Вячеслав Шалыгин - Железный город

- Крафт был другом Катрины, она не стала бы им жертвовать, - засомневался Альфред.

- Именно это я и пытаюсь втолковать вам, Краузе! Эта женщина умна, жестока, бессердечна и хорошо подготовлена к агентурной работе. Она крайне опасна, Альфред. Понимаете меня?

- Снова совет?

- Пока только намек. Я видел, как загорелись у вас глаза. Даже не думайте! Катрина Вильгельм - враг.

- Это не доказано.

- Я докажу, - уверенно заявил Найдер. - И когда ее упекут в «Шварцлюфт», вам сразу станет легче. Вот увидите.

- Да с чего вы взяли, что мне тяжело?!

- Вы забыли, что я тоже инспектор ГСП? Я вижу, Альфред.

- С такой проницательностью… неудивительно, что вы заняли мое место, герр Найдер. Удивительно, что не раскрутили это дело сами.

- Зачем? - Фриц усмехнулся. - У вас это тоже неплохо получилось. Не смею вас задерживать, инспектор. Следующий допрос подозреваемой я проведу сам. Спасибо за содействие и ценную информацию.

Попользовались и выкинули. Краузе сжал кулаки. Вернее - подтерлись и спустили вместе с дерьмом. Инспектор четко развернулся и пошел к выходу из лазарета. И все же, как бы ни был отвратителен циничный Найдер, его холодные выводы были гораздо разумнее радужных фантазий Краузе. Катрина - враг. С этим очень трудно, почти невозможно спорить. И то, что вина ее пока не доказана, ничего не меняет. Ей не выйти из этого лазарета. Только если ее переведут в политическую тюрьму или сразу вышвырнут в открытый космос.

Возможно, это правильно, возможно, нет. Не поставив точку в деле «Призрака-9», этого не понять. А поставить точку можно, только поймав и допросив Еву Меркер. Но где ее ловить? На Марте? И как туда попасть? Нереально. С другой стороны, это означает, что и Найдер не добьется успеха. Получается, Катрина будет сидеть в лазарете, пока не закончится война и кому-нибудь из инспекторов ГСП не поручат закрыть зависшее дело?

Ну что ж, это не худший вариант. Во всяком случае, Катрину можно будет навестить. И пусть она крайне опасна, что за жизнь без риска?

При проектировании нового здания Генштаба использовался опыт не столько офисного строительства, сколько фортификации. Крыло, где размещалось Главное разведуправление, и вовсе напоминало восточный дворец: не по внешнему виду или убранству, а по количеству скрытых подсобных помещений, замаскированных лесенок, тайных ходов и ниш в стенах, весьма удобных, например, для обустройства пулеметных гнезд. Возможно, дело в моде тех времен, но, скорее всего, в недоброй памяти о событиях Четвертой войны, когда нешуточные сражения шли за каждый дом, за каждую подворотню. Прямые коридоры и малое количество запасных выходов делали здания довольно легкой добычей для штурмующих и, наоборот, - любой закуток становился позицией, зачастую полностью срывающей их атаку.

Бойцы московских бригад обороны, бывало, специально прорубали ниши и новые проходы в толстых стенах старых домов и рыли многометровые тоннели под ними, соединяя лабиринты подземки, коллекторы и подвалы домов в сложную сеть катакомб. Собственно, «подземная фаза» и решила исход генерального сражения за столицу. Когда штурмовые отряды модификантов пошли на приступ последних очагов обороны, диггеры-добровольцы вывели из опасных зон наиболее подготовленных и сильных бойцов МБО, помогли им подняться на поверхность и ударить врагу в тыл. Конечно, без поддержки подоспевшей Экспедиционной армии Черно-белого Знамени москвичи вряд ли добились бы успеха, ведь силы МБО были на исходе, и контратака была скорее жестом отчаяния. Но армейский десант высадился вовремя, и после короткой схватки с модификантами на Земляном валу все закончилось в пользу людей. Хотя это вопрос скользкий - людей ли? Корректнее было бы говорить - в пользу не таких явно выраженных модификантов, какими были бойцы армии Золотого Дракона. Впрочем, это уже не относится к теме.

Опыт «Генетической» войны использовался даже при строительстве гражданских зданий, что уж говорить о военных, хотя в последнее время от этой полезной традиции строители все чаще отступали. В новейших зданиях архитекторы предусматривали только запасные лестницы к черному ходу и неглубокие ниши в вестибюлях. Например, в новой высотке на Чистопрудном, где квартировал Преображенский, кроме этого минимального набора имелось лишь просторное и хитро спроектированное крыльцо. Несмотря на ширину и кажущуюся доступность, на него нельзя было въехать на БТРе или высадиться с борта гравилета, зато на нем легко оборудовались два десятка огневых точек. Других укреплений или хитростей на случай войны в проекте не было, а ведь дом строился военным министерством специально для сотрудников Генштаба.

Павел Петрович спустился в лифте на восьмой этаж и направился по переходу в основное здание штаба.

Зато в самом Генштабе были учтены, казалось, любые варианты. Вот, к примеру, разделение здания на блоки, соединенные неширокими переходами, обеспечивало высокую «живучесть» штабу в целом, даже при потере каких-либо строений. Преображенский скользнул взглядом по стенам. Обнаружить скрытые ниши вот так, на глаз, было нереально.

«Ой, пригодятся эти военные хитрости, чует мое сердце, - Павел невольно поправил кобуру со штатным «Хеклером». - Как в воду глядели градостроители, когда восстанавливали Москву после Четвертой войны».

Преображенский бросил взгляд на часы. Просто так, а не затем, чтобы что-то сверить, и тут же поймал себя на интересной мысли. Десант с Эйзена штурмовал атомные электростанции, захватывал крупные предприятия и наземные объекты системы глобальной связи, но полностью игнорировал центры крупных городов. А ведь это было бы логично: ударить по штабам округов и лишить войска противника командования. Почему же немцы медлят? Особая тактика? Или они чего-то ждут, например, подхода подкреплений?

«У них и без подкреплений сил предостаточно. Скорее, они готовят удар с двух направлений, ведь космический десант они пока не задействовали. Вот оттянут побольше наших сил на объекты, тогда и ударят прямо из космоса. Хотя тут снова нестыковка: в крупные города удобнее проникать напрямую, через гипертоннель. Ведь если штурмовать их с воздуха, напорешься на ПВО. Нелогично получится, не в духе «железных» генералов. Они с логикой дружат. Что же они задумали на самом деле, фрицы хитромудрые?»

Павел снова взглянул на часы. На войне частенько всё решают минуты, а немцы почему-то не спешат, набирают очки, в смысле - планомерно захватывают все новые стратегические объекты, закрепляются и держат оборону. Почему? Не хотят «чинить» то, что и так неплохо работает? Возможно. Новая тактика «воздушного сдерживания» приносит свои плоды, но все-таки эйзенские диверсанты пока ведут в счете. Зачем искать добра от добра? Хотя нельзя исключать простого стечения обстоятельств: ведь, по милости самих же землян, война началась раньше срока. Вот теперь немцы и «вынашивают» свой недозревший плод. Что же будет, когда он «созреет»?