Сергей Синякин - Марсианская роза [сборник]

— Ладно, — сказал он, когда комплекс снова ожил и пополз по полигону. — Мне он самому сильно не нравится. Сдается мне, он всех кинуть решил. Помогу тебе его сделать. Только ты меня слушай, пока этот галльский петух для дела нужен.

Посидел еще немного и добавил:

— Это прямо благодарение Богу, что мы к тебе не заглянули. Попил бы Луи кофе!

— Попил бы, — сказал я, чувствуя, что меня начинает трясти.

— А я думал, что ты сюда за деньгами приехал, — после некоторого молчания сказал Лука.

Я ухмыльнулся, стараясь, чтобы ухмылка выглядела как можно естественней.

— Так одно другому не мешает. Деньги любому нужны.

— Так, может, Луи за себя хорошие откупные даст? — предположил Лука.

— Не нужны мне его откупные, — вздохнул я. — Понимаешь, Лука, я ко многому привык, а вот прощать так и не научился.

Мы посидели еще немного, попили кофе, и я не удержался. Я рассказал Луке про странного многометрового червячка, которого наблюдал на поверхности купола. Лицо Луки окаменело.

— Не врешь? — спросил он, но тут же спохватился. — Хотя откуда тебе знать… Это что же получается, нашу подружку снова выпустили на поверхность?

Однообразная работа — сидеть за компьютером и разглядывать фотографии из анкет. Через два десятка анкет мне уже стало казаться, что на фотографиях изображены одни и те же лица. Но что делать, если я оказался единственным человеком, который видел убийцу Гехта? У меня за плечами был некоторый опыт расследования. Но здесь он мне ничем помочь не мог.

— Похож? — спрашивал время от времени Лезорио.

Я всматривался в фотографию и отрицательно мотал головой.

— Тогда посмотри этого, — предлагал Дамиан, и новая физиономия занимала цветной экран.

— Нет, — сказал я решительно. — Дамиан, давайте продолжим завтра? Я сегодня устал и могу пропустить негодяя.

— Плохо, — озабоченно сказал криминалист. — Так вы говорите, о произнес фразу на английском?

— Да, — решительно подтвердил я. — Впрочем, погодите, у меня сложилось впечатление, что для этого человека английский язык не родной… Скорее всего, он европеец.

— Почему? — бесцеремонно спросил Дамиан Лезорио.

Был он пухлый, у него была большая голова с обширной розовой лысиной, рыжий волос покрывал веснушчатые руки, а лицо было словно у ребенка, который только что досыта напился молока. Но я знал, что это мое впечатление обманчиво. Голова у этого Лезорио работала, недаром в свое время он выиграл конкурс криминалистов Италии.

— Трудно сказать, — задумался я. — Понимаете, Дамиан, таково было мое первое впечатление. Я привык доверять собственной интуиции.

— Хорошо, — сказал итальянец. — Завтра я подберу вам фотографии по национальностям. А сейчас пройдите, вас хочет видеть капитан.

В кабинете капитана Држебецкого сидел Вернон Густицки и просматривал содержимое винчестера портативного компьютера. У портативки экран маленький, но лейтенант вывел содержимое на двадцатидюймовку служебного компьютера. На экране мелькали фотографии красивой женщины. Иногда она была одна, иногда в компании. Капитана не было, и я от скуки уставился на экран. Вернон Густицки заметил это и недовольно поморщился, но вслух ничего не сказал.

— Да вот же он! — неожиданно вырвалось у меня.

Лейтенант обернулся, явно раздосадованный, что кто-то влез в его дела.

— Кто? — спросил он, и в это время кадр сменился.

— Верни назад, — я вскочил со своего кресла. — Назад кадр верни!

Недовольно хмыкнул и вернул кадр, на который я обратил внимание, остановив изображение. На фотографии Анна Гецлав шла по площади Святого Марка в Риме, о чем-то весело разговаривая с темноволосым спутником в светлом пижонском костюме.

— Вот! — ткнул я в мужчину на снимке. — Это и есть убийца!

— Вы не ошиблись? — с сомнением переспросил лейтенант.

— Евро за сто! — азартно сказал я. — Точнее не бывает!

Вернон Густицки тут же связался с экспертом.

— Дамиан? — спросил он. — Слушай, тут наш свидетель случайно опознал друга. Да, да, именно. Я сейчас тебе по внутреннему перегоню фото, запусти систему поиска. Кажется, нам повезло там, где мы ничего хорошего не ожидали.

И завозился, тыкая толстыми пальцами в клавиатуру.

В кабинет вошел озабоченный Држебецкий.

— А-а, это вы, Альфред, — сказал он устало. — Говорил же вам, не бродите вечерами по коридору. Вам эти приключения совершенно не нужны.

Он потер ладонями измятое лицо.

— Значит, так, — сказал он. — Завтра на «скарпе» на Элладу отправляется исследовательская группа. Полетите вместе с ней. Чтоб духу вашего здесь не было!

Он улыбнулся краешками губ.

— Вы теперь у нас важный свидетель.

— Капитан, — вклинился в его монолог Густицки. — Кажется, он опознал по фотографии убийцу.

— И кто он? — поднял голову капитан.

— Лезорио уже работает, — сказал лейтенант. — Вон он, красавчик!

Капитан Држебецкий подошел к столу, некоторое время смотрел на монитор.

— Надо же, — сказал он, — С ним она тоже знакома была. Никогда не верьте женщинам, мужики, никогда не верьте.

И повернулся ко мне.

— Последнее распоряжение остается в силе. Мы не можем потерять человека, который видел убийцу. И читатели мне не простят, если вы не допишете свою новую книгу.

Ночью мне не спалось.

Я погружался в сонное забытье, и сразу мне начинало казаться, что кто-то наваливается на меня, накрывает лицо подушкой и начинает старательно душить. Я открывал глаза, и все исчезало. Оставалась комната с помаргивающим дежурным плафоном под потолком, стол и кресла в соседней комнате. Казалось, что в креслах кто-то сидит, ожидая мгновения, когда я закрою глаза.

Еще через некоторое время мне стало казаться, что по коридору рядом с моей комнатой кто-то ходит.

Я встал у двери, прислушиваясь к тому, что делается за ней.

«Нервы ни к черту, — подумал я. — Это даже хорошо, если капитан меня завтра отправит на Элладу. Здесь мне и в самом деле нечего делать, я слишком паникую. Я боюсь, надо признаться в этом откровенно. И это странно, ведь раньше и в более серьезных переделках у меня не было такого страха».

Я ведь несколько раз выполнял деликатные задания БНД в Азии. Ничего, справлялся, хотя и не имел специальных навыков, кроме лекций, прослушанных в Пуллахе, мне никто ничего особого не объяснял. Но такого страха я тогда почему-то не испытывал.

Осторожно я приоткрыл входную дверь.

Прямо напротив двери в мою комнату стояло кресло, в котором, вытянув ноги, сидел инспектор Штейн и потягивал пиво из пластиковой бутылочки.

— Не спится? — сочувственно поинтересовался он. — Спите, не нервничайте, капитан Држебецкий приказал вас охранять.