Патрик О'Лири - Невозможная птица

Дэниел никогда не видел у человека таких пустых глаз.

– И это все?

Джо ухмыльнулся.

– А ты чем занимаешься?

Дэниел упёрся взглядом в жёлтый пол.

– Я ищу своего сына.

Джо вздёрнул брови.

– Да ну? А что с ним?

– Он потерялся.

– У меня никогда не было детей, – сказал Джо, держа лягушку перед своим лицом и поворачивая её взад и вперёд. Он сказал это таким тоном, как будто и эта тема, как и все остальные, была закрыта.

Да, это было, конечно, грустно. Дэниел расстроился из-за этого парня и его разочарования в жизни. Но потом он осознал, что зря тратит своё сочувствие. Для Джо он не был реален. Он был просто партнёром по трубке. Незнакомцем, который не откажется разделить с ним лягушку холодной зимней ночью. Было очевидно, что Джо не нужно абсолютно ничего, насколько это возможно. Он хотел чего-то значительного, но без содержания. Дэниел решил, что не хочет углубляться в это.

Его головная боль прошла.

– Спасибо, Джо, – сказал он, поднимаясь.

Взгляд Джо был устремлён в то место, с которого он только что встал. – Ты уходишь?

– У меня много дел, – он помедлил у двери. – Мне не опасно вести машину?

Джо поставил лягушку на жёлтый стол.

– Просто не превышай скорости и держись жёлтой линии.

На это Дэниел был способен. Он был уверен, что способен. Он слабо улыбнулся Джо и взялся за дверную ручку.

– Как ты, ещё не нашёл своего брата?

Дэниел застыл на месте. Он чувствовал, как каждый мускул его тела дрожит от быстрого и неожиданного удара по тормозам. Это наркотик. Конечно, это все наркотик.

– Что? – переспросил он, оборачиваясь.

– Позволь мне объяснить тебе кое-что, – сказал Джо.

Он не спеша подошёл и сильно ударил Дэниела по зубам.

Дэниел упал на пол. Он чувствовал пульсирующую боль в челюсти. Не такое уж неприятное ощущение, как он обнаружил – трава на все налагала свои чары. Джо яростно говорил:

– Твой брат. Вспоминаешь? Твой брат – вот кого ты должен искать. Твой брат, а не твой сын. Тебе понятно?

Дэниел глядел на жёлтые плитки пола. Он почувствовал, что на его ухо наступают ботинком. Это было уже неприятно.

– Понятно? – спросил Джо, повышая голос.

– Понятно, – промямлил он сквозь кровавую кашу во рту.

– Найди своего долбаного брата, и мы вернём тебе твоего долбаного сына.

Спускаясь по лестнице, держась за челюсть и чувствуя, как каждый шаг отдаётся стрелой боли в позвоночнике, Дэниел вспоминал слова агента Такахаши: «Мы будем присматривать за вами».

Прочь, на ледяную улицу.

Молчаливые чёрные птицы чертили воздух над его головой.

Дыхание инеем оседало на его обращённое вверх лицо.

Ключи зазвенели, когда «вольво» завёлся. На секунду, всего лишь на секунду, его внимание сконцентрировалось на голубом огоньке на приборной доске. Армагеддонская Кнопка. Дэниел представил себе, что нажимает её – и включается механизм катапультирования, который выбрасывает его из этой реальности в другой мир, мир полной безопасности.

В течение нескольких секунд все, что он мог сделать – это не нажать её.

Найди своего брата или ты мертвец.

О'кей. Хорошо. Без проблем. Пара звонков. Несколько вопросов. Бинго.

Но на десятом гудке двадцатого звонка Майк швырнул трубку и сказал:

– Блядь.

Они что, выключили автоответчик? Изменили номер телефона? Может быть, они в отпуске? Кио что-то говорил о том, что потерял их след во Флориде. Но Денни всегда был наидоступнейшим из людей. У него было целых два номера и электронный адрес. Такие люди, как Денни, не исчезают. Он всегда проверял автоответчик. Он не менял место жительства и работу в течение двадцати лет. Мистер Предсказуемый. Где его черти носят? Его секретарша не имела понятия. Его декана было не найти. Его старый сосед с кардиостимулятором сказал, что не видел его уже пару недель.

В кои-то веки Майку срочно понадобилось его найти – и вот пожалуйста.

Денни, где ты? Вот в чем вопрос.

Майк не боялся вопросов. Обычно он наслаждался ими. Он не понимал таких людей, как Денни, которые пасовали перед своими сомнениями и покончили с тайнами. Которые уже не пытались решать большие вопросы, которые они проходили в колледже. Может быть, это было из-за того, что Майк никогда не посещал колледж, никогда не кормился канонами, и поэтому не был запуган настолько, чтобы верить в то, что умы получше, чем у него, уже все это обдумали и остались ни с чем. Для него большие вопросы были по-прежнему открыты. И он постоянно нажимал на брата, заставляя его пересматривать свои убеждения, вырываться из своей безопасной рутины.

Денни, где ты? Вот в чем вопрос.

Он запустил свой ноутбук и поискал в нескольких излюбленных чатах – надоело. Зашёл в «Alta Vista» [29]и посмотрел пропавших без вести – одно расстройство. Поискал на Фолкнера и на Дэниела Глинна. Про Фолкнера – сколько угодно, про Денни – ничего.

Потом он вспомнил слова убитого: «Мистер Глинн, это насчёт колибри».

Он посмотрел слово «колибри» и нашёл сотни две птицеловов и птицелюбов, кучу навязчивых советов относительно кормушек и один странный факт: «Колибри – единственные из птиц, которые могут зависать в воздухе подобно вертолёту. Во время спаривания их крылышки трепещут, делая до 200 взмахов в секунду».

Что-то ещё сказал ему покойный. «Ты должен найти Крылатого».

Какая-то полупродуманная мысль посетила Майка. Вещи, до сих пор не соединявшиеся друг с другом, вдруг соединились в едином созвучии.

Он набрал «колибри», «вертолёты» и «Крылатый». Нажал на поиск.

И обнаружил статью доктора Джоэла А. Клиндера, озаглавленную «Невозможные птицы».

Майк целую минуту пялился в экран с открытым ртом.

Потом он воспользовался отсылкой к страничке Перешедших и обнаружил нечто вроде проповеди, помещённой претенциозным курсивом на по меньшей мере безвкусном фоне в виде свитка. Священное Писание, да и только.

Братья Перешедшие!

Наступило время великого кризиса. Жестокость. Сомнение. Кровопролития. Терроризм. В эти тяжёлые времена необходимо помнить о том, что каждое великое духовное движение проходит через испытания. Особенно тогда, когда оно молодо. И самый мудрый путь, который мы можем избрать – это вновь вспомнить наш основной принцип: полное приятие дара вечности, являющееся сердцем нашей веры.

Я являюсь для вас Крылатым не потому, что мне позволено носить эту мантию. Но лишь на основании полномочий, вверенных мне нашими пастырями, невозможными птицами. Я взял на себя это бремя. Вера. Правда. Приятие. Крепко держитесь этих вещей, друзья мои. Укрепляйте себя против внутренних и внешних сил, могущих помешать вам, против язычников и еретиков, желающих разрушить или осквернить наши священные ступени.