Эдмонд Гамильтон - Звёздный волк. Сборник. Книги 1 - 18

— Вижу выброс сигнала!

На какое-то мгновение Дайльюлло охватило чувство ликования. Но длилось это недолго, так как Биксел закричал:

— Еще выброс. Еще один. Ужас, да их целая стая, черт побери!

Дайльюлло наклонился к экрану радара, и мрачное предчувствие сдавило его сердце.

— Смотрите, они изменили курс, — сказал Биксел. — Теперь идут прямо на нас, быстро идут. Дьявольски быстро.

Боллард протиснулся в навигационное отделение и поверх плеч Биксела и Дайльюлло взглянул на экран.

— Это не транспортные корабли, — сказал он. — Похоже, что это эскадрилья вхоланских крейсеров… Наверное, решили пожертвовать своими друзьями у нас на борту.

Дайльюлло угрюмо покачал головой:

— Корабли только одного типа имеют такие габариты, двигаются таким строем и на такой скорости. Теперь я вижу, что Тхрандирин все-таки не врал насчет Звездных Волков.

Чейн узнал об этом только тогда, когда по внутренней связи заревел сигнал «тревога!», и тут же последовало резкое ускорение, от которого начали потрескивать швы корабельного корпуса, а самого Чейна с силой прижало к перегородке. До этого он полудремал, вытянувшись на одолженной койке, именно полудремал, но и это было большим достижением. Ему всегда было противно выжидание. Он ненавидел состояние бездельника, ожидание, чтобы за тебя кто-то другой принимал решение. Но в данный момент разум и инстинкт самосохранения подсказывали ему, что лучше проявлять терпение, другого выбора нет. Однако физическая натура Чейна трудно этому подчинялась. Она не привыкла к пассивности. Жизненный опыт учил, что безделье — преддверие смерти, оно присуще только низшим особям, которым предназначено быть чьей-то добычей. Варновцы всегда сражались самозабвенно и после схваток также самозабвенно наслаждались плодами победы, а потом снова устремлялись в бой. Метаболизм Чейна восставал против выжидания.

Сигнал тревоги и неистовый рывок корабля стали для Чейна словно неожиданным освобождением из неволи.

Он спрыгнул с койки и вышел в главный проход. Люди бежали, как могло показаться непосвященному, в полном смятении, но Чейн знал, что это не так, ибо буквально через секунду каждый занял свое рабочее место, и корабль притих трепетной, дышащей жизнью тишиной. Тишиной, сопутствующей ожиданию уже совершенно иного рода.

У Чейна не было заранее обусловленного постоянного рабочего места, и он направился к капитанскому мостику.

По внутренней связи раздался резкий голос Дайльюлло, обращавшийся ко всем на корабле.

— У меня есть для вас не очень хорошая новость. У нас на хвосте висит эскадрилья Звездных Волков.

Чейн замер в проходе.

Голос Дайльюлло, казалось, имел персональную направленность с предостережением:

— Повторяю: нас преследует эскадрилья Звездных Волков.

«Это он обращается ко мне, — подумалось Чейну. — Ну вот. Достали меня все-таки братья Ссандеры и их друзья».

Дайльюлло продолжал говорить:

— Я уклоняюсь от встречи с противником. Конечно, если придется сражаться, мы будем сражаться, но я хочу, чего бы это ни стоило, уйти от преследователей. — Поэтому приготовьтесь к максимальной перегрузке.

«Это же означает: у меня не будет времени предупреждать вас о резких изменениях курса или скорости. Просто держитесь, как можете, и молитесь, чтобы корабль не развалился».

Чейн все еще стоял в проходе. Тело было напряжено, мозг лихорадочно работал.

За спою жизнь ему не раз приходилось бывать в тяжелых ситуациях, но хуже ситуацию, чем эта, он не мог припомнить. Если у наемников появится какое-либо основание усомниться в его происхождении, они убьют его еще до того, как братья Ссандеры, возможно, настигнут корабль. Но если наемники и не заподозрят, он все равно умрет, когда их накроет эскадрилья Звездных Волков.

А это случится неизбежно. От Звездных Волков никто не уходил. Никто не может летать на их скорости, так как никто не в состоянии переносить разрушительный удар инерционной перегрузки, который выдерживают Звездные Волки, маневрируя своими маленькими кораблями на убийственной для обычного человека скорости. Именно это делает их непобедимыми в космосе.

Корабль наемников дернулся, взревел, перейдя на тангенциальный курс. Чейн, казалось, ощутил, как под его рукой прогнулась перегородка. Кровь заклокотала в нем сильно, жарко. Как только корабль вышел на прямую, Чейн расправил плечи и продолжил путь к капитанскому мостику.

На мостике было темно, если не считать прикрытых козырьками подсветок на приборных панелях. Достаточно темно, чтобы красно-золотистый огонь, казалось заполнил помещение, вливаясь через передний иллюминатор. Иллюзия, конечно; ведь иллюминатор теперь в сущности стал экраном, и туманность, которую он показывал, была не реальностью, а видимостью, и которой смешались воедино энергия, время и расстояние. Иллюзия была достаточно убедительной. На фоне огненно-красного свечения голова и плечи Дайльюлло выглядели преувеличенно крупными. Корабль мчался сквозь крутящиеся быстрые облака холодного пламени. Словно разбросанные угли оставались позади диски солнц, заставивших гореть и светиться газ туманности.

Дайльюлло взглянул и увидел в отблеске лицо Чейна:

— Что ты тут делаешь, черт тебя побери?

— Не могу сидеть без дела, — ответил Чейн ровным, спокойным голосом. — Думал, чем-нибудь смогу помочь.

Второй пилот, невысокий, темный, коренастый человек по имени Гомес раздраженно бросил:

— Гони его отсюда, Джон. Не хочу, чтобы мне в затылок дышал какой-то пилот — собиратель камешков. Особенно сейчас.

— Держитесь, — крикнул Дайльюлло.

Чейн немедленно ухватился за опорную балку. Корабль снова взревел, застонал. Тело Чейна ударилось о металл, и он снова ощутил прогиб балки. Изображение на обзорном экране превратилось в беспорядочную смесь мечущихся искр. Стабилизировав скорость, корабль начал гигантский долгий спуск между стенами пламени. Гомес сказал:

— Еще один такой маневр, Джон, и ты сломаешь ребра кораблю.

— Хорошо, — ответил Дайльюлло. — Вот еще один такой маневр.

Чейн услышал больше, чем стон корабля. От сотрясения, люди начали валиться с ног. Гомес оказался вдавленным в кресло. Из его носа хлынула кровь, темными ручейками расползлась по рту и подбородку. У Дайльюлло из легких вышибло воздух, и он зашелся в глубоком вздохе, согнувшись над панелью приборов управления. Чейн было потянулся вперед, чтобы взять на себя управление кораблем, но отпрянул назад, увидев, что Дайльюлло заставил себя выпрямиться и начал жадно заглатывать открытым ртом воздух, втягивая его в себя упорно, изо всех сил. На противоположной стороне капитанского мостика на привязанных тормозных ремнях свалился на бок человек и не двигался. Ухмыльнувшись про себя язвительной улыбкой, Чейн крепче вцепился в балку и начал делать ровные вдохи наперекор давлению инерции, которая, как бы не стремилась, не могла его одолеть.