Игорь Маранин - Вверх ногами с рыбой во рту [СИ]

Слушая адвоката, Лагин всё больше и больше мрачнел. О таком ли первом контакте мечтал он, улетая с Земли? Космонавт опасался враждебности и страха аборигенов, был готов к трудностям и непониманию, но только не к аресту за нарушение частных границ.

Нелепица, бессмыслица, вздор!

— Столетнее дерьмо! — выругался Лагин. — Мне сказали, вы лучший адвокат на планете!

Рептилоид, одетый в пятнистую шкуру, высунул язык, узкий и длинный, и отшлёпал себя по щекам. Из коробки, отдалённо напоминающей радио, прозвучал компьютерный перевод:

— Я ни разу не висел вверх ногами с рыбой во рту!

— Так какого чёрта… («Не переведёт», — подумал космонавт)… Какого рожна… («Не переведёт», — решил космонавт)… Почему ни слова не сказано о том, что я прилетел с другого конца галактики? Какая разница, мог я видеть знак частного владения или не мог?! Мог понять запрещающую пиктограмму или не мог… Это же первый контакт в истории двух цивилизаций!

Лагин рассерженно обвёл взглядом камеру. Свет зеленоватого светила проникал сквозь прозрачный пузырь потолка, стены покрывал искусственный мох, а кроватью служило небольшое болотце в дальнем углу. На завтрак жабоподобный стражник впустил в камеру облако комаров (видимо, по привычке), и землянину стоило большого труда выпросить концентраты из арестованного на корабле имущества. Комары летали по камере до сих пор, монотонно жужжа и норовя хлебнуть незнакомой человеческой крови. Выслушав толмача, рептилоид долго шипел и свистел, разбавляя речь резкими ударами хвоста о земляной пол. При каждом ударе землянин вздрагивал от неожиданности.

— … даже презренные жабы Захолмогорья! — почему-то со середины начало переводить «радио». — Не понимаю, на каком основании ты просишь преимуществ перед коренными жителями планеты: перед законом все равны. Сегодня обвинитель танцует на радуге с рыбой во рту, но не стоит отчаиваться! Не выбрасывай из сердца надежду, не окончив путь, землянин.

Пока толмач растолковывал это арестованному, адвокат машинально слопал полсотни комаров. «Хоть какая-то польза», — подумал Лагин, а вслух спросил:

— Что мне грозит?

— Двадцать пять оборотов вокруг звезды на соляных копях. Прости меня, я съел твой ужин.

— Двадцать пять лет за неправильную парковку?!

— Чему ты удивляешься, брат по разуму? Твой корабль не имеет регистрации, не имеет разрешения на эксплуатацию, вред его выбросов превышает норму в сорок раз, а сам ты управлял им без лицензии установленного образца.

— Бред какой-то… Неужели никому не интересно, что нашлись иные разумные существа?!

— Очень интересно! — заверил землянина рептилоид. — Если мы проиграем, у тебя на копях отбоя от журналистов не будет. После рабочей смены, конечно.

— О-о-о-о! — схватился за голову Лагин.

В зале суда негде было упасть лягушке. Зрители шипели, свистели, рокотали, рычали, квакали и били хвостами о пол, разделившись на два лагеря: тех, кто поддерживал прокурора и тех, кто сочувствовал землянину. Разобрать во всеобщем гвалте перевод Лагин даже не пытался. Прокурор казался ему жутким и клыкастым монстром: когда он открывал пасть, даже судья ёжился от испуга. По реакции зрителей выходило, что попытка защиты свалить ответственность на автопилот провалилась. А когда эксперт уверил, что пришелец мог видеть с корабля запрещающий знак, обвинитель обернулся к подсудимому и провёл острым когтем по плотно сжатым клыкам. Лагин принял это за угрозу, но оказалось, его вызывают для дачи показаний. Судья поднял лапу, и зрители мгновенно стихли.

— С какой целью ты посадил свой корабль? — лязгнул клыками обвинитель, обращаясь к землянину.

— Хотел установить контакт, — ответил тот. — В нашей истории вы — первые разумные существа, встреченные в космосе.

— Правильно ли я понимаю, — уточнил прокурор, — что решение без спросу ворваться в чужой дом было сознательным?

— Это эмоционально окрашенный вопрос! — вклинился между ними защитник.

Но судья только плюнул в его сторону.

— Мы воспринимаем это иначе, Ваша Честь, — попытался объяснить обвиняемый. — Я не собирался нарушать законы. Просто очень обрадовался и был уверен, что мне тоже обрадуются.

— Обрадуются? — переспросил обвинитель и выразительно постучал языком по собственному лбу, чем вызвал в зале гомерический хохот.

— Я действовал строго по инструкции! — разозлился Лагин. — На корабле есть подробная инструкция, как следует себя вести при первом контакте. Я точно следовал процедуре.

Услышав его слова, защитник обмотал языком голову и опустился массивным задом на пол в совершенно расстроенных чувствах. Прокурор от изумления вытаращил глаза, а судья поднялся во весь рост и грозно прорычал:

— Ты поставил собственные законы выше законов того места, куда прилетел?

— Мы воспринимаем это иначе, Ваша Честь, — растерянно пробормотал подсудимый.

Но его никто не услышал. В зале стоял невероятный гвалт.

Из оговорок, как известно, возникают случаи, а из случаев — судьба.

— Ты всё испортил, — горько посетовал адвокат в перерыве. — Такого неуважения к закону судья не простит.

— Чувствую себя загнанной собакой, — вздохнул землянин. На самом деле он хотел сказать «лошадью», но оговорился.

— Кем ты себя чувствуешь? — переспросил рептилоид. Он всё ещё цеплялся за соломинку.

— Это такое животное — сторож, охотник, друг. Их с нашей планеты первыми в космос запустили.

— Болото, полное кувшинок! — хлопнув себя языком по животу, воскликнул адвокат. — Первыми вашими космонавтами были неразумные животные? Есть ли у тебя книги по истории вашей космонавтики?

Едва возобновился суд, как защитник Лагина попросил слова. Сославшись на вновь открытые обстоятельства, он торжествующе объявил: земляне отправляют в космос существ, которых нельзя в полной мере считать разумными. Следовательно, невозможно возлагать на них ответственность за совершенные поступки. И единственное, что может сделать суд, это конфисковать корабль нарушителя!

Часть публики, симпатизировавшая пришельцу, заметно оживилась. И чем дольше говорил адвокат, тем более шумно проявляли свою радость его поклонники. А когда судья вынес вердикт о невиновности землянина, у одного из зрителей оказалась в руках огромная свежевыловленная рыбина. Через мгновение она полетела в обвинителя.

— В-верх но-га-ми! В-верх но-га-ми! — начал скандировать зал.

Освобождённому Лагину тоже хотелось кричать во всё горло, но он опасался нарушить ещё какой-нибудь закон — например, о поведении в общественном месте.

Спустя цикл по местному времени, землянин стоял с адвокатом на улице, ожидая самодвижущийся экипаж.