Борис Иванов - Тридцать четвертый мир

– До какой каюты? – голосом, в котором послышалось что-то от интонаций библейского Змия, спросил Кай.

– У меня всегда была прекрасная память на цифры, – с гордостью констатировал мистер Фигли. – Это была каюта четыреста тридцать.

– Да, у мистера Фигли прекрасные математические способности, но он всегда путает порядок цифр... – уместно вставила миссис Фигли.

– Господин Дель Рэй, – устало сказал Кай, – мы сейчас с вами проверим каюты четыреста тридцать и триста сорок, только не в одиночку, пожалуйста... а вы, миссис...

– Помещение четыреста тридцать вам не имеет ни малейшего смысла проверять, – тихо сказал, почти незаметно появляясь в дверях, доктор Раджеш. – Вы в нем находитесь – это номер госпитального бокса. Так что...

– Да, пожалуй, это была каюта триста сорок... – раздумчиво заметил мистер Фигли...

– Дело состоит, господа, в том... – доктор замялся... – Я только что посетил медсестру Ганнибал, что несла ночное дежурство... Ее... Ее, видите ли, невозможно разбудить...

– Вы хотите сказать, что и ее успели отправить на тот свет? – не без раздражения осведомился Следователь Клецки.

– Нет, речь идет, скорее о коме... Явно медикаментозного характера... Скорее всего, она находилась в момент, интересующий вас...

– В глубоком отрубе, – констатировал Гвидо. – А потом, ее кто-то отвел бай-бай... Что говорит ее сменщик?

– Сменщик-то и застал дела в том положении, которое вы видите... Медсестры Ганнибал уже не было на месте...

– А сам он?

– Дает показания в секции охраны...

– Сюда их! – почти заорал Гвидо. – Сюда их всех, сучьих детей!!! Это не следствие, это варьете какое-то, с канканом!..

Первым из сучьих детей на место действия прибыл вежливо влекомый начальником охраны капитан Вартанян.

Сказать он мог немного. И все сказанное им относилось больше к нелестной характеристике Галактического Легиона в целом, и отдельных его членов. Слушал капитана, впрочем, фактически один только Федеральный Следователь Клецки, ибо к тому моменту все же прорезались мыслительные и речевые способности у единственного субъекта, который, несмотря на сильные повреждения в области копчика, мог считаться хотя бы отчасти свидетелем того, что происходило в госпитальном блоке в ночь. Кай с изголовья, а Гвидо с уже занятой в изножье больничной койки позиций, повели на похмельного сержанта перекрестную атаку.

Миссис и мистер Фигли были, тем временем, полностью поглощены стремлением постичь смысл без малого месячной давности газетной распечатки, которую, не говоря ни слова, вручил им Кай.

– Понимаете, – вещал покалеченный сержант корабельной охраны. – Это прямо как бред какой-то было... То, вроде, сплю я и вижу, как в головах у этого... это... стоит...

– Что это? – попробовал уточнить Гвидо.

– А то – вроде и не сплю совсем, а только медсестричку эту черненькую силюсь позвать – а из горла – ни тебе звука – вот и получается, что наоборот, сплю я это, а не просыпаюсь... А опять глаза открою – оно все стоит и свое талдычит и талдычит... Тут, кабы не перебитый копчик – прямо скажу – со страху б обмарался по уши, верно – да уж больно слишком, получается... А оно долдонит и долдонит...

– А что ОНО долдонило? Что знать хотело? – сверлящим душу голосом пытался допытаться Гвидо.

– Да бред это пьяный! – прокомментировал показания своего подчиненного начальник охраны и тут же получил от кэпа Вартаняна дружеский совет заткнуться.

– Вот того-то я и не помню совсем, о чем у них разговор шел... Только что это вы – ОНО, да ОНО. ОН это и был...

– То есть как – он? – попытался уяснить себе ситуацию Кай.

– Да мертвяк этот!!! Он сам с собою и долдонил всю-то ночь... Сам над собою стоял, сам себе и допрос вел...

– Я же говорил – делириум... – начал офицер охраны, но осекся.

– Капитан Дель Рэй, – перешел на слегка официальный тон Кай. – Я бы очень попросил вас вверить этого субъекта и медсестру э-э... Ганнибал заботам специалистов вашего ведомства. Буду объективен – они быстрее раскручивают такие штуки. У дежурной, может, удастся снять медикаментозную амнезию, а что до сержанта, – глаза пострадавшего от ужаса сделались шестиугольными, – тут, думаю, даже обычное психозондирование нам многое даст. А нам надо спешить...

– Вот именно. Разрешите мне пару минут уделить коллеге Мацумото?

– Это разумно. Но будьте деликатны. И очень прошу вас – не суйтесь в одиночку в каюту триста сорок...

– Разумеется, – скрестил пальцы за спиной капитан Дель Рэй. – Мистер Фигли, безусловно, хорошо помнит и номер каюты своего знакомого из «Дженерал Трэндс»?

– Разумеется – это каюта четыреста четырнадцать, – провозгласил корифей фармацевтического товароведения. Некоторое время у капитана планетарной контрразведки заняло осознание того факта, что ни о какой другой каюте, кроме именно четыреста четырнадцатой, речь идти и не могла при любой последовательности считывания цифр из своеобразной памяти мистера Фигли. Затем он быстро вышел.

– Что до меня, то я совершенно утратила нить происходящего!.. – провозгласила, потрясая распечаткой, миссис Фигли. – Создается впечатление, что мы с моим супругом оказались вовлечены в какую-то безнравственную и лишенную вкуса шутку...

– У нас будет время поговорить с вами там, на Планете, – успокоил ее Кай, осторожно забирая судорожно скомканный листок с заметкой, повествующей о драматических обстоятельствах гибели Чрезвычайного и Полномочного Посла. – Постарайтесь вспомнить все связанное с этой вашей... необычной встречей и, уверен, нам с вами многое станет понятно...

«Да-да – потерпите до спуска на Поверхность, дурни. И уж там – слово капитана Вартаняна – вы перестанете понимать вообще что-либо», – подумал про себя кэп, не столько от знания каких-либо Гринзейских тайн, а так просто – на основании общих соображений и личного опыта. А вслух спросил:

– Так я все-таки зачем-то нужен господам?

– Разумеется, – решительно взял инициативу в свои руки Кай. – Во-первых, мы, присутствующие здесь представители Федерального Следственного Управления, требуем, чтобы вы немедленно, своей личной ответственностью гарантировали полную неприкосновенность двух оставшихся еще, слава Богу, живыми свидетелей убийства Джакомо Сфорца.

Капитан с небывалой силой убеждения склонил свой полированный как бильярдный шар череп в поклоне полнейшего согласия и подчинения.

– Во-вторых, я думаю, что, несмотря на вашу чрезвычайную занятость в связи с осуществлением причальных и погрузо-разгрузочных работ, вы найдете немедленно время для конфиденциальной беседы со Следователем Клецки. Я думаю, вам обоим будет что друг другу сказать...

Следователь Клецки только довольно и хищно потер руки...