Кажется, эту пластинку называют «главный динамик»…

Незнайка чуть не подпрыгнул.

— Так ведь это и есть… — радостно воскликнул он, но тут же зажал себе ладонью рот, чтобы не проговориться.

— Чего-чего?.. — угрожающе протянул Нос, но тут над головой у пленников послышалась какая-то возня, стук и чей-то голос взволнованно зашептал:

— Незнайка, Незнайка! Пёстренький! Незнайка поднял голову и увидел вентиляционную решётку.

— Это я, Буравчик! — послышалось из-за решётки. — Вы что, заперты здесь?

— Да, да! Мы заперты в карцере! — чуть не закричал Незнайка. — А куда ведёт эта труба?

— Куда ведёт… В том-то и дело, что мы заблудились. Услышали голоса, обрадовались, а вы здесь, оказывается, сами заперты…

— А кто это — мы?

— Тут со мной ещё одна малышка, Огонёк.

— Правда? Та самая?

— Не сомневайтесь, та самая… — послышался голос из трубы.

— А как… как же вы оказались в трубе?

— Как, как… Взяли и залезли, — недовольно ответила малышка. — Поползать нам тут, знаете ли, захотелось…

— После расскажу, — пообещал Буравчик. — Хотите, полезем с нами?

— Конечно хотим! — хором воскликнули Незнайка и Пёстренький.

Буравчик упёрся ногами в решётку, поднатужился и со звоном выдавил её внутрь карцера. Решётка загремела по полу, путь был свободен.

— Э-э нет, так дело не пойдёт, — поднялся с места Нос, а затем с его помощью и Костыль. — Выкладывайте, что вы там знаете про динамик, а потом мы ещё посмотрим, отпускать ли вас отсюда. Мы-то всегда с директором договоримся, а вот на вашем месте я бы не хотел очутиться, морского ежа вам под подушку! А ну, отойдите живо к дверям, или я за себя…

Нос не успел договорить, что он за себя не ручается, — вокруг его шеи внезапно обвилась и натянулась как струна металлическая лента рулетки. Пират схватился за горло и захрипел, но Буравчик крепко держал оба конца. Смекнув что к чему, Пёстренький тоже не растерялся, выбил из-под Костыля его клюку, и тот, не успев хорошенько выругаться, загремел на пол. Незнайка, а затем и Пёстренький залезли Носу на плечи и мигом оказались в трубе.

— Спасибо за помощь, приятель, — сказал Буравчик, отпустив пирата и сматывая рулетку.

Нос, схватившись за горло, только хрипел, глаза у него, казалось, готовы вылезти из орбит. Костыль, непрерывно ругаясь, шарил по полу, разыскивая свою клюку.

В трубе слышался удаляющийся дробный стук коленок.

Кое-как пираты очухались и принялись на чём свет стоит ругать потерявших страх коротышек. Исчерпав весь запас отборных ругательств, они устало замолчали. Им вдруг стало жаль себя.

— Ну и денёк сегодня выдался… — сказал Нос. — Будто бы кто-то специально издевается.

— Да уж, это точно, — согласился Костыль. — Такого весёлого денька я не припомню с тех пор, как на меня надели наручники и опечатали партийную кассу.

— Если уж всё вспоминать, то был ещё приговор и полная конфискация, — уточнил Нос с печалью в голосе. — У меня был целый этаж в центре и два загородных особняка… Сколько же с тех пор времени прошло?

— А кто его теперь знает сколько… Пропасть времени. Лет, может быть, пять, а то и все десять…

— Ну, десять — это ты загнул, Костыль. От силы пять.

— Нет, не пять. Я теперь вспомнил. На пятом году мы подняли с «Ветра удачи» всё это барахло…

Нос был вынужден признать, что Костыль абсолютно прав. Именно на пятом году пребывания здесь, во время одного из погружений за сокровищами, они обнаружили на морском дне старинное пиратское судно, на борту которого сохранились позеленевшие медные буквы, составлявшие название «Ветер удачи». Некоторые части затонувших кораблей, как известно, остаются не затопленными водой, то есть воздух там держится, как в перевёрнутом вверх дном и погружённом в воду стакане.

Воспользовавшись космическим снаряжением, пираты-трудоголики извлекли из затонувшего судна награбленные ещё в незапамятные времена сокровища. В некоторых отсеках нашлось также дорогое оружие, которое давно уже не могло стрелять, а также сундуки с не тронутым водой гардеробом. Там были бархатные штаны, сорочки, кафтаны, высокие сапоги-ботфорты, шляпы-треуголки и прочие довольно живописные предметы одежды. А так как нормальная одежда на трудоголиках успела превратиться в лохмотья, то они, недолго думая, вырядились в старинные мундиры. После этого переодевания психика у них окончательно сдвинулась, и они в открытую начали промышлять грабежом как заправские флибустьеры, почти совершенно потеряв ощущение реальности.

— Точно, Костыль, это было на пятом году, — неторопливо согласился Нос, погружённый в воспоминания. — Стало быть, мы здесь полных семь лет. Не зря же капитан любил повторять, что за два года мы чему-то там такому не научились…

— Да, жаль нашего капитана, последние мозги просвистел, бедняга. А ведь хороший был председатель! Такое дело закрутил — партия, взносы… Ты, значит, говоришь — семь лет?

Уловив в голосе приятеля особенную интонацию, Нос внимательно на него уставился.

— Погоди, погоди. — Он тоже начал кое-что припоминать. — Через семь лет «Волчок» должен вернуться с первой партией алмазов…

— А если не вернётся… — подхватил Костыль. -…То сюда пришлют аварийную бригаду! — едва не выкрикнул Нос. — И тогда всему конец, нас отправят туда, куда везли с самого начала: на планету Колдобина системы Гончих Псов — в другую галактику, без лодки, без денег!..

— Ай-я-яй, как скверно! — запричитал Костыль (сотня золотых у него была зашита в поясе). — Совсем без денег! А ведь ещё неизвестно, что там за место, на этой Колдобине… Может быть — пустыня, снег или сплошное болото… Вот это беда!

Разбойники представили себе жуткие картины на определённой для них неведомой планете и затряслись от страха.

— А почему голодранцам такой санаторий? — возмутился Нос. — Чем они лучше нас?!

— Погоди ты, ещё неизвестно, где будет лучше… — неубедительно попытался успокоить себя и товарища Костыль. — Кто знает, может статься, что ещё оттуда и возвращаться не захочется…

— Бежать надо! Бежать! — запыхтел Нос в панике. — Доберёмся как-нибудь до Большой земли, там затеряемся среди местных коротышек. Они здесь, ясное дело, лопухи, — что-нибудь да придумаем…