Алина Углицкая - Бесценная [publisher: SelfPub]

Марина постоянно слышала чей-то голодный вой, рычание, клекот. Ей казалось, что за ними сквозь непролазную стену лиан следуют целые табуны этих тварей. Но к ее облегчению им не встретилась ни одна крупнее собаки. Да и те почему-то старались держаться на расстоянии.

Она подозревала, что все дело в Сингхе. Тарианец каким-то образом отпугивал их. Но расспрашивать его не было ни сил, ни желания.

Она просто брела за ним, потеряв счет времени. Голодная, уставшая, то и дело прикладываясь к бутылке с водой под его неодобрительным взглядом.

Ей казалось, что они никогда никуда не дойдут. Что это палящее солнце вечно будет торчать в зените. Что вот он – ее личный ад, и ей суждено пропасть на этой чужой дикой планете в компании с отъявленным мерзавцем, способным убивать людей взмахом руки.

От изнеможения она не чувствовала собственного тела и уже не реагировала, когда под подошвами ботинок чавкали кочки. Она устала бояться и вздрагивать каждый раз, когда из-под ног выпрыгивало какое-нибудь мелкое существо ядовитой окраски.

От влажной земли постоянно шли испарения. Тяжелый, нагретый солнцем белесый туман поднимался к верхушкам папоротников. И она уже не одну тысячу раз трусливо порадовалась, что дышит через кислородную маску.

Комбинезон быстро намок. В нем было жарко, как адском котле. Пот стекал по спине и груди, по лбу и щекам, заливал глаза, разъедал губы. Но Сингх не разрешил расстегиваться и закатывать рукава. Даже больше. Он заставил ее замотать голову и лицо, так что снаружи остались только глаза. И вскоре она поняла, что заставило его это сделать.

На запах пота слетелись тучи кровожадной мошки. Точнее, это Марина так назвала про себя крошечных, размером с точку существ, что носились над ней с раздражающим звоном. С поразительной точностью они выискивали открытые участки тела и с налета впивались в них. А потом пытались закопаться в кожу поглубже.

Их укусы досаждали больше жары. Но и тут Сингх помог. Отыскал какую-то травку, растер в пальцах, понюхал и заставил Марину натереть ее соком кожу рук, шеи и лица вокруг маски.

Теперь мошка летала над ее головой, недовольно звеня, но не решалась пикировать.

Все это время тарианец шел впереди, расчищая им путь лучом синергатора. Еще два ствола вместе с рюкзаками болтались у него за спиной. Иногда он оглядывался, бросая на спутницу оценивающие взгляды. Но она все еще злилась на него по инерции и только зло мотала головой, если он предлагал сделать привал.

Ее бесило, что даже через несколько часов пути он выглядел все таким же свежим. Не вспотел, не устал, даже мошки его не кусали!

Больше того, этот гад спустил комбинезон до пояса и завязал рукава на бедрах. Так что теперь Марина брела, прожигая его идеальный торс ненавидящим взглядом.

Он двигался легко и непринужденно, с неимоверной кошачьей грацией перепрыгивая через болотца и поваленные стволы, которые сама Марина переползала с изяществом беременной самки гиппопотама.

Мысленно она уже сотню раз его прокляла, две сотни раз убила разными способами и возненавидела от души. Ведь если бы не он, ее бы здесь не было. Если бы не Сингх Диз Раенг, она бы сейчас сидела себе на Земле, в своей уютной маленькой комнатке в жилом комплексе СКФ, пила эрзац-кофе и наслаждалась каким-нибудь сериалом.

Именно злость заставляла ее двигаться. А еще желание выжить во что бы то ни стало.

Когда небо начало стремительно темнеть, они вышли на относительно чистый и сухой участок. Вместо папоротников и высокой травы здесь росли псевдо-деревья с мощными стволами и густыми раскидистыми кронами.

Сингх остановился.

– Заночуем здесь, – произнес, немного подумав.

Но Марина его уже не услышала.

Она просто свалилась без сил.

Проснулась от ощущения чужого горячего тела. Пошевелилась, пытаясь отвоевать себе немного пространства. Но руки, что обнимали ее, только стиснулись еще крепче.

Сон мгновенно слетел. Марина застыла, прислушиваясь к своим ощущениям.

Сингх! Этот гад прижимался к ней со спины, по-хозяйски облапив одной рукой за талию, а вторую закинув на грудь. И, кажется, она была в одном нижнем белье, а он вообще голым!

От злости Марина заскрежетала зубами.

Каков наглец! Она, кажется, не приглашала его к себе под бочок! И не просила ее раздевать!

Но мысль оттолкнуть тарианца почему-то так и не появилась в ее голове. Может потому, что воздух вокруг был достаточно свеж, а от сильного, крепкого мужского тела шло восхитительное тепло и всеобъемлющее чувство защищенности. А еще он немного светился.

Девушка обвела глазами видимое пространство. Угол обзора был маловат, но достаточный, чтобы сделать неутешительные выводы.

Вокруг царила темнота. Сначала она казалась непроницаемой, но спустя пару минут глаза к ней привыкли, и Марина смогла различить стену, плетенную из гибких прутьев и широких узорчатых листьев, похожих на пальмовые.

Над головой сквозь ажурную листву виднелось ночное небо. Чернильно-фиолетовое с яркими точками звезд. Оно было чужим, незнакомым и навевало уныние. Издалека доносились незнакомые звуки, пугающие не меньше, чем рев хищников. Где-то там, в темноте, бродили опасные звери, созданные чужим миром.

Чувство одиночества нахлынуло на Марину штормовой волной. Ударило, закрутило, потащило на дно. Она вдруг ощутила себя крошечной песчинкой, затерянной в космосе, в тысяче световых лет от дома. Ее сердце тоскливо сжалось.

Никогда… никогда она не вернется домой. Никогда не выберется из этого ада.

Тарианец не все ей сказал. Она до сих пор не знает, зачем нужна ему и что ее ждет в конце их пути.

А еще ребенок…

Все это время Марина старалась не думать о нем. Забыть, что он уже существует где-то в глубине ее тела.

Казалось, так будет легче. Не переживать о том, на что не можешь повлиять. Не рвать душу, а решать проблемы по мере их появления.

Пока беременность не доставляет хлопот – чего о ней думать?

Но сейчас, под покровом ночи, Марина почувствовала, как глаза наполняются слезами.

Она вспомнила тот миг, когда едва не потеряла ребенка. И свою постыдную радость, облегчение при мысли, что все решится без ее участия, а она вроде как вообще ни при чем…

Она вспомнила ту боль, что буквально разрывала ее тело на части. Казалось, уже ничто не могло помешать самопроизвольному аборту. Казалось, так должно быть. Она трусливо отреклась от ребенка и должна его потерять…

Но потом Сингх что-то с ней сделал. Каким-то непостижимым науке образом он сохранил беременность. Не спрашивая. Уверенный, что она ей нужна!

Он все решил за нее.

Зачем?!

Кто дал ему право решать за нее? Что ему нужно?!

Охваченная тяжелыми мыслями, она не заметила, как изменилось дыхание тарианца. Мужчина, будто почувствовав ее состояние, прижался плотнее. Его ладонь, обнимавшая грудь, шевельнулась, как бы случайно потирая сосок через ткань.