Скотт Вестерфельд - Вторжение в Империю

На экране возникло зернистое изображение — черно-белое. При передаче узкополосного сигнала с маленькой нашлемной камеры на орбиту все цвета терялись. Картинка выглядела вытянутой — вот так, словно ириска, растягивалось изображение с камеры кругового обзора. Потребовалось несколько секунд, чтобы зрение Зая освоилось с непривычным ракурсом. Наверное, подобно этому зрители в театре привыкали к английскому языку, относящемуся к временам до Рассеяния, на показе старинной пьесы.

Но вот наконец фигуры и поверхности распределились, рассортировались, и Зай рассмотрел боевика-рикса, забрызганного кровавой взвесью адмирала и пошатывающегося доктора Вехера, а также — тело Императрицы Анастасии Висты Каман. Все они почти не шевелились, их движения пыли до жути замедленными. Крупная зернистость изображения подчеркивала весь ужас этой сцены, придавала ей особую, страшную эстетичность.

— Время — 67:21:34, — сообщила Хоббс. Ее воздушная «мышь» парила напротив того участка экрана, который демонстрировал время. — Ровно за пятнадцать секунд до первого включения силового поля капралом Лао.

«Мышь» запорхала по экрану, Хоббс перечислила всех участников происходящего.

— Обратите внимание на то, что у Императрицы не отмечается ранений, видимых невооруженным глазом. На ее одежде и коже, как и на одежде и коже адмирала, заметны мельчайшие капельки крови, но они распределены равномерно. По всей вероятности, кровь принадлежит боевикам-риксам, обстрелянным с орбиты разрывными электромагнитными пулями.

Среагировав на эти слова, «мышь» переместилась — словно бы унюхала проникающую рану рикса. Зай вынужден был признать, что все говорило о прямом смертельном попадании. При таком ранении можно было кишки с пола ведрами собирать. И как же, спрашивается, она могла выжить?

— Теперь я перейду к тому моменту, когда при включении силового поля связь прервалась.

Фигуры задвигались. Вехер захромал, Лао произнесла: «Сюда, сэр», взяла врача за руку и подтащила к Императрице. Затем капрал извлекла из ранца генератор силового поля, ее пальцы прикоснулись к клавишам на пульте. После этого экран почернел.

— Теперь, — сказала Хоббс, — сосредоточимся на некоторых деталях. Сначала — Императрица.

Все, что произошло за пятнадцать секунд, заново было проиграно на экране, при этом изображение Императрицы подверглось увеличению. Она непрерывно и очень сильно дрожала — состояние походило на судорожный припадок. Адмирал обнял и держал Дитя-императрицу, как живого ребенка, который бился и метался в кроватке из-за того, что ему приснился страшный сон.

— Дитя-императрица явно жива. Вероятно, у нее какой-то сильный стресс. Возможно, она ранена. Но жива. Теперь взглянем на рикса.

Вся сцена была проиграна еще раз. Зай почувствовал, что с каждым разом происходящее становится все ближе, все понятнее. Рикс лежала на полу совершенно неподвижно.

— Она мертва, — вырвалось у первого пилота Марадонны.

— Или притворяется мертвой, — отозвался капитан Зай.

— Возможно, сэр, — проговорила Хоббс. — Физиология риксов неисповедима. То есть они, к примеру, не делают периодических вдохов, а постоянно фильтруют воздух. И сердца у них скорее вертятся, чем бьются.

— Итак, обычно они всегда внешне неподвижны, с каким бы разрешением мы их ни рассматривали.

— Да, сэр. Но позвольте мне перейти к записи, произведенной в то время, когда ситуация была уже под нашим контролем и капрал Лао отключила силовое поле. Эти кадры засняты камерой шлема доктора Вехера.

На экране появилась новая картинка. Вехер стоял на коленях около Императрицы. «Мышь» передвинулась и указала на рикса; за истекшее время та явно не изменила своего положения на полу. Хоббс оставила этот факт без комментариев.

— Обратите внимание на ультразвуковое полотно, которым обернута Императрица, — продолжала Хоббс. — Сейчас мы увеличим изображение, и вы увидите, как бьется ее сердце.

На пять секунд изображение увеличилось, потом снова включилось статическое силовое поле, и связь пропала. Но биение сердца было отчетливо видно. В эти мгновения Императрица явно еще жила.

«Проклятье, — подумал Зай. — Мы были так близки к успеху».

— Почему у нас нет данных от ультразвукового полотна? — спросил он. — Разве оно не должно быть автоматически соединено с медицинским искусственным интеллектом «Рыси»?

— Увы, по протоколу безопасности для соединения требуется более пяти секунд, сэр. В компьютерной сети «Рыси» установлено несколько последовательных антивирусных барьеров — на тот случай, если вирусы будут иметь конфигурацию срочных медицинских данных.

Заю стало интересно, какой умник некогда сочинил такую программу. Больше всего это походило на тунгайский саботаж.

— Теперь снова взглянем на место происшествия глазами капрала Лао, — продолжала Хоббс. — Тут возникает новый персонаж. Посвященный Баррис в десантном бронекостюме. Его костюм был подвергнут отключению по приказу капитана. Баррис только что убил нашего десантника, выстрелив из своего мультигана.

Баррис неподвижно лежал у самой границы силового поля. Изображение увеличилось. Лао втащила посвященного внутрь спасительного круга.

— Лао хочет помочь пострадавшему товарищу, — сухо проговорила Хоббс.

Баррис перевернулся. На лицо посвященного было страшно смотреть — так его изуродовало во время полета в поврежденной капсуле.

«Здесь… Рикс», — проговорили губы Барриса.

Рука Лао снова потянулась к клавишам пульта генератора. Экран потемнел.

— В это время во дворце ни одного рикса уже не было, — твердо проговорила Хоббс. — И Баррис никакого рикса не видел. Почему-то он солгал.

Зай покачал головой.

— Он только что вступил в перестрелку с другим десантником, которого, возможно, принял за рикса. Посвященный Баррис не лгал. Просто он непроходимо туп.

— А не могли бы мы просмотреть видеозаписи, сделанные камерой шлема Барриса? — спросил кто-то из офицеров. — В те мгновения, когда он убил десантника?

— Боюсь, что во время полета передатчик шлема пострадал. Но мы можем взглянуть на этот эпизод с противоположной стороны.

На экране возникла новая сцена. Сопроводительный текст указал на то, что данные кадры засняты камерой шлема рядового Эрнесто. Он стоял на коленях перед самыми дверями в зал Совета, спиной к ним. Вдалеке, за плечом рядового, в глубине зала, виднелась черная полусфера силового поля.

Посвященный Баррис, которого легко было узнать по разбитому шлему, появился в поле зрения Эрнесто. Эрнесто помахал ему рукой, но Баррис поднял и нацелил на него мультиган.

Оружие посвященного выстрелило, поле зрения Эрнесто завертелось — он был сбит и повален на пол градом мелких пуль. Обстрел продолжался. Все повреждения бронекостюма и ранения рядового скрупулезно регистрировались и были представлены в виде маленьких значков у нижней границы экрана. За секунду до того, как Эрнесто уже должен был умереть, бронекостюм утратил способность передавать сигнал. Изображение на экране замерло.