Борис Иванов - Тридцать четвертый мир

Отмычку он реквизировал, остальной скарб, сфотографировав, сложил на место. Некоторое время ему пришлось подождать, покуда лейтенант не бросит к остальной мелочовке дешевенькую «вечную» зажигалку, которую он подцепил из кучи барахла и задумчиво вертел перед носом.

– Что-нибудь интересное? – спросил Клецки, кивнув на безделушку.

– Да как вам сказать... Я ведь сказал уже, что вроде сюда мы прибыли, а не отсюда убираемся... Смешно, наверное у кого-то из бывалых он в карты выиграл... Так из бывалых тут – только офицерский корпус, а покойник от начальства все подальше держался...

– Вы что-то стремное говорите, лейтенант...

– Да просто зажигалочка – с рекламкой. Название бара, адрес, телефон.

Клецки поднял пластиковое изделие и рассмотрел его так и этак.

– «Рай грешников», – прочитал он. – Мейн-стрит, 9... телефон 62-76-92, город не указан.

– Правильно. Чего указывать-то? Это здесь – в Периметре. Место известное... Отсюда зажигалочка – с Гринзеи. А вез ее Димитри – с Земли...

На третье нажатие кнопки звонка, Дюк все-таки появился в освещенном проеме двери. Некоторое время он потратил на то, чтобы разглядеть в полумраке кабинета хозяина и его гостя. Это было довольно затруднительно, поскольку единственными источниками освещения в комнате были отсветы городских огней за окном, да сигара Барсука, злобно вспыхивающая в такт его слегка прерывистому дыханию.

– Проводи господина Мацумото до выхода, Дюк, – с характерной для состояния полного бешенства нежнейшей интонацией произнес Беррил. – Мы ведь обо всем договорились, господин Мацумото? Завтра, в полдень, в главном зале Первого Национального мой человек передаст вам ключ от абонентского ящика. Сами понимаете, что я не держу этих вещей вот просто так у себя дома – ни э-э... предмета, ни ключа...

Мацумото бесшумно встал.

– Надеюсь, что хотя бы эта часть сделки обойдется без накладок, мистер Беррил, – сказал он несколько церемонно откланиваясь.

Некоторое время Барсук сидел молча прикрыв глаза.

Потом открыл их и слегка вздрогнул, увидев перед собой неподвижную и слегка виноватую фигуру Дюка, уже справившегося со своим поручением.

– Право, я никак не возьму в толк, хозяин, когда и как этот тип вошел и...

Секретарь-телохранитель имел все основания ожидать худшего. Однако со стороны Барсука последовал только еще один тяжелый вздох.

– Найди мне Шпента, Дюк, – уныло произнес Беррил. – Немедленно.

– Но уже ночь, хозяин...

– И скажи ему, – не обращая никакого внимания на возражения бестолкового слуги, продолжил Барсук, – что это – в последний раз...

Когда-то это не называли Периметром. Когда-то у входов в дома не были навалены мешки с песком. Когда-то не стояли танки на перекрестках. Не скользили вдоль улиц бесконечной каруселью военные и санитарные патрульные кары. Когда-то. Давно.

А этим утром над городом звучал марш. На площадь перед утопленным в грунт бункером Ратуши выходили шеренги. Колонны. Колонна Братства Скваттеров, колонна Общины Пионеров Северо-Запада, колонна ветеранов... Над головами реяли вымпелы, лозунги, призывающие покончить с зелеными уродами, вышвырнуть за грань Периметра агентуру джунглей, сплотить ряды. Там и сям горделиво посматривал с портретов профиль и анфас депутата Гроссшланга. Фракция Саранчи проводила утреннюю манифестацию. Марш гремел над городом. Только марш!

– Подземка не действует уже больше года, – любезно пояснил наивному Следователю Клецки его свежеобретенный подчиненный из регионального филиала Управления. – Там оборудуют убежища. А часть туннелей поражена разными видами грибковой инфекции. Полагают, что это – диверсия аборигенов. А поверху мы доберемся только пешком. Пока эти чудаки, – он кивнул на шагающие ряды, – не закончат, движение в норму не придет...

Следователь откинулся на спинку сидения. У него было чувство, что он смотрит кинохронику древних времен. Или спектакль.

– Это действительно было в последний раз! – резко сказал Шпент и бросил на стол плоский ключ. – Т-ты здорово меня подставил, Барсук...

Ромуальдо Беррил счел возможным выйти из-за стола, стремительно обогнуть последний и вперится взором в затравленные зрачки своего насмерть испуганного порученца.

– Что случилось? – спросил он. – Что еще случилось?! Товар?..

– Цел твой товар... Наверное. Не дошло дело до товара... Захомутали твоего барыгу. Н-навела какая-то с-сука... Если б не примета...

– Кто захомутал? Полиция? Что за примета?

– Да не п-полиция, а архангелы кривоносые. А примета у меня такая – к клиенту всегда вторым подходить...

– Архангелы... Это ты про мужиков с Дальних?..

– Про кого же еще?

– А что значит вторым подходить? Ты первым должен был... Он же тебя не знает, джап этот...

– Да не в том смысле... Ну знаешь, Барсук, когда клиент этак с ноги на ногу переминается, ждет, а кого ждет не знает, так непременно к нему чудак какой-нибудь подвалит – дорогу там спросить, или чего еще... Он к себе так народ и притягивает – клиент – когда ждет... Так вот, я всегда чудака такого дождусь, и только после него – уже чин-чином: и с условленным словом и с нужным знаком... Так вот и сейчас – смотрю: появился твой друг узкопленочный. Я – молчок. Стою, делаю вид, что бланк заполняю. Гляжу, а дело и вовсе нечисто. Потому что за джапом следом входит этак вальяжно и тоже у стойки прилаживается знаешь кто?

– Не морочь мне голову в такой момент, Шпент. Кто входит-то?

– А Джакомо Якопетти, собственной персоной. Не больше, ни меньше.

– Ты, дурень, что – с ночи на игле сидишь? – ошарашенно спросил Барсук.

– То-то и оно, что не на игле. И не пьян. И не с похмелья. И лучше тебя знаю, что как говорил я в тот раз, так и вышло – Джакомо с «Проциона» в ящике спустили. Пока ты тут неведомо где пропадал, почтенное общество уже на похороны сбрасываться начало...

– Говори дальше.

– А что говорить-то. Стою, со страху млею. Сам, меж тем чертей рисую от нефига делать. Сразу этих... Архангелов двоих и не заметил... Потом гляжу – Джакомо с одним вроде переглядывается... А на меня – в упор пару раз глянул – и ноль эмоций... Отчего еще страшнее, скажу тебе... Ну японец потихоньку у стойки, с ноги на ногу переминается, на часы посматривает... И тут к нему чудило какое-то подваливает – ручку, вроде, попросить – чек заполнить... Парню не повезло здорово...

– Так что вышло-то?

– Да оба кривоносых архангела япошку-то берут под белы руки и мордой в стойку бить начинают. Но тот тоже не так прост – пошел этих друзей обрабатывать в лучших традициях... При этом охрана делает вид, что ничего не происходит, а клиенты, как водится при таком раскладе, суетятся под столами – благо места там достаточно... А покойничек Якопетти, не торопясь этак, берет в захват чудилу этого вместе с ручкой и прочими потрохами и к выходу тянет... И при этом по-прежнему меня совершенно не узнает. Что, хотя и к лучшему, но до жути странно... В общем, так они все и отвалили. Архангелы с япошкой под мышкой – на каре, а покойничек с чудилой как за двери вышли, так я их больше и не видел...