MrDog - Гражданин [АТ]

«Дзинь», — сказала тарелка, отлепившись от щеки поднявшего голову пьянчужки и упав на стол. Он завозился, вытащил откуда-то сбоку бутылку и присосался к горлышку. Смотря за тем, как мерно двигается его кадык, подумал: «Засиделся я тут что-то». Мужик шумно поставил пустую тару, рыгнул и начал выбираться из-за стола. «Да, определенно засиделся», — сказал, и в два глотка допил копфе.

Только собрался встать, как дверь открылась и вошла… Моя жена?! Сердце замерло. Болезненно сжалось. Дыхание остановилось. Глаза впились в нее. Я не мог… Девушка шагнула вперед и наваждение развеялось. Просто очень похожа. Из меня словно разом все кости вынули. Если бы не Вояка, так и вовсе бы желеобразной массой под стол сполз, а так, замер статуей и все. Незнакомка осмотрелась. Какие у нее большие глаза.

Дзинь — разлетелось стекло бутылки. «Убью!» — Заорал алкаш и бросился на отпрянувшую девушку.

Эмма

Не знаю, чем уж так глянулась военным, но они сделали все, чтобы подольше на их базе пробыла и поменьше на борту своего израненного кораблика проторчала. Когда из медкапсулы выбралась, чувствовала себя прекрасно, но доктор сказал капитану Крэгу, что меня нельзя перегружать. В итоге сначала один пакет воспоминаний отправила, потом, через сутки, второй. Затем ко мне пилоты пришли, поговорить со свидетелем боя. Ничего я им толкового рассказать не могла, но времени на разговоры ушло много, а там и вовсе пригласили на чай к вице-адмиралу Шломсу, командовавшему форпостом.

Благодаря всем этим маневрам только три дня на своем кораблике проторчать пришлось. Причем, мне позволили в зоне поражения орудий висеть. Капитан Крэг постарался, написал обоснование моей ценности как свидетеля. Когда пришел буксир и потащил меня в разгон, от капитана пришло письмо. Официальная благодарность за помощь следствию и все такое, с припиской проверить индекс гражданина. Кое-как успела ему «спасибо» отправить, так меня прирост в пять единиц поразил. Ведь ничего же не сделала.

Притащил меня буксир на станцию, опустил мой израненный кораблик на пустую палубу и был таков. Мрачный и неразговорчивый пилот мне попался. Еще и заплатила за риск полета в желтый сектор столько, что на бэушную двушку хватит. Мне его отношение после военных стало контрастным душем. Неприятный тип.

Наконец-то стянула скаф. Хоть и обошлось все, но все эти дни в нем жила, спала, ела и просто была. Вот вроде он и не мешал особо, а все равно утомительно и кажется, будто кожа зудит. И ведь не почесаться. Точнее, можно дать команду скафу, но вот самой, так, чтобы аж до красноты — не предусмотрено такое. Первым делом в корабельный душ побежала. Отмылась, оттерлась до скрипа, переоделсь в летный комбез и лишь затем скаф в нишу у двери убрала. Активировала систему обслуживания и покинула корабль.

То, что ребят нет, меня не смутило. Столько времени прошло, наверняка на вылет отправились. Правильно мне все док сказал. Хоть и вспоминаю об Анне, но со светлой грустью и без надрывной боли. Будто она лет десять назад погибла. Может и они так же?

Наверняка ведь их допросили и если не посоветовали прямо, так к медикам обратиться рекомендовали, а там уж им обязательно помогли. Я доктора поспрашивала, он и рассказал. Есть и более гуманные методы с болезненными воспоминаниями справиться. Можно дней десять под гипновнушением полежать или пару декад таблетки принимать. Правда все это время лучше не работать, зато эффект стопроцентный. При желании можно и вовсе добиться того, что без напоминания сам будешь максимум раз-другой за год вспоминать.

Вошла в жилой модуль и поняла — тут уже давно никто не появлялся. Знаете, когда дом не жилой, это чувствуется. Есть в нем какая-то особая пустота, даже если автоматика поддерживает идеальную чистоту и порядок. Может как раз в ней дело? Не знаю.

Обошла все комнаты, просто чтобы убедиться. Пусто. Только в моей комнате немного оставленных перед вылетом вещей, да в комнате Анны. Собрала их все и к себе перенесла. Решила сохранить на память о подруге. Мы ведь с ней ближе иных сестер были. До вечера сидела, перебирала, вспоминала и плакала. Так и уснула в окружении подарков, сделанных мной для нее и ею для меня.

Утром взяла себя в руки, разложила все по полочкам и позвонила ребятам. Никто мне не ответил. Подумала: «Ладно», — и подключилась к сети. Нашла компанию занимающуюся ремонтом, почитала отзывы, посмотрела цены, позвонила и договорилась об осмотре моего кораблика. Оплатила выставленный счет и зашла на портал банка, проверила счет артели и обомлела. На нем остались только моя доля. Позвонила, хотела устроить разборки, но ответивший искин сходу порекомендовал обратиться к документам счета и если останутся вопросы набирать. Пожелал хорошего дня и поблагодарил за обращение в Имперский Банк, самый надежный банк Содружества.

Последовала совету искусственного недоразума. В итоге прокусила до крови губу и ушибла кулак. Эти гады не просто сбежали из боя, бросили меня и Анну, но еще и написали заявление о распределении ее доли по остальным, когда пришло подтверждение смерти. После чего сняли кредиты, продали корабли и теперь не отвечают на звонки.

«Спокойно», — принялась уговаривать себя и задышала по счету. Не сразу, но взяла себя в руки. Давай подумаем и не станем пороть горячку. Во-первых, Жак с Самантой недоступны. Срабатывает автоответчик, но когда записанное на нем попадет в систему где они будут… Да этого и вовсе может не случиться. Во-вторых, они и без того собирались покинуть артель и улететь из фронтира. Пожалуй, с учетом моего участия в уговорах остаться, понять их обиду можно. Хорошо, хоть и неприятно, но к этой парочке котов в человеческом обличии претензий нет. Признаю, была не права.

Стало несколько легче. Во всяком случае, смогла подумать о Ноле спокойно и взвешенно. Думала так, размышляла эдак, но ни к какому выводу придти не смогла. Он на станции — это факт. Его нейросеть отвечает сама, правда в виде «оставьте сообщение», но это не искин связи. Ладно, может он спит или вовсе в пьяном беспамятстве валяется. Все же, он разом двух небезразличных ему девушек лишился. Сам перезвонит или позже наберу.

Пришел вызов от инженера, он сообщил, что у ворот ангара. Дала команду на открытие и пошла встречать. Платформа с техниками и ремонтными роботами влетела внутрь и опустилась прямо у носа моего искалеченного кораблика.

— Добрый день, — поприветствовал спрыгнувший с нее мужчина лет сорока, с аккуратно зачесанными на пробор волосами. — Я Лих Сап, инженер четвертой категории, — представился он и, кивнув на техников, представил своих помощников. — Чар и Рех Новы, лучшие специалисты по заклепкам.