Александр Тюрин - История одного десанта

— Может что-то предложить желаешь? — недовольно забухтел “разбомбленный” оппонент. — Или опять рубаху на груди будешь рвать?

— Хватит бодягу разводить, вот что. Шизопатию, которую вы мне клеили, все равно не забуду, но спасибо, что хоть дауном не прозвали. Дарю идею, как прощупать теорию практикой. Нам нужен пленный.

Подловить конвертанта из наших удалось только к вечеру. Это даже лучше, что сразу не удалось, моя нога покамест в сверхпроводящем целебном валенке регенерировала и резкие движения ей могли повредить. Да еще сифонными капельницами втюхивались в кровь разные полезности и вкусности.

Кактус, вернее К015к (буковка “к” означает — “конвертант”) нашелся на опушке леса, за деревней. Наверное, какое-то местное начальство привлекло его к патрульно-постовой службе. Когда рядом вынырнул модуль, то удивления он не показал, из чего стало ясно, что нервов у него нет. Наплел, что ведет наблюдение за психотронным излучением. Однако отправился вместе с нами на облет озера и деревни, не мог же он, оставаясь в рамках приличий, отказать майору.

Первая запланированная хитрость заключалась в том, что я (как главный свидетель обвинения) был упрятан в медицинский гроб-отсек и всячески заэкранирован до самого ответственного момента. Вторая — что мы сразу рванули в сторону от озера.

До десятого километра К015к вел себя натурально. Даже песни исполнял

— точь-в-точь как настоящий Кактус — без надлежащего голоса, инструментов и слуха. Впрочем, довольно назойливо интересовался, чего это мы уклоняемся от намеченных полетных заданий. В качестве отрицательного примера привел историю. Как на Марсе он собрался с одной милой девушкой прокатится на пескогребе от Рыньгорода до Мерритауна, а по дороге оказалось, что она жуткий гибрид с пиявочными генами, которому раз в неделю нужна позарез банка теплой крови.

Тут одна неувязочка. Это приключилось со мной, а не с ним — я ему просто рассказывал. Видимо, после роботизации-конвертации у него местоимения “я” и “он” что-то перевернулись. Но, действительно, если бы девушку Марсину не цапнул за задницу сухопутный спрут, лежать бы мне с песочком на зубах уже с пяток лет.

А потом К015к вдруг заволновался и попросил сойти, дескать, у него аритмия.

— Сейчас мы тебя полечим, ложись в медгроб,— обрадовался майор Бурелом. Тогда пленник быстро на попятную пошел, мол, подурачиться нельзя, что ли.

— Умному-то можно подурачиться, а тебе не стоит,— напомнил Крюк.

На пятнадцатом километре псевдо-Кактус ударился в дрожь и даже в подергивания. И хотя Кнопка несколько раз пыталась сделать успокаивающий укол, конвертант не очень вежливо отпихивал кибердоктора со шприцами.

Наконец, в секунду сильного нездоровья псевдо-Кактуса, старательный кибердоктор прорвался к нему и наконец уколол. Все услышали, как игла переломилась несколько раз и потом искрошилась в странной плоти нашего пленного.

И хоть присутствующие морально давно подготовились ко всяким фокусам, выплеск К015к все равно оказался не слишком ожидаемым. Он, ни много ни мало, выхватил свой “Мясоруб” и хотел сидящего за пультом управления Бурелома избавить от лишних мыслей вместе с головой. Однако на сей раз Крюк выступил в роли не умника, но драчуна. Он успел отсоединиться от кресла и поддеть рукоятку резака носком своего ботинка. Оружие улетело, изранив по дороге своим сияющим лезвием ни в чем не повинную бортовую переборку.

Ну как, несмотря на то, что псевдо-Кактус жует иглы задницей, осадить его все-таки можно? Впрочем, этот вывод оказался явно преждевременным. Крюк не уделал конвертанта, скорее наоборот. Правда, нога нашего человека по многообещающей дуге тянулась к челюсти противника. Чуть-чуть не дотянулась, то есть, была перехвачена и взята на излом. Крюк судорожно вспорхнул, когда хрустнула его кость, и свалился кучей в угол.

— Ай, сломался,— фальшивец сделал виноватый вид. — Да, хрупок тот, в ком совесть нечиста.

Кнопка испугалась пальнуть из сквизера в таком тесном пространстве, зато подхватила оброненный резак и два раза чиркнула бешеным светом по широкой груди конвертанта.

И тут он показал, что не такой как все. Не просто иной, но и слеплен совсем из другого теста, чем люди, животные и любые машины. Не образовалась рана или пробоина в его груди, напротив она засияла, в ней завертелись какие-то бесчисленные нити и волокна… А потом псевдо-Кактус явно устаканился. Попросту говоря, стабилизировался. И самое жуткое — посмотрел довольным лицом на обидевшую его Кнопку. Улыбка у него заползла сначала на одну щеку, потом на другую.

Я это наблюдал по монитору, и то неприятно стало, что уж говорить о девушке. Но прежде, чем заняться вплотную Кнопкой, бывший пленник переключился ненадолго на Бурелома, который явно обомлел. Вернее, забыл, что он умеет делать. А ведь мог хотя бы тормознуть реверс-двигателями и влепить псевдо-Кактуса в переднюю переборку.

К250к, пользуясь озадаченностью будущей жертвы, схватил ее за шкирку и двинул лбом о приборную доску. Голова майора стала безвольно кататься по кнопкам.

— По-моему, из такой башки получился бы неплохой мяч,— заметил конвертант.

Что говорить о майоре, если даже в моей голове преобладала звенящая пустота.

— Эй, Кактус, или кто ты там, попробуй-ка, ударь меня,— с жалким вызовом произнесла Кнопка, тоже находившаяся в каком-то полудетском состоянии, хотя рядом с ней подмигивал огоньками резервный пульт управления.

— Я не бью красоток. Скорее уж, я с тобой потанцую,— посулило жуткое создание.

Ловким нажатием клавиш К250к отсоединил крепления на кресле дамы, затем распахнул оба шлюзовых люка.

— Что-то больно спертая атмосфера, проветримся, а?

Глаза у него набрякли и покинули лицо, из дырок вырвался поток какой-то липкой дряни, который закружил Кнопку — почти в вальсе — и потащил к распахнувшемуся шлюзу. Эх, как же я раньше не догадался, К250к — не биоробот, а просто нечистая сила!

— Не трожь женщину, урод. У нас и так бабы в дефиците, понимать надо!

— В моей голове наконец взорвалась (естественно, мысленно) крохотная бомбочка, отчего я включился в ситуацию и вылетел из своего медгроба. Вся Космика, Юпитер, Сатурн, Марс, астероиды окинули меня напряженными взглядами, поддавая ходу моему оборонительному смерчу. Его пробуждение было как никогда кстати. Он сразу почувствовал оппонента, который оказался сложным букетом горячих, холодных, колючих, режущих, мягких нитей — прямо чертовой каруселью. Оппонент тоже откликнулся.

— Слушай, ты поздно появился, Штеккер, мы уже собрались расходиться. Ладно, я провожу тебя с цветами.

Он ударил первым, как поступал и настоящий Кактус (правда лишь с чужими). Пучок раскаленных игл воткнулся в мою подвздошную область. Это был нокаут, я чуть не пал на поле дряни. Но обошлось. Моя оболочка впитала вражескую энергию, как толстое одеяло кастрюлю кипятка.