Вячеслав Шалыгин - Пятая Космическая

Нет! Не надо! Это всего лишь отсветы! Такая красота, разве вы не видите?!

Туча стрел с громким свистом улетела вперед, но команда успела спрятаться на нижней палубе, а каменным парусам эти метательные снаряды были нипочем. Вот снаряды пушек - дело другое.

Фитили коснулись пушек, и те почти разом коротко тявкнули. Ни один снаряд не пропал зря, но лишь два из дюжины попали в корпус третьего из кораблей, все остальные взорвались в парусах, выбив из них фонтаны разноцветных осколков. Из зияющих пробоин на палубу, в бутылочную воду и на ватный причал закапала кровь: темная, вязкая, горячая. Над бухтой разлилась боль. А потом солнце вдруг померкло, и в бухту ворвался шторм. Он гнал впереди себя высокую стеклянную волну и обрушивал с металлических небес на пластмассовую землю горошины свинцового града, такого же, как тот, что прошел над Бьорном, когда марсиане начали штурм.

Когда марсиане начали штурм, который закончился тяжелым, звенящим взрывом и полоснувшей по груди болью.

Град сменился дождем, который вскоре превратился в сплошной, белый, пенящийся ливень. Он смыл с парусов кровь, а затем начал смывать в бурлящую воду и сами паруса. А вместе с ними и корабли, и пирс, и берег с людьми, пушками и драконами…

А после взрыва было тяжелое, холодное ничто и снова боль. Потом на короткое время сознание вернулось. Вокруг все было белым, как в лазарете. Да это и был лазарет, вернее - операционная.

А потом в бухту вошли корабли-ладони с каменными парусами.

Стоп, достаточно!

Преображенский приоткрыл один глаз. Рядом с койкой, гладя его по руке, сидела Яна. Было тихо, лишь в коридоре кто-то, подыгрывая себе на гитаре, негромко напевал нечто вроде старинной баллады. «…А в гавани паруса из цветных камней, и матросы в монашеских рясах пьют здоровье жены капитана…» [4] Вот откуда навеяло. Преображенский открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Как еще увидишься на войне? - прошептал он. - Хорошо, что ты не оператор гиперсвязи где-нибудь в Генштабе или на дальней Колонии.

– Молчите, господин подполковник. - Яна улыбнулась в ответ. - Поберегите силы.

– Разве меня еще не зашили?

– Зашили. - Яна поправила ему подушку. - Ты идешь на поправку.

– Зачем тогда беречь силы? Обычно так говорят тем, кого надо дотянуть до госпиталя. Или что, захотелось покомандовать старшим офицером?

– Очень надо! - Яна беззвучно рассмеялась.

– Правильно, не привыкай, - Преображенский приподнял голову и осмотрелся. - Палата на одного? А дверь изнутри запирается?

– Что это за пошлые намеки, господин раненый? - Яна сделала «страшные» глаза. - Запирается. Но я сменяюсь только в восемь. Так что, спите спокойно, ваша светлость. До утра вам женского общества не видать. Да и не боец вы пока.

– Хотя бы заглядывать будешь? - Павел взял ее за руку.

– Конечно. - Яна поцеловала его в щеку. - Отдыхай. Виктор Адамович сказал, что через сутки-двое будешь готов к новым подвигам, а через трое он тебя выпишет на реабилитацию, еще дня на три. И мне отпуск даст.

– Это здорово, конечно. - Преображенский с сомнением взглянул на комп Яны. - Только вряд ли мне позволят так долго бездельничать.

– Кто? Гордеев? Он сам приказал вылечить вас с Борисом Александровичем на все сто.

– Да некогда сейчас лечиться! - Преображенский едва не сел на койке.

– Успокойся. - Яна положила руки ему на плечи. - Ляг, успокойся. Все кончилось, Паша. Ну по крайней мере временно утихло. Марсиане остановили наступление.

– Остановили? Мы где?

– Мы на орбите Каллисто.

– А Ганимед? Где моя бригада?

– Твои оттуда ушли. Но, говорят, что не дольше, чем на сутки. Марсиане выдохлись и вроде бы даже готовы к переговорам. Я слышала, что наши предлагают заключить мир и вернуться к довоенным границам. Что отвечают марсиане, я не знаю, переговоры пока только начались. И пока это неофициальные переговоры, между офицерами «Возрождения» и членами похожей организации с той стороны.

– Переговоры? - Преображенский усмехнулся. - Сколько же я провалялся без сознания, год?

– Сутки, Паша, всего-то сутки. - Яна встала. - Кстати, тебя Гарри вытащил. И Дигемба. Он сейчас тоже в реанимации. Тяжелый, но врачи говорят - выживет. Отдыхай.

– Получается, теперь уже я лидийцу должен? - Преображенский хмыкнул. - Вот ведь штука - жизнь! Постой, но как получилось, что Марс почти пошел на перемирие, почему?! Они не сломались, когда мы выгнали их на дальние рубежи, не дрогнули после Лидии и вдруг, пожалуйста, зависли на грани перемирия. Что это за фокус?

– Френо назначил Гордеева Верховным, а Де Брасса начальником Генштаба, и они тут же начали контрнаступление. - Яна развела руками, видимо демонстрируя масштабы замыслов нового Генштаба. - Армия Воронцова окружила немецкие Колонии, а «Марки» и корабли Добровольческой армии взорвали арсеналы марсиан на Церере, Тритоне и Терции. Борис Александрович - он, кстати, зайдет после ужина - полагает, что марсианам теперь просто нечем воевать. Это все, что я сумела запомнить.

– Весьма недурно для медсестры. - Преображенский улыбнулся. - Прижали-таки марсиан! Давно пора было Гордеева на самый верх поднять. Яна, еще минутку, а шушукаются о чем? Ну, среди народа?

– Что Френо уходить собрался. Только и разговоров. Все гадают, кто станет преемником, даже ставки делают. - Яна наклонилась и поцеловала его еще раз. - Наши за Гордеева, а гражданские премьер-министра сватают. Отдыхай! Это приказ!

Яна вышла. Преображенский откинулся на подушку и прикрыл глаза. Новости были хорошими, жаль только, что все случилось без участия подполковника Преображенского. Хотя, какая разница? То, о чем говорила Яна, решалось не на Ганимеде и даже не над ним. Все происходило на Земле, Луне и над далекими «нейтральными» Колониями. Побывать везде и всюду Преображенский все равно бы не смог. Точно так же узнал бы новости из третьих рук - максимум от Хосокавы. Вряд ли самому Гордееву было до бесед с подчиненными из третьей шеренги, он теперь вон какие задачи решает, стратегические!

– Можно? - Дверь палаты приоткрылась.

– Заходи, Гарри, - Павел приподнял голову. - Присаживайся.

– Я на минуту. Просто чтобы вы не считали меня неблагодарным.

– Не пойму, о чем ты толкуешь? - Павел удивленно взглянул на Деппа. - Это я должен быть тебе благодарен. Ты вытащил меня с Ганимеда, спас мне жизнь.

– Я ухожу, господин подполковник.

– Уходишь? Дезертируешь, что ли?

– Нет. Я ухожу за Джемисоном. Он сбежал, спрятавшись на челноке нашей спасательной команды, и теперь ваши особисты подозревают меня в пособничестве. Я понимаю, что это логично, только я не помогал Мяснику, и я это докажу.

– Я верю тебе, Гарри, но все равно не понимаю, зачем тебе сбегать?

– Я привезу голову Джемисона, и от меня отстанут. Думаю, это будет тоже логично.