Андрей Никонов - Билет в один конец [litres]

– А нун Конташ знает, что эш-ги из его личного храна взяли поиграть? – спокойно спросил кто-то за спиной Конташа.

Тот обернулся. И я тоже посмотрел, что там такое происходит.

Пять трупов в серых скафах валялись на полу, разложенные звездой. У каждого во лбу торчал кинжал, от него линии бору, яркие, наверное даже неодаренный мог бы их увидеть, сходились на одном человеке.

– Арраш, – зарычал Конташ. – Какого Наргала ты тут делаешь?

– Не советую, – Арраш, держа знакомый мне черный меч в правой руке, поднял левую, – упоминать это имя.

Повинуясь движениям руки, трупы поднялись. Каждый из них был опутан сетью энергетических линий, глаза их были открыты, и мертвые взгляды словно изучали нас.

– Не знаю, как ты тут оказался, но проваливай, не твое это дело, – Конташ не сводил глаз с трупов, сжимая меч до белых костяшек. – Что ты вообще тут творишь?

– Хочешь об этом поговорить? – Арраш сделал рукой вращательное движение, поднятые тела слегка приподнялись над полом. Поток энергии от них стал заметно больше. – Ну да, сам ты не догадаешься.

– Это мое дело, – упрямо заявил штурмовик.

– Нападение на поместье Семьи, – Арраш щелкнул пальцами, и первый труп осыпался на пол фиолетовыми хлопьями. – Причинение вреда имуществу, убийство мирных лу, дезертирство.

С каждым новым обвинением очередное тело рассыпалось в труху.

– И наконец, ты просто тупой заносчивый кусок говна, а это куда хуже всего остального, – последний труп превратился в кучку праха. – Так что, Конташ, приговариваю тебя к смерти. Быстрой, но болезненной.

– Да кто ты такой? – Конташ направил кончик меча на Арраша.

Тот опустил левую руку на уровень лица, из ладони вырастало маленькое фиолетовое облачко.

– Я? Лу Арраш, – пожал плечами разведчик и дунул.

Струйка фиолетового дыма дернулась к – Конташу и через ноздри проникла в него. Тот сжал горло руками, словно не давая дыму проникнуть дальше, в легкие, замер, пытаясь бороться, но тут цвет кожи начал меняться. Посинело горло, потом синь перекинулась на лицо и грудь, расстегнутый в попытке остановить действие заклятия скаф обнажил фиолетовые пятна на торсе, руки тоже посинели. Конташ пытался – что-то сказать, но словно окаменел, черные губы пытались двигаться, но только еле-еле дергались.

– Смотри, Марк, – Арраш показал мне на своего приятеля, – это заклинание нечасто увидишь. Называется, кто бы мог подумать, Лиловая смерть. Ручаюсь, наши предки долго думали, прежде чем такое название нашли.

Наконец синева полностью затопила Конташа, только глаза еще могли двигаться, оставались такими же – с чуть желтоватым белком и коричневой радужкой. Они вращались, казалось, в разные стороны, непослушные веки пытались сжаться, но не могли.

– Не передать словами, какую боль он сейчас испытывает. Все, что пережили эти пятеро, чем болели за всю жизнь, страдали, мучились, все это сейчас внутри него. Самая пустяшная боль вырастает вдесятеро. Кто-то прищемил палец, ему – словно палец этот в плазму засунули. А настрадались эти ребята сполна, жизнь у внешников нелегкая. Но, наверное, хватит, нехорошо так мучить бывшего боевого товарища, да?

С этими словами Арраш едва заметным движением снес Конташу голову. Та покатилась по полу прямо в мою сторону, осыпаясь пеплом, образовывая фиолетовую дорожку от превратившегося в хлопья тела до моих ботинок.

Арраш улыбнулся и поглядел на меня.

– Вот видишь, Марк, что бывает, когда человек забыл о долге и чести, никогда так не делай. А теперь марш в свою комнату, нам еще остальные помещения от всякой падали зачищать.

– Туда? – я мотнул головой.

– Ну да, – Арраш поморщился. – Слушай, мне правда некогда с тобой нянчиться, а тут еще дел невпроворот, так что пожалуйста, запрись и никого не впускай. Да расслабься, не собираюсь я тебя убивать, мы на одной стороне добра, верно? И забери хапу, вдруг понадобится.

С этими словами он протянул мне мой кнуто-меч и подтолкнул к дверному проему.

Заблокировав в апартаментах дверь, я уселся на диван. Экран ожидаемо не работал, связи тоже не было. Хорошо хоть автомат с едой функционировал, достал из него блюдо с какими-то зелеными кусочкам и нервно начал пережевывать, даже не чувствуя вкуса. Вот так люди толстеют – от нервов.

Просканировал себя – незначительные повреждения были, но вполне поддающиеся лечению. Капсула почему-то тоже не работала, крышка не открывалась, пришлось лечить себя самому. На время отвлекся, минут десять было чем себя занять.

А потом перед глазами вновь появилось сообщение.

«Внимание. Включена самоликвидация, постарайся покинуть объект в ближайшие две минуты». И в углу заморгал таймер. Появилась пунктирная линия, проходящая прямо через дверь.

Я бросился к проему в зал, попытался его открыть. Но сколько ни прикладывал ладонь и коммуникатор к оранжевому пятну, механизм не срабатывал, я пинал место проема ногами, стучал кулаком, рубил мечом, все без толку. В отчаянии я уселся на пол, опершись спиной о стену, обхватил плечи руками, что-то зябко мне стало, грустно. Таймер равнодушно отсчитывал последние секунды, но где-то внутри я надеялся, что все обойдется. Есть такой тип надежды, когда почему-то уверен, что пустое это, но все равно надеешься. На чудо, которое не произойдет.

– Что говорят строители? – нун Громеш прохаживался возле окна. Морщины исчезли, черные волосы были стянуты на затылке в хвост – из старика глава семьи превратился в средних лет мужчину, подтянутого и энергичного.

– Сорок шиклу и двадцать миллионов кредитов. – Эн Громеш развалился на низеньком диванчике. – И это только чтобы строения восстановить, а еще системы безопасности перенастраивать надо. Надеюсь, дед, оно того стоило.

– Еще как стоило, – бывший старик усмехнулся, – теперь Конташи не отвертятся. Мы стрясем с них столько, что еще три таких поместья отстроишь. Они сейчас выбирают между системами Арш-шаг, Желтого круга и Тирреном, прикидывают, с чем им легче расстаться. Как ты думаешь, что нам достанется?

– Тиррен? Ты же давно хотел забрать эту систему, хотя я не понимаю, что ты в ней нашел. Ни одной планеты, астероидное поле и холодный коричневый карлик. Там же, наверное, по поверхности звезды можно гулять.

– Тебе и не нужно понимать, Тоальке. Ты – человек дела, а мозгом в вашей компании всегда была твоя сестра. К тому же ты все равно не угадал, мы заберем все. За это отдадим систему Луфур, переговоры велись уже лет двадцать, пора их заканчивать. Тем более то, что нам было нужно, мы оттуда уже вывезли.

– Надеюсь, великий нун, ты знаешь, что делаешь, – эн Громеш пожал плечами.

– Не хандри. Не такие уж и большие потери. Что там у тебя разрушили?