Вячеслав Шалыгин - Пятая Космическая

– Пошел ты, засранец! - ответил Джемисон. - Уйди с дороги!

Он трижды выстрелил в дверной проем. Ответ последовал незамедлительно. Две коротких очереди из бесшумного порохового оружия взорвали часть одной из дверей слева от майора.

– У меня ваша девка в заложниках! - крикнул Джемисон. - Уйди с дороги, землянин!

– Заложники дело ненадежное, майор. Сдавайся!

– Проси его уйти! - прошипел Джемисон, больно ткнув Яну стволом под ребра. - Ну, проси, стерва!

– Пошел ты! - Яна дернулась, пытаясь вырваться из захвата, но марсианин держал, как абордажный магнит.

– Куда ты собрался, псих?! - снова крикнул из коридора десантник. - Космос кругом. До Ганимеда пятьсот километров, из них сотня плотных слоев атмосферы. Думаешь, если умудрился вырваться с Лидии, теперь несгораемый? Попытаешься уйти на планету в капсуле, сгоришь, как полено!

– А ты мне челнок дашь, майор!

– Устарели твои данные, Мясник, я уже не майор.

– Подполковник? Да мне плевать! Челнок давай, иначе пришью заложницу!

– Да и флаг тебе в руки! - Десантник в коридоре рассмеялся. - Заложники, согласно уставу, изначально рассматриваются, как покойники.

– Что ж ты до сих пор гранату сюда не закатил?! - Джемисон хрипло рассмеялся. - Врешь, землянин. Челнок давай! Или я…

Майор вдруг оборвал реплику и засипел, как пустой водопроводный кран. Его рука с пистолетом задрожала и безвольно повисла, а в следующее мгновение ослаб и захват. Яна дернулась вперед и упала ничком. Майор рухнул рядом, будто мешок с овощами, и отбил головой о палубу три коротких «склянки». Яну вдруг осенило. Она поняла, кто вел переговоры с Джемисоном.

– Паша! - из партера крикнула она. - Он в обморок упал!

Каюта вмиг наполнилась звуками - в основном топотом десантных ботинок - и голосами. Яну бережно поднял и прижал к груди рослый, испачканный бурой кровью и пятнами сажи десантник. Девушка не могла поднять головы, так крепко он прижал ее, но видела прямоугольник с фамилией на грудной отражающей пластине боевого костюма. У нее и раньше почти не было сомнений, а теперь-то она точно знала - это судьба.

– Яна! - Голос у Преображенского дрогнул. - Ты жива! Я и не надеялся.

– Я пряталась… трое суток… Паша. - Она наконец-то заглянула ему в глаза.

Сквозь полузеркальное забрало было плохо видно. Преображенский сообразил, почему она ищет, но никак не может найти его взгляд, и поднял лицевой щиток.

– Похоже, это судьба, - шепнул он.

– Уже и мысли сходятся, - роняя слезинки, вздохнула Яна. - Что же будет лет через двадцать? Если начнем понимать друг друга без слов, не о чем будет поговорить.

– Будем молчать. - Преображенский снова сжал ее в объятиях.

– Кхм, виноват, ваша светлость, - деликатно покашлял удивительно темнокожий для федерального космодесантника офицер.

Преображенский обернулся. Рядом с Дигембой стоял невооруженный марсианский солдат. Павел окинул взглядом каюту и сразу же понял, что это за помещение и почему вдруг Джемисон «лишился чувств». Это была гауптвахта, а четыре двери в стене были дверями камер. Марсианский солдат, похоже, появился из той самой камеры, дверь которой земляне «разблокировали» ответным огнем из порохового оружия.

– Снова ты. - Преображенский узнал солдата. - Твоя работа, лидиец?

Он толкнул носком сапога тело майора. Джемисон лежал ничком, а из-под правой лопатки у него торчал абордажный нож. Судя по пустующим ножнам на бедре - его собственный.

– Он так орал, что и не услышал, как я выбираюсь из камеры…

– А нож?

– У меня было трудное детство, господин подполковник, иногда приходилось таскать кошельки из карманов. Незаметно вытащить нож у занятого беседой майора было легче легкого. - Депп встретился глазами с Яной. - Ты в порядке?

– Да, Гарри, спасибо. - Девушка шагнула к солдату и взяла его за руку. - Паша, это Гарри Депп. Он спас меня, спрятал в технической каюте. Если бы не он, я бы сейчас… - Яна всхлипнула. - Всех из нашего отделения, кроме Виктора Адамовича… убили.

– Я не виноват, что меня оставили в живых, - глухо из-за прижатого к лицу платка, сказал заглянувший в каюту хирург. - Я просто выполнял свою работу.

– Знаем, знаем, - доктора подтолкнул вошедший следом десантник. - Не загораживайте проход, сударь. Простудитесь еще на сквозняке.

– Я хотел узнать. - Врач отнял от лица мокрый платок и закашлялся. - Тут… кому-нибудь нужна помощь?

– Констатируйте смерть и ступайте в отделение, - указывая на Джемисона, ответил Дигемба. - Там вас ждут новые пациенты. Стольников, что с Бородачом?

– Доставили в эту… нервологию, - десантник покосился на тело Джемисона. - Врачи говорят, череп цел, контузия. А это тот гад? Мясник?

– Он самый.

Преображенский тем временем спрятал оружие и снял шлем.

– Ну что же, Гарри Депп, ты нам здорово помог. Я тебе обязан.

– Вы оставили мне жизнь, господин подполковник, тогда на Лидии. - Гарри покачал головой. - Вы мне ничего не должны.

– Ладно, в расчете.

– Нет. - Гарри опустил голову. - Лучше сделайте, что не стали делать тогда, господин подполковник. Я больше не хочу в вашу тюрьму.

– Ты убил Мясника, Гарри, и спас нашего сержанта. Я тебе помогу. Оформлю, как перебежчика.

– Нет, - Депп нашел в себе силы поднять взгляд. В нем не было ненависти, была только боль. - После того, что ваши бомберы сделали с Лидией, все земляне мои кровные враги. Кроме вас и Яны.

– Те, кто уничтожил твою планету, и мои враги тоже, лидиец. - Преображенский выдержал его взгляд. - Поэтому я без погон, видишь? Я больше не подполковник. Просто офицер космодесанта.

– Но вы все равно воюете против Марса.

– Нет, Гарри, я воюю против системы. А она одна, только в двух вариантах. Федерация и Альянс - две стороны одной медали. Но, поверь, очень скоро мы наведем порядок. Те, кто виновен в военных преступлениях, ответят по всей строгости. И не перед трибуналами своих Альянсов-Федераций, а перед единым человечеством. Подумай, лидиец. А пока можешь идти, куда пожелаешь.

– Куда? - Гарри уныло взглянул в дымную муть закопченного коридора. - Мне некуда идти.

– Оставайся здесь, Гарри. - Яна уже немного успокоилась и стерла слезинки. - Вольнонаемным санитаром. Так ведь можно, Паша?

– Я уже сказал. - Преображенский кивнул. - Запишем перебежчиком. Если врачи возражать не будут. Виктор… Адамович?

– Не будут, - поднимаясь с колен, сказал хирург. - Гарри хороший парень. А за Лидию даже я готов нашим генералам по клизме прописать. По ведерной, с гвоздями… Чуть левее бы ударил - и конец майору.

– Жив, что ли? - удивился Преображенский.

– На одном легком, но пока тянет, зараза. Будете добивать?

– Нет, - после некоторых колебаний ответил Павел.

– Ну, раз так… - хирург махнул Деппу. - Помогай, санитар, понесем зашивать.