Кристофер Руоккио - Империя тишины [litres]

– Вы отправитесь к ним на помощь, когда рабочие с раскопок будут в безопасности?

Она не ответила, а только крепче стиснула зубы и выпятила подбородок. Я посчитал этот жест подтверждением и хлопнул в ладоши:

– Отлично. Я полечу с вами.

– Но, ваша милость, я…

– Я полечу с вами.

Прошмыгнув мимо нее, я направился к другому десантному кораблю, из тех, куда не хлынули наши рабочие.

– Адриан! – пробился сквозь гул репульсоров и плеск волн голос Валки.

Я обернулся, случайно остановившись на небольшом возвышении скалистого берега, и обратился сразу ко всем, как мог бы сделать мой отец, но мои слова предназначались центуриону:

– Если кто-то из Бледных выжил, я могу поговорить с ними, убедить их сдаться.

Если Валка и собиралась что-нибудь сказать, то теперь умолкла.

– Я могу помочь, центурион! – объявил я. – Могу помочь, понимаете?

Признаться честно, я не знал, что двигало мной, что заставило сказать эти слова. Возможно, любопытство? Или гордость? Даже теперь, спустя столетия, после смерти солнца и гибели целой расы, после всего добра и зла, сотворенного мной и от моего имени во имя человечества, это мгновение все еще звучит искренне. Если искать момент – момент истины, – на котором держится вся моя жизнь, то это именно он. На том скалистом берегу на окраине мира, той ночью, когда с небес падал огонь, я обрел свое предназначение. Снова стал Марло. Словно одержимый, я стоял и нервно потирал шрам от криоожога на большом пальце левой руки. У меня больше не было перстня, я выбросил его в Боросево. А на следующее утро отправился искать, но он пропал. Подозреваю, что его стащил кто-то из слуг или же увезла вместе с прочим мусором безмозглая уборочная машина. В то время я еще не заявил о своих правах. А после того как отец лишил меня титула и владений, кольцо потеряло всякую ценность, и у меня было о чем волноваться, кроме него.

– Это может быть опасно, – покачала головой центурион и снова подошла ко мне. – Вы должны вернуться в Глубинный Источник.

– Тогда вам, центурион, придется выстрелить в меня из станнера, а потом вам придется объяснять Анаис Матаро, почему вы так обошлись с ее женихом.

Удар пришелся в цель, и лицо женщины посерело. Пользуясь удобной возможностью, я надавил еще сильней:

– Не мешайте мне отправиться туда, где я могу принести пользу.

Вриелл оглянулась на сэра Эломаса, но старик только пожал плечами. Ветер растрепал копну седых волос и закрыл его лицо.

– Я могу поговорить с ними, – сказал я, – и, возможно, остановить предстоящую бойню. Вы, конечно же, не хотите потерять никого из своих людей.

Перед моими глазами прокатилась отрубленная голова Макисомна, я глубоко втянул сквозь зубы воздух и на мгновение зажмурился, чтобы привести себя в чувство, а затем с нажимом проговорил:

– Триста лет войны, центурион, и за все это время мы никогда, ни разу не видели, чтобы сьельсины сдались. Но сейчас можно все изменить.

Даже сбегая по сходням и застегивая на себе пояс-щит, я все еще не мог поверить, что у меня получилось. Вриелл улетела с Эломасом и всеми остальными – даже Валка не возражала против возвращения в Глубинный Источник, – а я остался на попечении помощника центуриона и следующего по старшинству офицера, незнакомого мне угольнокожего опциона. Он повел меня и декурию солдат к флайеру по дикой местности, заросшей мхом и ясменником, туда, где дымился корабль сьельсинов. Чужой звездолет напоминал оторвавшийся от обугленного трупа палец и лежал в конце огромной борозды, прорытой в грунте при торможении. Я замедлил шаг, потрясенный мыслью о том, что никогда прежде не видел такого пугающе огромного корабля. В неповрежденном виде он был, вероятно, длиной в полкилометра от носа до хвоста. Теперь от него остались лишь дымящиеся обломки почерневшего от пламени металла и материала, невероятно похожего на камень. Ничего общего с ледяным замком – какой лед выдержал бы трение об атмосферу Эмеша?

Пламя еще догорало. Несколько джаддианских флайеров, круживших в воздухе, освещали черные силуэты солдат на черном фоне ночи. Над нашими головами дрожали голубые огни репульсоров. По полю двигалась причудливая смесь из джаддианских мамлюков в оранжево-синих одеяниях и имперских легионеров в кремовой броне и красных плащах, при поддержке небольшого отряда солдат Матаро в золотисто-зеленых доспехах. Прямо перед нами стоял человек в облегающем кожаном костюме и свободной накидке с развевающимся на ветру пустым рукавом.

– Сэр Олорин! – окликнул я его и, поднимая руку в приветствии, шагнул мимо опциона.

Маэскол, очевидно командующий операцией, отвернулся от стоявшего рядом легионера и посмотрел на меня. Его остроконечные брови удивленно приподнялись, а затем подозрительно сдвинулись.

– Лорд Марло?

– Он самый, доми. – Я поклонился, сложив руки перед собой.

Легионер ударил себя кулаком по нагруднику в некой пародии на салют. Забрало и удлиненные височные пластины его шлема погнулись, словно были сделаны из бумаги, и не закрывали лицо.

– Что вы здесь делаете?

– Лейтенант Лин! – Я наклонил голову уже не с таким суровым видом. – Рад видеть вас.

Бассандер Лин кивнул в ответ и провел рукой по своим нелепо постриженным волосам. На висках они были выбриты, но на макушке спутались в клубок цвета дыма. Лейтенант безуспешно пытался справиться с ними и выглядел куда более встревоженным и измотанным, чем на банкете у графа.

– Зачем вы здесь?

– Я могу помочь, – повторил я ту же фразу, что сказал центуриону десятью минутами раньше. – Я говорю на языке сьельсинов. Правда, не очень бегло, но вполне сносно. Если кто-то из них выжил, я помогу вести переговоры с ними.

– Переговоры? – помрачнев, повторил Бассандер. – С ксенобитами? Вы с ума сошли?

Олорин тепло улыбнулся, напоминая карикатуру на дружелюбно настроенного дьявола с преувеличенно резкими чертами лица. Будь на его месте менее значительный человек, такое впечатление могло бы смутить, но мастеру меча оно придавало некое сдержанное очарование.

– Мы еще не знаем, выжил ли кто-нибудь из этих монстров. Думаю, мы в первую очередь должны их остановить.

Он постучал себя по носу.

– Мне кажется, – вставил я, понимая всю сложность своего положения, – если можно избежать кровопролития, то мы обязаны попытаться.

– Ben jidaan! – произнес Олорин. – Вы считаете, что сможете убедить их?

Я оглянулся на Бассандера:

– Не могу за это ручаться, пока не попробую. Но я знаю их язык.

Маэскол скрестил руки на груди, опустив подбородок, как кулачный боец.

– Ну, хорошо.

– Нет, так не пойдет! – вмешался Бассандер, обернувшись ко мне. – Разве вы их командир? Что вы им скажете, если мы найдем выживших? «Бросьте оружие и сдайтесь этим людям?» – хмыкнул он. – Простите, лорд Марло, но с чего вы решили, что можете чем-то здесь помочь? Вы же не солдат.