Тамара Пикулина - Семь миров: Оракул [СИ]

Хет был очень слаб, и первое, что Атла сделала, это побежала к реке за водой для него. Марсий вынес его из ската на руках и положил под пальму. Хет потерял много крови, но остался жив. Тулонец сел напротив. Атла вернулась с водой и села возле них. Подоспел Енк, он наложил на его руку новые повязки, и Атла сняла с него боль мысленным прикосновением. Хету стало легче.

Они долго сидели молча, привыкали к планете и смотрели друг на друга. Не верилось, что после всех минувших событий они все-таки долетели. Смертельная усталость и изнеможение должны были взять верх над ними, но силы откуда-то черпались.

— Мне надо будет скоро улетать, — начал Енк, — мои люди начнут высаживаться на остров, их нужно будет собирать и организовывать.

— И мои, — прошептал Хет, еле ворочая бледными губами.

— Да, — подтвердил Марсий, — скоро мы все разлетимся к нашим народам, но прежде нужно наметить курс.

— Ты говорил, что ты оракул, — усмехнулся Енк, — в таком случае курс уже намечен.

— Да, я был оракулом в прошлой жизни, — ответил тулонец, — но в этой жизни я Марсий и ничего не решаю без вас. Я жестоко поплатился за самоуверенность в своих прошлых воплощениях и более не допущу такой ошибки. У нас четверых равные права на этом совете.

— Так это совет? — улыбнулся пациф.

Атла улыбнулась тоже. Марсий продолжил:

— Я хочу, чтобы каждый из нас сказал, какой он хочет видеть новую человеческую цивилизацию на Земле.

— Земле? — переспросил Хет, впервые услышав это название.

— Да, это настоящее имя Голубой планеты! Прошу, ответьте на мой вопрос.

Енк задумался:

— Не повторить прежних ошибок, не хочу расслоения на знать и нищету.

Хет согласился и, подумав, добавил от себя:

— Я отменяю клонирование и игру с генами. Мурийцы не будут этим заниматься на Земле. Мы не тронем ни одно животное здесь, ни одно растение, мы не вмешаемся в естественный ход жизни этой планеты. Она слишком совершенна, чтобы ее менять.

Атла согласилась с ним. То, во что была превращена Мури, последние столетия выглядело печально, она стала вырождаться. Но Атла и за крамами знала грехи.

— Я отменяю вторжение в сознание, отменяю воздействие на человека магией против его воли. Мы будем использовать наши способности только для созидания. Ни одна раса больше не пострадает из-за нас.

Марсий их выслушал и сказал от себя.

— На этой планете не будет искусственного разума, только собственный разум Земли и разум человека. Эта планета слишком уникальна, чтобы ею рисковать. Я призываю всех жить в гармонии с силами Земли. Я призываю не производить то, что может Голубую планету ранить. Я прошу не делать ей больно, она все чувствует, она дышит. Я прошу любить ее тело, как своё собственное. Я призываю ценить ее душу, она все слышит. Отныне мы неразделимы с ней. Если она будет счастлива, то и мы будем счастливы.

Марсий сказал это и вытянул перед собой руку.

— Я клянусь, я донесу эти мысли до своих людей, — сказал Енк и положил свою руку на его.

— Я клянусь, я буду смотреть за своими, — ответил Хет и положил сверху свою оставшуюся руку.

— Я клянусь, мой народ будет жить по этим законам, — присоединилась Атла и своей аккуратной женской ладонью накрыла их сверху.

— Мы должны будем присоединить к нам другие народы, — сказал Марсий, к планете движутся гинейцы и люди, которые идут за сыном старика Изы, и люди с космических станций. Я всех их уже чувствую.

— Как мы будем это делать? — спросил Енк.

— Оставь это мне, — ответил Марсий. — Нам нужно лишь собираться всем раз в год на этом острове, держать связь и курс.

— Как мы его назовём? — спросил Хет.

Марсий перевёл глаза на возлюбленную, взял ее за руку и ответил:

— В честь той, которая его открыла. Мы назовём его твоим полным именем — Атлантида!