Брайан Херберт - Крестовый поход машин

Серена замолчала и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Потом снова заговорила, на этот раз более миролюбиво:

– Подумайте о людях – жертвах мыслящих машин. У каждого погибшего был мозг – это значит, что потенциально он тоже мог бы стать когитором, как и вы. Подумайте о тех открытиях и знаниях, которые мы могли бы получить, если бы эти жизни не были преждевременно прерваны Омниусом.

Когиторы молчали, впитывая ее слова. Китс и другие ассистенты стояли вдоль стены и с явным восхищением смотрели на Серену.

– Мы согласны, что это трагедия, – промолвил Видад.

Серена возвысила голос:

– Наши воины сражаются уже тридцать шесть лет, перенося многочисленные страдания. Мы ежедневно несем невосполнимые потери, наше поколение выбито, и мой народ начинает отчаиваться. Люди боятся, что джихад не сможет победить, что эта безнадежная война затянется еще на столетия. Они отчаялись найти решение.

– Это достойная озабоченность, – сказал один из когиторов.

– Но я не хочу, чтобы так было! Мы не можем терять импульс движения именно теперь. Потребовалась смерть моего сына и невероятные усилия, чтобы вдохновить людей на борьбу с мыслящими машинами после стольких столетий апатии и отсутствия инициативы.

– Это проблема людей, она не касается когиторов.

– При всем моем уважении к вам, когитор, – но в критические моменты трусы часто именно такими аргументами оправдывают свою позицию. Оживите же свою собственную историческую память! – Офицеры джипола, посредники когиторов, улыбались, искоса поглядывая на Серену. Вероятно, они сами говорили то же самое Видаду. – Вы обладаете великой мудростью, и я не могу поверить, что вы утратили всю свою человечность. Какой ужасной, какой страшной была бы такая потеря.

В имитации голоса Видада стали различимы нотки недовольства и раздражения.

– Но чего ты ждешь от нас, Серена Батлер? Мы знаем о твоей страстной убежденности, но мы – когиторы – нейтральные мыслители. Именно поэтому Омниус оставил нас в покое. Очень давно нашими советами пользовались некоторые из двадцати титанов, прибегали к нашей помощи и какие-то люди из Лиги. Мы занимаем исключительно честную и уравновешенную позицию.

– Ваша позиция исключительно порочна, – резко возразила Серена. – Вы верите в свою нейтральность, но самих вас ни в коем случае нельзя назвать независимыми. Без посредников, помощников, которые являются, между прочим, людьми, вы бы давно погибли. Только потому, что мы, люди, так высоко ценим ваш разум, эти посредники верно служат вам, жертвуют ради вас своим временем, а подчас и жизнью, только лишь чтобы вы могли наслаждаться своим «нейтралитетом» и размышлениями. Никогда, слышите вы, никогда, ни кимеки, ни мыслящие машины не станут помогать вам выжить. Людям нужна ваша помощь. У вас есть такие возможности, о которых могут только мечтать солдаты джихада. Ваш предполагаемый нейтралитет обеспечивает вам доступ к Омниусу и его мыслящим машинам. Как когиторы, вы можете говорить с ними, следить за ними. Просто подскажите, как нам свергнуть их.

– Когиторы не работают шпионами, – сказал Видад.

Серена вскинула голову.

– Возможно, нет. Но своим долгим существованием вы обязаны людям. Я тоже смертный человек, срок моей жизни ограничен и мал, Видад, в то время как в вашем распоряжении две тысячи лет опыта, из которого можно делать ценные выводы. Если вам не нравятся мои предложения, то я прошу вас использовать ваш интеллект, чтобы отыскать иной способ помочь нам. – Она скрестила руки на груди. – Я не поверю ни на минуту, что это требование превосходит ваши способности.

– Серена Батлер, ты заставила нас задуматься, – произнес Видад. Жидкость, в которой находились мозги когиторов, засветилась ярче. Было похоже, что все когиторы действительно крепко задумались. – Мы обдумаем твою просьбу и предпримем действия, которые сочтем необходимыми.

Серена ждала, надеясь, что они скажут еще что-нибудь, но когиторы хранили молчание.

– Не размышляйте слишком долго, Видад. От жестокостей мыслящих машин ежедневно гибнут люди. Если вы увидите способ раньше закончить этот кошмар, то должны действовать как можно скорее.

– Мы начнем действовать, когда для этого наступит нужный момент. Нам не так-то легко отказаться от нейтралитета, но ты привела неотразимые аргументы, которые подтверждают высказывания наших верных ассистентов.

Стоявший рядом с Сереной Китс низко склонил голову, кажется, только чтобы скрыть улыбку.

Понимая, что разговор окончен, Серена направилась к выходу по длинному холодному коридору. Посредники едва сдерживали избыток чувств, провожая Серену к кораблю.

– Мы знали, что Жрица джихада сможет сделать то, что не удалось сделать нам, – воскликнул Китс. – Великий патриарх не зря восхищается вами. Вы – мать и спасительница всего человечества.

Серена нахмурилась, недовольная такой неприкрытой лестью.

– Я всего лишь женщина, которая должна выполнить свою миссию. И именно такой я была всегда. – Потом она тихо, только для себя добавила: – И такой я должна остаться.

Военачальник, не увидевший своего преимущества и упустивший его, виновен в преступлении, которое можно приравнять к откровенной трусости.

После того как титаны консолидировали свою власть над туманной и облачной планетой Бела Тегейзе, сделав ее краеугольным камнем новой империи кимеков, они занялись переустройством планеты и ее населения на свой лад. Трое оставшихся в живых титанов вместе с Беовульфом и несколькими неокимеками высокого ранга использовали Бела Тегейзе как базу, с которой они совершали нападения на курьерские корабли с обновлениями для Омниуса, выявляли слабые места на других Синхронизированных Мирах и готовили свою заключительную экспансию.

Их немало удивило неожиданное прибытие корабля какого-то нового кимека. Корабль вынырнул из-за туч и приземлился неподалеку от штаб-квартиры – овального серого здания с большими дверями и несколькими подслеповатыми окнами.

Агамемнон и Юнона, облаченные в огромные устрашающие ходильные формы, призванные внушить трепет и без того запуганному населению, вышли навстречу пришельцу, сопровождаемые несколькими изготовленными уже здесь неокимеками.

Мощные кимеки оказались на вымощенном новыми плитами поле местного космопорта сразу же после того, как на него сел корабль без опознавательных знаков. Корпус раскрылся, из него вышла весьма экзотичная машина и энергично зашагала к встречающим. Корпус незнакомого кимека сверкал бриллиантовыми пластинами, а угловатые крылья напоминали оперение сплетенного из кружев кондора. Невероятное множество оптических сенсоров крепилось к основанию длинной сегментированной шеи.