Роман Афанасьев - Звездный Пилот [litres с оптимизированной обложкой]

– Павлов на связи, – сказал он. – Архипов! Валерий Леонидович! Ответьте Павлову.

– Тут, – мрачно откликнулся Архипов, и, хотя видеосигнала не было, Павлов как наяву увидел его нахмуренные мохнатые брови. – Что у тебя?

– Полный порядок, – отозвался Павлов. – Что у вас?

– У нас сумасшедший дом! – рыкнул Архипов. – Команда занимается окончанием цикла перехода, стопорит службы и механизмы, глушит прыжковые двигатели. А администрация экспедиции готова без скафандра выскакивать из шлюза и бежать к планете своим ходом, сверкая голыми пятками!

– А откуда такая активность на левом борту? – тихонько спросил Николай.

– Выгружаем «баржу», – буркнул Архипов. – Прямой приказ. Капитан сказал, что «Ефремов» останется в этой точке столько, сколько потребуется для полного завершения цикла перехода. Может, час, а может, и пару дней. Сошлись на том, что выпускаем «баржу» для автономного исследования, а потом сгружаем посадочный модуль.

– Модуль? – изумился Павлов. – Это же… Его же с высокой орбиты выпускают.

– О, да, – голос Архипова сочился ядом. – Разумеется. Это тебе не «утюг» выплюнуть. Только этим болванам хоть кол на голове теши. Нормальные ученые сейчас бы звания делили, писали бы поздравительные речи и первые отчеты, примеряли бы медальки, размечали стены для дипломов. Нет, черт возьми, понабрали активистов! Все как один рвутся в бой!

– И что же модуль, – растерянно пробормотал Павлов. – Он как… своим ходом к планете?

– Да, – сухо отозвался Архипов. – Технически это осуществимо. И слава всем шестеренкам, это уже проблема экипажа корабля.

– Но как…

– Медленно и печально, – рявкнул разъяренный Ахипов. – Доплетется до планеты, примет данные и команду от «баржи», сделает пару витков и ухнет вниз. Все, Павлов, хватит! Что там у тебя еще?

– Думаю поднять дежурную машину вам на подстраховку, – сориентировался Николай. – Если вы выпускаете «баржу», а потом и модуль, около корабля будет суета.

– Уже началась, – недовольно буркнул Архипов. – Команда снаружи шлюза, страховочная команда, десятка «шариков» контроля, плюс роботы. Карусель.

– По протоколу положено… – начал Павлов.

– Знаю, – оборвал его Архипов и сердито засопел. – Да, верно мыслишь. Мой прокол. Пусть кто-то из твоих орлов понаблюдает со стороны.

– Подниму ребят, пусть не расслабляются, – быстро сказал Павлов.

– Давай, давай, – выдохнул успокоившийся Архипов и тяжело вздохнул. – Знаешь, Коля…

– Что? – насторожился Павлов.

– У нас же еще остались военные, – с затаенной тоской произнес Архипов. – И наземные войска, и на орбите…

– Есть такие, – не стал отрицать пилот. – Я сам после училища, год орбитального дежурства…

– Надо было экспедицию военным поручить, – мрачно произнес Архипов. – Вот у них порядок. У них не забалуешь. А это все – какая-то домашняя самодеятельность. Кто в лес, кто по дрова. Я уверен, что если оценивать организацию и управление нашей экспедицией, то оценка будет не просто низкая, а отрицательная. Не удивлюсь, если после всех наших отчетов вообще все экспедиции запретят. До полной победы робототехники. Чтоб, значит, сновали по кораблю блестящие лысинами андроиды и четко выполняли программы, а не…

Архипов не договорил, и Николай понял, что сейчас человек-гора взмахнул рукой. Ну и хорошо. Может, полегчает шефу. Выпустил пар.

– Все, – ровным тоном произнес Архипов. – Возвращаемся к работе. Давай, Павлов, бди.

– Есть, – бодро отозвался Николай, чтобы сделать приятное шефу, и тут же переключился на канал своей группы. Так, дежурный на связи, как и положено по инструкции.

– Карапетян, – позвал он. – Как обстановка?

– Все тихо, шеф, – тут же отозвался бодрый голос пилота. – Ну, не то чтобы совсем тихо, тут дурдом, но это не по нашей части.

– Теперь по нашей, – коротко велел Павлов. – Максим рядом?

– Я в ангаре, – отозвался Максим, второй пилот из отряда. – Саркис дежурит, я проверяю «четверку».

– Вот что, – сказал Павлов. – Саркис, поднимай птицу, санкционирую вылет. Протокол – дежурство в ближней зоне многотоннажных судов. Сейчас там…

– Знаю, «баржу» выгружают, – перебил молодой Саркис. – Я уже готов, только подключусь…

– Вах, – сказал Павлов. – Не горячись, пилот. Поднимайся, выполняй протокол. Я далеко, в случае нештатной ситуации открывай прямой канал до Архипова, подчиняться будешь непосредственно ему.

– Понял, шеф, – смущенно отозвался Саркис. – Заступаю.

Павлов бросил взгляд на экран и увидел, как в разделе активных единиц вспыхнула новая точка – Карапетян заступил на дежурство и выполнил подключение к сети спасательного отряда. Хорошо. Один есть.

– Максим, – позвал он. – Приготовься. Активируй свою птицу, встань на дежурство, но пока оставайся в доке. Будь готов взлететь по запросу Саркиса.

– Так точно, – отозвался пилот. – Уже собираюсь.

– А я? – раздался робкий голос. – Николай Петрович…

Павлов выругался про себя. Климов. Самый молодой пилот группы. Умелый, старательный, много налетал на «стрелах», раскидывая зонды. Но, как принято говорить, без боевого опыта. Не бывал в критических ситуациях. Впрочем, опыт – это дело наживное.

– Готовься, Саша, – сказал Павлов. – Через два часа вместе с Максимом смените Саркиса. Саркис! Вернешься, сядешь на дежурство.

– Будет сделано, – отозвался тот.

– Все, отбой, – бросил Павлов. – Приступайте.

Отключив канал, Николай бросил взгляд на экран. Вокруг жемчужного шарика планеты вились, словно мошки, малые суда. Подошла вторая волна исследовательских катеров и теперь пыталась влиться в существующий порядок движения. Все в порядке. Все под контролем. Дирижирует этим оркестром специальный диспетчер, устроивший штаб в одном из «утюгов». На первый взгляд, вокруг планеты царит хаос, но это лишь обман зрения. Все суда идут по своим курсам, все движется четко и ровно. Почти идеально. Откуда тогда беспокойство? Почему хочется сжать кулаки, дать полный газ – да так сильно, что аж руки чешутся?

Недовольно хмыкнув, Павлов сменил картинку на экране. Планета во всю стену. Видно даже завитки облаков. Жемчужина, плывущая по черным волнам ночной реки.

– Левченко, – позвал Павлов. – Как у тебя?

– Скучно, – отозвался тот. – Все работает как часы.

– Скучно – это хорошо, – одобрил Николай. – В нашей работе скука – самое приятное.

Прикусив губу, он бросил взгляд на другой экран, на данные, поступающие с «Ефремова». Карапетян уже взлетел, занимает свое место напротив шлюза. Вдоль левого борта вспышки энергетической активности, вплоть до перегрузки. Это выводят из огромных ворот «баржу». Полной картины у него здесь нет, но наверняка «Ефремов» сейчас напоминает улей, вокруг которого вьются растревоженные пчелы. Вот там действительно сумасшедший дом.