Натали Хеннеберг - Язва

Прощай, друг.

Передай всем в эскадре: между Землей и свободным миром есть какая-то бездна, которая засасывает звездолеты».

«…Будем же математически точными, Ченг. Все корабли, которые приближаются к Бездне Лебедя, пропадают. Большая часть пропадает, не оставив следов. Сразу отвергать предположение, что там существует „изгиб“ или „пространственно-временной узел“, значит отвергать реальность.

У такого изгиба обычно максимальный эффект.

Вот как я себе это объясняю (и это так же просто, как решить уравнение первой степени): наши старые профессора приписывали пространству приблизительно сферические свойства, так как распространение звезд подчиняется, по всей вероятности, закону больших чисел. «По другую сторону, — говорили они, — где нет ни материи, ни излучений, есть только ничто». Необходимо признать, что это «ничто» существует, и что оно вызывает притяжение, которое, может быть, и является причиной чудовищной плотности звезд в этом районе неба. Я не могу сказать, состоит ли та вселенная из антивещества — это еще надо изучить. Оставим это занятие будущим поколениям — если только они будут. Учитывая эти предпосылки, я делаю два вывода:

а) между двумя противоположными вселенными есть точка соприкосновения;

б) она находится в Бездне Лебедя.

Создается впечатление, что Антигона находится как раз в этой точке. Среди планет, непреодолимо затягиваемых абсолютной пустотой, эта должна двинуться в ту сторону первой. А пока она уже разделена на две ярко выраженные зоны: одна из них под углом повернута к солнцу Лебедя, а другая погружена в «тот» мир.

Однако, до этого у планеты были нормальные генезис и геологическое развитие. Она была обитаема, и на ней сохранились остатки городов. Несколько ссыльных, которые были здесь до нас, расшифровали иероглифы, которые, как оказалось, относятся к галактической семантике. Эти надписи рассказывают о странных феноменах, носят отпечаток всех известных мифов. В определенные периоды «смежная бездна отверзается, поглощая жизнь». Однако (и это согласуется с законами кинетики), действие поглощения постоянно возрастает. Отсюда следует особенно соблазнительная и ужасная гипотеза: наступит момент, когда сначала это скопление звезд, а потом и вся метагалактика провалятся в ничто».

«…Нам не достанется ни букетов, ни лавровых венков. Мы просто подыхаем. Особенно непереносима жажда. Кожа стягивает виски, а мои десны похожи на края задубевшей кожи. Несколько хитрецов пытались торговать витаминами за золото. Но для чего здесь золото? Как бы там ни было, их потом нашли прямо-таки разодранными, обескровленными. Я потом понял, почему, когда увидел, как люди сами себе вскрывают вены, чтобы напиться… Эти мертвецы напоминают деревянные статуэтки, очень хрупкие. В смерти от обезвоживания тоже нет ничего хорошего…»

«…Господин архиепископ, я была глубоко верующей. Я старалась превратить мою жизнь в человеческое совершенство — в христианское бытие. Я решалась улететь из-за Клауса и детей, потому что именно они очень хотели спастись от Язвы. Ну, а я — я была ничтожна и скромна, мне хватало того, что я оставалась рядом с ними. А теперь я потеряла и детей, и Клауса.

Я не стану рассказывать вам, как они умерли, вас может стошнить. А все из-за воды. Прошел слух, что вода есть где-то во мраке с той стороны. Я даже не знаю, звал ли меня Клаус перед смертью. Дети пропали. Но мне удалось вытащить его тяжелый труп. Я так и сидела возле него, как привязанная собака, до тех пор, пока его не унесли, чтобы бросить в кратер потухшего вулкана к другим мертвецам…

И вот я одна.

…На Антигоне, в Бездне Лебедя. Та самая я, которая любила нашу деревню, озера с нарциссами вокруг, колокольню в тумане…

Нет, господин архиепископ, на Антигоне мы больше не верим в Бога».

«…Нас все больше и больше на этой проклятой планете. Корабли падают на нее, как мухи в огонь. Падают даже исправные — они больше не могут взлететь. Конечно, как и во всяком человеческом сообществе, которое обстоятельства застигли врасплох, здесь есть и свои герои и трусы, свои чистые душой и негодяи. Но невыносимые условия жизни на Антигоне, абсолютное отсутствие ресурсов, всеохватывающее отчаянье создают благоприятную почву для всяческих эксцессов. Мы живем в воронках от метеоритов и бросаем все новых мертвецов в жерла вулканов. Здесь, на плато, мы напрасно стараемся поддерживать нечто вроде порядка, запрещая, по крайней мере, убийства (но не самоубийства) и насилия. Но с каждым кораблем, который попадает к нам со своим минимальным запасом продовольствия, все барьеры рушатся.

А те, кто уходят на другую сторону равнины, больше не возвращаются…

А еще там, впереди, на склонах гор Смерти, появились какие-то банды, которые убивают, грабят, разрушают. Одной из них заправляет нечто вроде полуобезьяны-полупопугая. Они называют себя, не знаю почему, «глопатистами». Они очищают до нитки корабли и обращают вновь прибывших в отвратительное рабство. Повод: «обучить землян прекрасному галактическому языку». Прекрасному языку… Ах, если бы ты мог это услышать, певец и поэт Земли!

Не думай только, что я сошел с ума. Но, вообще-то, есть с чего».

«…Как не стыдно свободному миру так относиться к нам! Нас оставляют умирать от голода и ужаса. И все время садятся новые звездолеты! Когда новенькие выходят наружу, они просто комичны… Они хотят улететь или все изменить! Как будто кто-нибудь их послушает! Существует целая группа — она окопалась в Красных или Крайних горах — которая состоит из арктурианского архангела (что лишний раз доказывает проницательность великих созвездий) и малолетних девчонок и мальчишек, которые охотятся, занимаются левитацией и пророчествами! Они роют какие-то шахты и призывают к сопротивлению. Я умер бы от смеха, если бы мне это удалось. В соседней песчаной норе два подростка, Орль и Анна, собираются присоединиться к одержимым. Еще немного — и все плато поднимется и двинется… Но я спокоен: Крайние горы находятся там, где начинается Антимир. И уже темно-фиолетовые сумерки надвигаются на плато Отчаянья, и уже кто-то видел, как по равнине проносятся эти огненно-песчаные смерчи, которые обволакивают людей. После них не остается даже костей…»

«Лаура, я пишу тебе при свете огромного яркого пламени, от горящего звездолета (еще одного) на склоне Мертвых гор. Кажется, нам послали помощь с Арктура — корабль-госпиталь последней модели. Их спектроскопы обнаружили нас. На корабле были запасы витаминов, медикаментов, воды… Особенно воды! Едва он успел сесть, как был взят приступом „глопатистами“. Под предлогом, что они должны обучить арктурианских ангелов „прекрасному галактическому стилю“, обезьяны и попугаи разрушили лаборатории, вылакали медицинский спирт и предали все огню. До сих пор слышно, как они орут нечто вроде гимна на языке, отдаленно напоминающий человеческий: