Андрей Буянов - Рейдер (СИ)

Нодас ан Панак вышел наружу первым, жестом пригласил меня следовать за собой в сторону массивной двери, выделявшейся на фоне каменной, как и абсолютное большинство всего здесь, стены. Возле которой нас, а вернее меня, ожидал конвой из двух звеньев боевых дройдов.

Дальше, собственно, ничего особенного не происходило, мы снова двигались коридорами, только теперь довольно оживленными. Все довольнооднообразно, даже на ОПЦ было интереснее. А тут даже встречные внимания не уделяют, словно у них тут каждый день народ под конвоем разгуливает.

В итоге все эти коридоры закончились одним, который, в свою очередь, уперся в створки лифта, возле которого дежурили уже не дроиды, а люди, закованные в тяжелые боевые скафандры. Болотного цвета, словно литая массивная броня покрывала все тело без видимых разрывов и швов, мерцала отсветами активного силового поля. Судя по ней и по вооружению, эти ребята вполне могли дать фору не только легким киберам, до этого момента меня конвоирующим, но и более тяжелым штурмовым моделям. А если учесть, что уровень их подготовки наверняка очень высок и начинается от сугубо специализированных баз знаний и соответствующих имплантов, а заканчивается интеллектуальной и психологической подготовкой то… Передо мной сейчас стоят очень и очень серьезные ребята. Такие при грамотном командовании любую корабельную оборону в порошок сотрут и не поморщатся. А еще у них у каждого наверняка по парочке звеньев дроидов есть в подчинении — в качестве прикрытия и элементарно расходного материала. Гвардейские части, однозначно.

А иначе зачем тратить столько ресурсов, времени и денег на отряд из супер-пупер бойцов, если можно наштамповать за ту же цену раз так в десять больше дройдов, причем каких душе угодно? И они хоть и будут уступать один на один, но вот толпой этих ребят наверняка завалят, а, кроме того, и что немаловажно — дроидам платить не надо, и личной жизни у них нет, и амбиций тоже…

Зато в охране особо важных персон людям замены нет. Такая комбинированная охрана мало того, что гораздо эффективнее, так еще понт знатный. И это бесспорно.

Перед лифтом меня довольно вежливо остановили, попросили сдать все имеющееся защитное и наступательное вооружение, включая портативный силовой щит. После просканировали вдоль и поперек и пропустили вперед. Адъютанта, кстати, сканировали не менее тщательно, но сдать оружие не потребовали, видать, его допуск это позволяет.

Створки закрылись, и воцарилась почти полная тишина. Лифт двигался. В каком направлении не знаю, антиграв не давал определить по инерции, а иллюминаторов конструкцией предусмотрено не было.

— Господин Никол, — я чуть не вздрогнул от неожиданности. Всю дорогу мой конвоир предпочитал молчать, а теперь на тебе, пообщаться решил! — Вам оказана большая честь — лично беседовать с Претором. Однако должен вас предупредить, что в случае каких-либо необдуманных импульсивных или открыто враждебных действий, к вам будет применена сила, вплоть до летального исхода. Спрашиваю под протокол, вам понятно?

Так деликатно о намерениях в случае чего меня прикончить мне еще никто не сообщал. Подчеркнутая вежливость, обращение благородного к… к… стоящему неимоверно ниже на социальной лестнице. Я почти физически ощутил исходящее от него презрение к выскочке, реальное место которого если не на дне социума, то не далеко от него, то есть ко мне.

Вначале я хотел привычно огрызнуться про себя в ответ, напомнить благодаря кому он вообще из камеры своей морозильной в этом столетии вылез, но затем передумал… А что это я буду тут распинаться, требовать какого-то уважения? Мне с этим свежеразмороженным франтом детей не крестить, в бой не ходить, да и вообще будем надеяться, вижу его в первый и последний раз, так что… Осклабился, и одарив того гримасой пренебрежения, надеюсь самой мерзкой их возможных, бросил через губу.

— Я не нуждаюсь в лишних напоминаниях, адъютант.

Сказал с чувством, постаравшись максимально скопировать его же интонации. Как будто я к правителям систем каждый день на завтрак захожу, обедаю — у императоров, а ужинаю — даже самому страшно представить — где. Спесивого, как известно, только унижение и исправляет. Или смерть… Ну, это кому как повезет. А я всего лишь ответил 'любезностью на любезность'.

На лице адъютанта ничего не изменилось, не дрогнул ни единый мускул, ни одна эмоция не просочилась наружу. Только по заблестевшим глазам я понял, что своими словами не вызвал у него никаких эмоций кроме, разве что брезгливости. Как же, 'мошка' вздумала поогрызаться… Какой-то презренный 'жандарм', ему, белой косточке, да ответить посмел!

М-да, случись ему теперь меня убивать, то сделает он это не просто по долгу службы, а с искренним удовольствием. Впрочем, я ему такой возможности предоставлять не собирался, мне своя шкура как-то особенно дорога. А так надо в будущем держать себя с этими 'благородными' поаккуратнее. Если продолжать в том же духе, то можно по неосторожности нажить себе очень влиятельных смертельных врагов. А мне еще и этот геморрой нужен?

Лифтовая кабина достигла конечной точки и распахнула двери. Я вышел.

По обеим сторонам располагались ниши, перекрытые силовым полем, в них находились бойцы караула, в такой же, как и их коллеги на входе, броне. Спереди, над воротами висела контрольная башенка, за толстой прозрачной броней которой находился оператор. Он был в обычном кителе без шлема и сидел за пультом управления. Его лицо было мне отчетливо видно, как и мое ему. Точка последней идентификации. В том числе и визуальной.

Нодас ан Панак подошел к пульту, стоящему почти по центру зала, положил руку на панель, второй проворно введя опознавательный код. Затем отошел в сторону. Массивная треугольная дверь бесшумно отъехала в сторону.

— Как давно вы служите в СБ Аратан, Фил? — старик расхаживал по большому залу, весь потолок и стены которого представляли собой сплошной сферический дисплей, загруженный множеством символов, диаграмм, таблиц и кучей другой удобной для визуального восприятия информацией. Кроме того, под потолком распласталась объемная проекция системы с маркерами движущихся объектов. Над рабочим столом, расположенном строго по центру, висела голографическая модель самой базы, то бишь астероида.

Я остановился почти в самом центре, на натуральном ковре с затейливым узором и длинным глушащим шаги ворсом, и с интересом осматривался по сторонам, предварительно, от греха подальше, прижав руки по швам.

— Чуть больше двух лет, э-э… — я запнулся, внезапно сообразив, что не знаю, как к нему обращаться. А адъютант не напомнил… Как я его и просил, напоминать не стал, — Господин…