Максим Лагно - Эксплора 3. Открытие

Прочность: 6 309 / 10 000.

Прочность: 5 223 / 10 000.

Дотянет ли она до безопасной зоны? Или же Роману придётся провести эксперимент, выясняя, способен ли Хранитель поместить в свой БМ-слот умирающее сознание человека?

Но на этот раз обошлось — последний прыжок, и они телепортировались под брюхо одного Титана.

Пробивая броню и погрузив в неё руки и ноги, Элли зацепилась на ней. Потом, вбивая в железо руки, поползла к плоской выемке. Цепляясь за выбитые ею дырки, Роман пополз вослед. Он не был силён настолько, чтобы пробивать броню кулаками, как раньше.

Кроме прочности, у фазового УниКома был параметр, который Роман не отслеживал — это усталость человека.

«Я больше не могу телепортироваться, — сказала Элли, усевшись на выемке. — Ещё один прыжок и потеряю УниКом».

Роман кивнул. Потерять УниКом хотя бы на секунду — значило получить такую дозу радиации, что смерть наступила бы мгновенно. Но зато у людей была чудесная способность — быстрая и беспрепятственная регенерация ЕСВ. Как сказала Элли это обеспечивал твин, опираясь на билогическую природу человека. Впрочем, её объяснения всегда были туманными и примерными. Главное — человеку не надо ждать, пока его запас ЕСВ будет опустошён, чтобы начать восстановление. Он восстанавливался непрерывно. И чем развитее твин — тем быстрее.

А гигантские потоки энергии продолжали бить по земле. Рамирес, судя по всему, решил расстрелять весь город. Превратить его в выжженное ровное пятно остекленевшей материи, на которой от него уже никто не укроется.

— Я отдохнула, — сказала Элли. — Попробуем?

— Давай, как на тренировке.

Он и Элли телепортнулись в разные стороны, потом ещё раз и ещё раз, отойдя на значительное расстояние от Титана. Потом каждый ровно на секунду вышел из ноль-пространства, и начал падать. На вторую секунду каждый развернул ИТАК, который послушно падал вслед за хозяином, и каждый извлёк из него дискон. На третью секунду, на Титан полетели зелёные волны смерти.

Рамирес вполне освоил защиту от дисконов. На большом расстоянии оружие землян не причиняло вреда технике или комиссарам, носившим новые УниКомы. Но на такой дистанции, защита не выдержала — волны пробили в корпусах горящие дыры, из которых мгновенно, как кровь, брызнула плазма из реакторов.

Так как Элли снова устала и не могла телепортироваться, Роман нацепил джингпак и подхватил её на руки, унося в сторону бункера.

Но и Рамирес не зевал. Все семь Титанов снова исчезли и через мгновение возникли далеко от прежнего места, причём уже расставленные в боевом порядке на расстоянии в километр друг от друга.

— Нет слов, как он это делает? — позавидовал Роман. — Для него все эти машины, как игрушки.

— Теперь на одну игрушку меньше.

Подбитый Титан вышел из ноль-пространства и тут же развалился на куски, словно нарезанный ножом гигантского повара. Горящие куски осыпались на многострадальную столицу метеоритным дождём.

Обладая большой областью воздействия, Рамирес находился где-то далеко, при этом с лёгкостью перемещал юниты через ноль-пространство. Роман, Вова или Акина не могли отследить его. Не получалось это и у людей.

— Что-то вы какие-то совсем не могущественные для демонов, — сказала Акина. — Подумать только, что миллионы синтезанов боялись кучки детей и одного прокуренного старикашки.

Рамирес внезапно показал себя заботливым полководцем. Если на каком-то участке Вова, Роман или Акина побеждали комиссара, он просто убирал его оттуда, а на его место ставил Титаны. Обрушив на защитников потоки энергии, вынуждали их тратить ЕСВ на телепортацию.

Если бы Титанами управляли пилоты, они не смогли бы маневрировать так, чтобы попасть из этих пушек по воробьям, которыми являлись защитники города. Но Рамирес вертел этими громадинами как угодно. Титаны превратились в его ручное оружие, которое он мгновенно и с лёгкостью направлял в любую точку пространства. Находившиеся внутри Титанов комиссары и рабы только следили за работой реакторов или ремонтировали повреждения.

Но у союзников нашлось преимущество. Твины и сопряжённые с ними туннельные коммуникаторы не фиксировались сенсорами, созданными по колониальным технологиям. Тогда как фазовые УниКомы перехватывали переговоры комиссаров, взламывая шифрованные протоколы модулей передачи данных.

Это позволило союзникам вылавливать ион-джеты с комиссарами, уничтожать их, после чего все остальные становились лёгкими целями. К сожалению, даже перехват переговоров не помог отследить Рамиреса.

Скоро комиссары догадались, что их слушают, и перешли в режим молчания.

Это было странное противостояние нескольких союзников против тысячного войска, но первое время оно было равным. Даже с перевесом — ведь Рамирес единственный, кто нёс потери. Один взрыв купола спалил половину его армии.

Но Рамирес не был бы Великим, если бы не учился на ходу. Первой жертвой его возросшего мастерства стала, конечно, Акина.

Два Титана, появились неподалёку от неё, потом исчезли, избегая её попытки «откусить» от них часть корпуса. И снова вывалились из неба, но уже в других местах. Сразу два мощных луча ударили в Акину за момент до телепортации.

К счастью, Роман и Вова уже спешили. Роман прибыл первым. Перехватив её бинарный массив, отлетающий из сгорающего тела, поместил в БМ-слот. Впервые адаптация Хранитель была использована по назначению.

Без связи с BATS бинарные массивы до последнего держались в разрушенном теле. Но если не было самого тела, то у Хранителей оставалось очень немного времени для того, чтобы спасти улетающую в пустоту душу синтезана.

Рамирес снова проявил изобретательность. Если союзникам удавалось убить какого-то ценного для него комиссара, то он перебрасывал к его трупу другого комиссара, владевшего нелегальным интерфейсом с адаптацией Хранитель. «Подобрав» бинарный массив, он тут же исчезал обратно. Возможно, что на Титанах или других дирижаблях установлены АКОСы, в которых Хранители возрождали комиссаров, минуя сервера BATS. На убитых рабов, как водится, Рамирес внимания не обращал.

Отслеживание этих «собирателей душ» стало дополнительной проблемой для перегруженных заботами союзников.

Сначала Роман и Вова ревностно кидались на каждого вражеского Хранителя. Даже смогли убить одного. После смерти Хранителя, его БМ-слот высвободил чей-то бинарный массив, предлагая другим хранителям сохранить его.

Роман без сожаления развеял и комиссара-хранителя, и спасённый им бинарный массив, получив немного ЕСВ.

«Не ожидал от тебя такой кровожадности, босс, — сказал Вова. — Ты предупредил нас, что нельзя превращаться в Рамиреса, но не предупредил, что делать нам, когда в него превратишься ты?»