Ольга Гусейнова - Мой любимый зверь! [litres]

И пленные, и конвойные были на взводе: первые напряженно и нервно оглядывались по сторонам, вторые дергались, опасаясь приблизиться к суровым клеранцам. Гал шел с Ровеной, кажется очарованный и заинтересованный настолько, будто никогда в жизни никого подобного не видел, ну или здесь одичал. Зря, ядовитую змею к себе опасно подпускать – укусит из вредности! Только подумала – вокруг меня все завертелось и понеслось…

Стоило Галу крякнуть от боли, сгибаясь от удара в живот, Райо повалил меня на землю и в мощном прыжке перемахнул приподнятые копья. Вскрики, булькающие стоны, звуки ударов и ломающихся костей… Пока я послушно лежала, уткнувшись в песок, с минуту отчаянно споря с собой: встать или нет, бой закончился. Уйти удалось одному конвойному. Ровена грязно ругалась, рассматривая оружие: поздно выяснила, что лазер нерабочий, и не смогла прикончить сбежавшего аборигена, чтобы не предупредил своих.

Сидя на песке, я с тяжелым сердцем оглядывала место побоища. Дошло, что клеранцы все время слушали ситуацию, а не только треп Ровены, и готовились атаковать. Ровена успела обезоружить Гала, а убил его Фальк. Двое заключенных пытались справиться со здоровяком конвоиром, в итоге все трое в пылу драки оказались в воде, забылись – и все, на берег набегает окрашенная кровью волна. Третьего проткнули пикой конвойные и сами полегли усилиями клеранцев. Ножи у них – не самое ходовое оружие.

Клеранцы подошли к Ровене, коротко, почти церемонно поклонились, и Райо высказал наше общее признание ее заслуг:

– Хая, мы благодарны вам за помощь, ваша находчивость и смелость – выше всяких похвал! Мы у вас в неоплатном долгу.

– Ой, да ладно, чего уж там, свои люди – сочтемся, – махнула она ручкой.

– Расскажешь мне, что означает та заковыристая фраза, которой ты сразила всех? – попросила я, запрокинув голову. – Вдруг пригодится…

– Нет! – мрачно оборвал меня Райо. – Тебе не пригодится!

– Надо уходить, один ушел, приведет остальных, – скомандовал Фальк.

Райо поднял меня на ноги, подержал несколько мгновений, коснулся губами уголка моих губ и повел прочь из «райского местечка».

Влажный теплый ветер треплет пряди волос, выбившихся из косы, грозно шумит океан. Мы быстро идем по мокрому песку у самой кромки воды в обратную сторону. По пути подобрали наши почему-то не пригодившиеся общинникам вещи. Неужели их оставили валяться, потому что клеранцев попросту вычеркнули из списка живых? Ждали подкрепления из лагеря, опасались.

Жизнь в последнее время все больше походит на кошмар, из которого мне никак не вырваться. Да, я военный, но часто ли такие «секретарши» сталкиваются в реальной жизни со смертью лицом к лицу? Участвуют в боях? Разок, наверное, за всю профессиональную деятельность, а потом им годами оплачивают походы к врачам и компенсации за нанесенные психологические травмы. О чем я думала, когда соглашалась сотрудничать с АБНЗ? О деньгах и теплом местечке? Смотри, Пташко, не поджарься на Драуне, куда уж горячее, чем вариться в собственных кошмарах не во сне, а наяву.

И все-таки моя рука в сильной, загорелой руке Райо, и он крепко держит ее. Пять дней на «Вселенной радости», потом Фортан, суд, теперь настоящий ад, а он рядом. Тащит, словно на буксире, прикрывает собой, кормит и защищает! Чем я заслужила? Откуда взялись его чувства? Вроде и не скрывает собственнические замашки, но при этом неизменно проявляет уважение, не поддельно-показное, а искреннее, какое чувствуешь каждой клеточкой. Почему любуется мной даже сейчас, лохматой, с обветренным, перемазанным грязью и кровью, обгоревшим на солнце лицом, испуганной и постоянно сомневающейся? Наверное, даже жалкой, но уверенной лишь в одном: я люблю его больше жизни!

За что он любит меня? Неизвестно…

Берег начал сужаться, песок стал более рыхлым и вязким, подошва утопала – идти стало тяжелее. Я бросила косой, напряженный взгляд на своих спутников. Затем ощутила, как сжалась ладонь Райо на моей, когда идущий впереди Матео обернулся и с тревогой посмотрел на своих друзей:

– То, что подгоняет, совсем близко. – И неожиданно предложил: – Либо игнорируем и бежим, либо готовимся.

– Поздно! – Райо дернул меня за руку и рванул к каменному выступу, высокому и каменистому.

Я нервно крутила головой. Только бы кто-нибудь нам на головы не свалился. Клеранцы отбросили мешки и выхватили ножи – а в следующее мгновение на пляж хлынула толпа мужчин, одетых кто во что, не новички, все бывалые, с копьями. С трудом удержалась, чтобы тоже не вытащить нож, приказав себе помнить, что я – тень, не всего лишь или только, а полноправная, практически официальная нидаш, которая обязана следовать за своим даш. Надо оправдать доверие моего мужчины: не вступать в драку, вверить ему свою жизнь. Не знаю, каково быть с ним в раю, но как же тяжело следовать за ним в пекло, если руки так и чешутся схватить нож.

Толпа аборигенов приближалась, словно стаю хищников в ловушку загоняла. Среди них я заметила конвойного, который привел подмогу. Гаденыш! Мокрый от пота, запыхавшийся, он пытался вернуть себе уверенный вид и выровнять дыхание. Пересчитав силы противника, я ужаснулась: тридцать один боец с пиками, ножами, один угрожающе раскручивает пращу, того и гляди – вырубит булыжником.

Разномастное, но оттого не менее грозное воинство рассыпалось напротив нас полукольцом. Бросаться в бой сразу не решались – по-видимому, слава непревзойденных бойцов клеранцев и сюда докатилась. Среди общинников выделялась занятная парочка, приближавшаяся к нам чуть медленнее остальных: высокий, крупный мужчина в светлой легкой одежде, с повязкой на голове, похожей на восточный тюрбан; за полу его длинной рубахи схватился… ребенок, наверное. Под длинной серой туникой, полностью скрывающей щупленького ребенка, и тюрбаном, прикрывающим и нижнюю часть лица, сложно определить пол.

Ребенок в этом аду? Среди убийц и маньяков? Немыслимо!

Раздался облегченный возглас Матео:

– Наверное, это то, что меня мучило!

Одновременно с ним ближайший к нам бандит, крикнул мужчине в тюрбане:

– Неш, смотри, как повезло, богатый улов! Целых две русалки!

Командир отряда Неш подошел ближе, ребенок, словно маленькая тень, не отставал. У меня екнула страшная догадка: девочка! Слишком большие и красивые серые глаза, грациозная походка, хотя ей лет восемь, не более. Дальше начались удивительные дела как для меня, так и для «загонщиков».

Сначала я разглядела саусы на лице бандитского главаря. В следующий момент, окинув желтым цепким взглядом наш отряд, он обратился к моим спутникам на клеранском, при этом они обменялись какими-то жестами. Из их разговора я четко уловила «нидаш», когда Райо приподнял наши руки с переплетенными пальцами. Неш по-клерански взглянул мне в лицо, сверкнул янтарными глазами, вежливо кивнул и тут же вернул внимание землякам. Заметно, что он взбудоражен нашей неожиданной встречей – не ожидал увидеть на Драуне соотечественников. Даже не мечтал, судя по его напряженному и взволнованному виду.