Джеймс Кори - Гнев Тиамат

– Кто здесь? – резко и жестко прозвучало от входа.

– Нет, это ничего. Они не будут на тебя сердиться, – сказала Тереза, и одновременно из полумрака выступил полковник Илич с винтовкой в руке. За ним шли трое охранников здания государственного совета.

Стало тихо. Тереза вдруг ощутила в груди ужас, предчувствие страшной несправедливости. Она совершила ошибку, которой уже не исправить.

– Ты! – рявкнул Илич. – Брось оружие. Отойди от девочки.

– Закрой глаза, Кроха. Не надо тебе на это смотреть.

– Перестаньте, – сказала Тереза. – Он мой друг.

Грохот пистолета Тимоти прозвучал громче всего, что она слышала на своем веку. Ее как будто ударило со всех сторон сразу. Сам звук был насилием. Тереза упала на колени, зажав ладонями уши. В пещере раскатились выстрелы. Илич со страхом в глазах бросился к ней, повалил, закрыл своим телом.

Тимоти ревел как зверь – низким гневным рыком. Протолкнувшись мимо нее, мимо Илича, он налетел на охранников, словно рассчитывал смести их своим весом. От внезапности атаки первый из них как будто забыл, что в руках у него оружие. Он попытался схватить Тимоти, но тот, взяв запястье охранника, как свою вещь, повернул его до щелчка. Илич плотнее прижал Терезу к земле, и ей пришлось отбиваться, чтобы видеть происходящее. Еще один выстрел. Кто-то закричал – не Тимоти. Тереза извернулась под коленом Илича, ища в полумраке Тимоти. Ей удалось приподнять голову и найти его взглядом в тот миг, когда на бедре у него расцвела рана. Пещеру за ним забрызгало красным, он упал. Тимоти лежал в быстро расплывающейся луже собственной крови и подергивался. Он оскалился от боли и ярости, развернул пистолет в сторону Илича. Тереза выкрикнула: «Нет!» Она ощутила, как крик рвет глотку, но не услышала его.

Кто-то выстрелил, дважды. Первая пуля снесла Тимоти верхушку головы. Вторая пробила большую дыру в его груди. Тимоти обмяк и замер без движения. Тишина звенела как колокол.

– Что вы наделали? – сказала Тереза. Она не знала, к кому обращается.

Илич поднял ее. Схватив за ворот рубашки, протолкнул ее мимо тела Тимоти.

– Отступаем, – приказал он. – Отходим к машине! Девочка у нас.

Тереза рвалась обратно в пещеру. Тимоти ранен! Ему нужна помощь! Илич поволок ее дальше.

– Стивенсу сильно попало, – сказал один охранник.

– Несите на руках. Здесь задерживаться нельзя. Неизвестно, был ли объект один. Девочку нужно вывести.

– Он мой друг, – сказала Тереза, но Илич не услышал ее или не захотел услышать.

Ночь стала холодной. Тереза видела пар своего дыхания в свете фар. Илич толкнул ее на заднее сиденье и втиснулся следом. В кузов закинули раненого. Тот застонал, когда машина рванулась вперед. Илич навалился на Терезу, что-то быстро и тихо забормотал. Со слухом у нее был непорядок, и только сдвинувшись так, чтобы видеть его губы, она поняла, что он без конца повторяет грязное ругательство. На шее у него была темная густая кровь.

– Сэр, – позвал водитель, – вы в порядке? Он в вас попал.

– Что? – спросил Илич и обратился к ней: – Тереза, ты цела? Скажи мне, что ты цела.

Грузовик тряхнуло на ухабе, и шок свалился с нее. Она ясно поняла, что произошло. Сжала кулаки и завизжала.

В лазарете было тихо. Ее трясло. Кортасар, Трехо и Келли собрались рядом, тихо и спешно переговаривались за дверью. Илича загрузили в автодок рядом с Терезой, его плечо и шея скрылись под толстой повязкой. Терезу это волновало меньше, чем она ожидала. Автодок вливал ей в кровь что-то прохладное. Наверное, опять успокоительное. От него в голове был туман, но спать она не собиралась. Она сильно подозревала, что никогда больше не будет спать.

В открывшуюся дверь шагнул Трехо. На нем была серая фланелевая пижама, обтягивавшая живот. Он выглядел не тайным правителем человечества, а разбуженным среди ночи дядюшкой. Подтянув стул к ее кровати, он сел и вздохнул.

– Тереза, – строго начал он, – ты должна рассказать мне все, что знаешь о человеке из пещеры. Что он тебе говорил, что ты ему. Все.

– Он был моим другом, – сказала Тереза.

– Не был. Встроенные в тело Илича и охраны камеры вели съемку. Распознавание лица соответствует… пятнам крови. Мы знаем, кто он, и после укрепления периметра и отправки команды чистильщиков в треклятую пещеру будем лучше представлять, чем он там занимался. Но я должен услышать от тебя все. Сейчас же.

– Его звали Тимоти. Он был мне лучшим другом.

Трехо стиснул челюсти.

– Его звали Амос Бартон. Он был террорист и убийца, а еще – механик с корабля Джеймса Холдена и, по-видимому, не первый месяц распивал чаи с дочерью верховного консула. Все, что ты ему говорила, могло стать известным подполью. Так что начни сначала и не торопись, ничего не упускай и расскажи мне, какую кучу ты нам навалила.

Больше всего ее удивило, как быстро все уладилось. Почти не понадобилось убеждать. Наоми ожидала согласия от Эммы и Чавы, потому что они знали ее лично. За ними лежало общее прошлое. И, может быть, их контакты могли пойти на связь с ней, раз уж за нее подали голоса надежные члены подполья. Но дальше она предполагала трудности – возможно, непреодолимые – с убеждением сети Сабы открыться ей. Всему подполью грозила гибель, если не худшее. Она на их месте была бы очень недоверчива.

Она забыла, что она Наоми Нагата и что страх толкает людей на поиски вождя. У Эммы в подполье нашлось пять контактов. Трое на кораблях в разных системах, но один был техником на оберонской перевалочной базе у планеты, и еще один – механиком на корабле Союза перевозчиков, в данный момент находившемся в той же системе. Люди Чавы располагались ближе. Доктор в одной из крупнейших больниц планеты. Налоговый агент и экономист на контракте с Лаконией. Управляющий модным борделем в административном центре. Муж эксперта по мерам безопасности, нанявшейся устанавливать системы распознавания биометрий для Лаконии. Некоторые из них были одиночными узелками сети, но у других в ячейке имелось четыре или пять связей, а те, в свою очередь, тоже кое-кого знали, и так далее, пока не стало казаться, что у подполья сторонников не меньше, чем у губернатора.

Это была иллюзия, но иллюзия мощная.

– Штука в том, что поганцы обрушились, как лавина, а? – говорил сидевший напротив нее мужчина. Как инженер связи он работал на независимые кооперативы, собиравшие сеть направленных лучей – трансляторы и релейные станции – в не исследованных еще глубинах системы Оберон. Назвался он Боуном, но Наоми почти не сомневалась, что это имя он сам себе выбрал. – Непреодолимая сила – Лакония. Неудержимая. Ну да, так и есть. Но из реки можно выцедить дерьмо, и не меняя ее течения.

– Не знаю… – проронила Наоми.