Варвара Мадоши - Станционный правитель

На него я не в обиде, наоборот, это поведение остальных кажется мне странным. Если, конечно, не верна та дикая догадка, которая… но нет, просто быть не может!

Но не могу представить, чтобы для чего-то меньшего пять глав крупнейших государств оторвались от работы! Я понятия не имею, какие у них расписания, но наверняка плотные донельзя. А чтобы еще состыковать все пять… да собрать в одно месте — е-мае, они, небось, миллиард долларов ухнули только на защиту этой виллы от снайперов!

— Я подозреваю, что вы сейчас теряетесь в догадках, зачем мы вас сюда позвали? — спрашивает госпожа Лученко.

— Теряюсь, — говорю я. — Хотя у меня есть версия, что я провел месяц в чем-то вроде «Игры Эндера», и теперь инопланетяне предъявляют Земле претензии за неполадки на реальной космической станции…

Главы государств подчеркнуто НЕ переглядываются. Совсем нет. Просто все как-то подбираются, и настроение в комнате неуловимым образом меняется. А вот в глазах госпожи Лученко ажигаются самые настоящие озорные искорки.

— Не самая глупая догадка, — говорит она. — И почти верная!

Премьер-министр Дев о чем-то вполголоса спрашивает свою переводчицу, та отвечает ей на ухо. Видимо, интересуется, что это за «Игра Эндера» такая. Стыдно не знать культовую классику, госпожа премьер-министр!

— Ни хрена не верная, — басом замечает американский президент из угла. — Не морочьте парню голову!

Его переводчик порывается перевести, но мистер Даллес только машет ему рукой — мол, не надо, все все поняли. И вообще не для протокола.

— Дело не в том, — вежливо говорит немец, — что вы попали в компьютерную симуляцию настоящей станции. Дело в том, что вы участвовали в работе тренажера искусственного интеллекта, который, действительно, был создан по заданию наших инопланетных друзей. И некоторые задачи, которые вы решали там, были взяты с натуры.

— И вы решили их так успешно, что теперь наши стратегические партнеры хотят, чтобы вы занялись этим, так сказать, и-эр-эл, — улыбается мне Ди Чуньи.

И-эр-эл. IRL, то есть, «в реальной жизни». Господи.

— Не то чтобы успешно, просто напортачили меньше, чем другие, — поправляет американский президент. — Говорите ему правду, а то голову вскружите.

Мне в голову лезет странная ассоциация: он похож на обиженного ребенка, которого другие не взяли в игру, и поэтому он делает вид, что играть ему с самого начала не хотелось. Однако все равно интересно, вот и лезет с подсказками.

Ловлю себя на том, что мне очень хочется присесть.

Кто-то — кажется, один из переводчиков — двигает мне стул.

— Чаю? — заботливо спрашивает премьер-министр Дев.

Я могу только кивнуть.

Итак, вот что мне рассказывают в итоге.

(И я до сих пор удивлен, что мировые лидеры пожелали ввести меня в курс дела самолично, а не переложили это дело на каких-нибудь атташе. Может быть, не доверяли друг другу, и боялись, что помощники не так расставят акценты? Хотя какие там особо акценты…)

Оказывается, Земля вступила в контакт с инопланетной расой вот уже лет пять как. Все началось с испытания новых систем связи на квантовом принципе. Хотели улучшить прохождение сигнала мобильных телефонов и избавиться от дорогостоящих вышек сотовой связи, а вместо этого нечаянно связались с далекими звездами.

Но широкой публике это разглашать не стали, по условию самих же инопланетян: они пообещали человечеству всяческие бонусы, если их существование будут держать в секрете.

— Почему? — не могу удержаться от вопроса, хотя, пожалуй, перебивать китайского председателя (эту часть истории рассказывал он, поскольку первая установка связи строилась именно на китайской территории, в Гималаях; как совместный с Россией проект, но все же).

— Все дело в общей культурной незрелости человечества и отсутствия твердой юридической базы в Мезжвездном содружестве, — говорит китаец. — Нам дали понять, что как таковое Межзвездное содружество не сумеет создать безопасные условия для развития нашей расы, а раз так, то нам следует повременить с выходом на межзвездный простор.

— Кроме того, у Земли все равно не было технологий для дальних космических полетов, — подает голос президент Лученко. — А за сотрудничество нам эти технологии пообещали… рано или поздно.

— Они хотели использовать наш как дешевый рынок рабочей силы, — вмешивается американский президент. — Отдавать нам для аутсорсинга некоторые проекты. Это было бы труднее осуществить, если бы население знало о существовании Межзвездного содружества, пришлось бы больше платить.

Все остальные глядят на него с легкой укоризной: мол, да, так оно и есть, но зачем же так прямо?

— Мы с пониманием восприняли это условие наших инопланетных партнеров, — говорит президент Лученко.

Ну да, думаю я, небось только порадовались. Любая новая инфа — это осложнение. А государственная власть очень не любит осложнения. Поэтому почти в любой фантастике правительство всегда скрывает первый контакт… по крайней мере, поначалу. Я всегда думал — почему?

А потом, побыв в шкуре управленца, понял. Когда на тебе одновременно висит десять тысяч проблем, сделаешь все, чтобы отложить десять тысяч первую хотя бы на месяц-другой.

Хотя… вот тут-то и собака зарыта. Как это они умудрились утаить это все от широкой общественности?

— Прошу прощения, — говорю я, — но я не верю в теории заговора.

Главы государств снова НЕ переглядываются, но у меня складывается ощущение, что если бы не привычка всегда быть только за себя, они бы переглянулись: у них на лицах проскальзывает некое схожее выражение, некая досада. На меня, что ли? Что недостаточно легковерен?

— При чем тут это? — спрашивает президент Лученко, на сей раз с едва заметным раздражением в голосе.

— При том, — говорю я, — что нельзя скрыть контакт с инопланетянами, если о нем знало больше трех человек. А у вас знало… ну сколько? Ну хотя бы персонал того центра в Гималаях.

Сильные мира сего снова не переглядываются, но чувство общности усиливается.

— Это была работа нашего моей команды, — говорит Лученко с подчеркнутой гордостью.

Американский президент фыркает — снова, как не кажется, с завистью.

— Мы ничего и не скрывали, — продолжает Лученко. — Наоборот, всячески подчеркивали, что вся необходимая вводная информация о станции «Узел» получена от наших заграничных партнеров. Поскольку проект был совместный с американской стороной, все думали, что это такое ироничное обозначение США.

— А что касается персонала экспериментальной установки связи, — говорит китаец, — то там лишь очень мало людей участвовали в самом контакте. И большинство было нашими людьми. А мы умеем хранить секреты. Особенно когда они касаются национальной безопасности.