Кирилл Еськов - Баллады о Боре-Робингуде: Паладины и сарацины

Кеннеди наехал на нефтедобывающую промышленность, подготовив законопроект о ликвидации так называемой «Скидки на истощение недр». Эта налоговая льгота была принята в 30-е годы для защиты внутреннего рынка от более дешевой импортной нефти; она позволяет выводить из налогооблагаемой базы почти 30% прибыли – что только и делает рентабельной нефтедобычу в Техасе и Пенсильвании. Президент обвинил нефтяников в злостном уклонении от налогов, приводя ошеломляющие цифры недоимок – к полному восторгу обывателей, решительно не желавших понимать, что конечным получателем той льготы являются они сами , заправляющие свои машины дешевым техасским бензином. Нефтяные магнаты истошно вопили, что снятие льготы вмиг обанкротит всю отечественную нефтедобычу (это было правдой), и что президент-комми делает это по указке своих кремлевских кукловодов (это, понятно, было чушью). Просто обанкроченную нефтянку тут же скупил бы за бесценок клан Кеннеди – после чего льготу немедля вернули бы обратно «в целях обеспечения нефтяной независимости страны». Тем же примерно манером была бы скуплена и оборонка, временно лишившаяся заказов в результате запланированной Кеннеди «разрядки международной напряженности» – полного вывода войск из Индокитая и резкого сокращения американского военного присутствия в Европе.

Это еще, однако, были цветочки; ягодками стала бы подготовленная Кеннеди банковская реформа. Целью ее было лишить Федеральную резервную систему контроля за денежной эмиссией, что неминуемо разорило бы ведущие частные банки страны. С 1913 года, когда Конгресс под давлением финансового пула Моргана и Варбурга учредил систему федеральных резервных банков, курс доллара и учетная ставка находятся под коллективным контролем банковского консорциума. Клан Кеннеди же возжелал управлять эмиссией единолично, передав ее в ведение государственного Казначейства. Это позволило бы клану снимать все сливки с валютного и финансового рынка, а за счет этих средств скупать нефтяные, промышленные и финансовые корпорации, обанкротившиеся в результате «реформ».

К весне 63-го года стало ясно: этот обаятельный демагог, «подаривший Америке космос», триумфально переизберется на второй срок, а к концу его правления под прямой и косвенный контроль клана Кеннеди перейдет почти треть всей американской экономики. А такая монополизация в экономике – это безвариантный путь к возникновению в стране авторитарного правления. Так что тем, кто озабочен был сохранить нашу демократию, действовать надлежало без промедления; вот тогда они и обратились за помощью к Корпорации…

Кстати: в аккурат за сто лет до Кеннеди другой чрезвычайно популярный президент-демократ, Эйб Линкольн, тоже вознамерился было отнять у частных банков право контроля над эмиссией и замкнуть денежный оборот на государственное Казначейство. И – вот ведь удивительное совпадение! – его тоже застрелил террорист-одиночка… Такая вот история. Плесни-ка мне, Луис, еще на пару пальцев – хорош твой скотч, ничего не скажешь.

– Да, раз уж зашла речь о той давней истории… – задумчиво произносит фэбээровец, изучая на свет содержимое своего стакана. – Мне по долгу службы случилось изучать те документы – и отчет Комиссии Уоррена, и материалы процесса, что прокурор Гаррисон возбудил против Клея Шоу. Меня-то самого это интересовало в плане связей кое-каких южных преступных группировок, но фактологию Далласского покушения я – воленс-ноленс – тоже проштудировал… Так вот, я обратил внимание на ряд несообразностей, не ложащихся в привычную по нынешним временам картину.

Во-первых, судья Уоррен: как там ни относись к работе его комиссии (в ее выводы об «убийце-одиночке» и тогда-то не верило большинство американцев, а уж сейчас не верит и подавно), но кинуть камень в самогО старика не посмел никто. Его репутация безупречна; понятное дело, верховный судья мог ради «высших интересов» пойти на некие компромиссы, но уж под откровенным подлогом он свою подпись ставить бы не стал – ни при каких обстоятельствах. Во-вторых, эксперты: заключения кучи авторитетнейших патологоанатомов и специалистов по баллистике, в том числе и иностранных – точно независимых. Странным образом меняющие направление пулевые каналы в телах Президента и губернатора Конноли, странно деформированные пули, странные движения головы Президента в киносъемке Запрудера… – да, странные, но объяснимые: еще и не такое бывает! Популярные рассуждения, будто из винтовки Освальда, требующей для перезарядки 2,3 секунды, в принципе невозможно было сделать три выстрела по кортежу, находившемуся в зоне досягаемости ровно 6 секунд – это даже не дилетантизм, а прямое жульничество: три выстрела делаются не с тремя интервалами (как подразумевается в том расчете), а с двумя – то есть за 4,6 секунды, а не за 6,9. Сенсация с недавно найденной диктофонной записью сигналов полицейского радиоканала, где якобы слышен столь чаемый конспирологами четвертый выстрел , дожила ровно до того мига, как пленкой занялись эксперты-профессионалы из Национального комитета баллистической акустики – университетские физики из Гарварда, Принстона и Массачусетского Технологического с инженерами из ведущих корпораций вроде «Белл» и «Ай-Би-Эм»: опять – мыльный пузырь…

Так вот, это всё привело меня к достаточно ошарашивающему выводу: похоже, стрелок-то там и в самом деле был только один! Что скажете на это, генерал?

– Я скажу, – чуть приподняв стакан, салютует собеседнику дядюшка Джи, – что ты, как обычно, независим в суждениях и неподвержен диктату общепринятых штампов. Всё верно, Луис: стрелок был один. А звали его – Ли Харви Освальд.

– Ах, вот даже как?!

– Именно. Так что старик Уоррен не слишком перенапряг свою совесть, подписывая заключение Комиссии. Убийцей и в самом деле был безбашенный морской пехотинец Освальд, а действовал он и в самом деле по сугубо личным мотивам – доказать стерве-жене, что он хоть на что-то способен как мужик; конечно, за этим придурошным снайпером, долго жившим в Советском Союзе и состоявшим в полудюжине ультралевых организаций, следовало бы в тот день приглядывать повнимательнее, но его фэбээровский куратор Хости соблазнился вместо того пойти поглазеть на кортеж президента – ну, так уж получилось! А Освальда и в самом деле застрелил в здании полицейского управления мелкий мафиозо Джек Руби – надеялся, видать, подвести этот свой «самосуд» под статью «Незаконные действия из патриотических побуждений» (за что по техасским законам наказание положено символическое); а что полицейская охрана так лопухнулись – ну, тоже бывает! И что раненого в живот Освальда почему-то не везут с сиренами и мигалками в госпиталь, а запирают в боксе полицейского управления и принимаются делать ему искусственное дыхание – именно то, что при ранениях в живот делать категорически запрещается! – ну, остолопы, ну что возьмешь…