Кристофер Руоккио - Империя тишины [litres]

Райне Смайт отвернула от меня хмурое плебейское лицо и посмотрела на джаддианцев. Затем снова взглянула на меня, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла:

– Послать вас и назначить командующим армией федератов – это большая разница, Марло.

Олорин шепнул что-то леди Калиме, она кивнула, похлопав своего охранника и советника по руке. Увидев это, я откашлялся и сказал:

– Не армией, мэм. Кораблем. Одним кораблем. «Непреклонный» – это ведь десантный корабль. Должно быть, вы в свое время захватили какое-нибудь пиратское судно?

– Пиратское судно? – усмехнулась Огир со своей скамьи. – Сколько вам лет, мальчик?

Мне пришлось помедлить с ответом, чтобы успокоиться и не клюнуть на приманку канцлера.

– Я сражался со сьельсинами, канцлер. И говорил с ними, а это намного больше, чем сделали вы. – Я переместил свой лазерный прицел с седоволосой чиновницы на высоких лордов Империи и Джадда. – Значит, пусть это будут не федераты, а… имитация федератов. В ваших ангарах может отыскаться какой-то брошенный корабль. Что вы теряете?

Последнюю фразу я адресовал персонально графу, который, разумеется, терял в этом случае меня. Я все поставил на карту, мысленно молясь о том, чтобы Капелла смирилась со своей неудачей в допросах Уванари. Выход – и освобождение от планов Матаро на мою женитьбу – лежал по другую сторону этого противостояния.

– Имитация федератов? – повторила Райне, сцепив пальцы и наклонившись вперед. – Тайная операция?

– Личные наемники императора, – кивнул я. – Есть исторический прецедент. Касия Сулье.

– Касия Сулье? – фыркнула Огир. – Да вы ходячее литературное клише!

– Да! – рявкнул я. – Спросите у любого, кто меня знает.

Тот факт, что Касия Сулье была реальным историческим лицом – адмиралом корсаров и героем моего детства, – похоже, не имел никакого значения для канцлера и окружавшей ее толпы, поскольку они закудахтали, как курицы. Я окинул взглядом зал в поисках союзников и не увидел ни одного. Неужели я не расположил к себе никого из придворных?

– Разве план лорда Марло так уж несостоятелен? – с улыбкой спросил сэр Олорин. – Я припоминаю, что все мы обдумывали возможность установления контактов с Бледными.

Наклонив голову, он посмотрел на трон и всех, кто сидел или стоял на возвышении. Трудно определить, каким образом маэскол приковывал к себе внимание. Возможно, дело было в мелодичном голосе или в небрежных расслабленных манерах, а может быть, в каком-то неизвестном факте из его прежней жизни, но это работало не хуже громкого крика. В чем-то он напоминал моего отца, как будто обладал такой аристократической кровью, что даже мои утонченные гены признавали его высшим по рангу – свойство личности, действующее на клеточном уровне. Когда Олорин говорил, остальные слушали.

– Мальчик нужен здесь! – воскликнул Балиан Матаро, сломав внутреннюю преграду контроля или настороженности.

Он подался вперед в своем коралловом кресле, прекрасный во всем, кроме линии крови, и заявил:

– Марло должен жениться на моей дочери.

Граф не глядя протянул руку к лорду Лютору, и тот схватил ее с безмолвной поддержкой. Я видел белки его яростных глаз.

Райне кивнула, продолжая выбивать пальцами дробь по креслу:

– Этот брачный договор утвержден?

Она оглянулась через плечо, приподняв брови. Прах Земли, она была на моей стороне!

– Э-э-э… я… – пробормотал Балиан.

– Нет, – ответил за него лорд Лютор, сжав руку супруга. – Девочка еще не отпраздновала свою эфебию.

Рыцарь-трибун встала, одернула полы мундира и, топая высокими сапогами, направилась к центру зала, где я стоял рядом с Агари. Она остановилась в двух шагах от меня. Только в этот момент до меня дошло, насколько она мала ростом – Райне едва доставала макушкой до моего плеча. Она уставилась на меня карими, зоркими и понимающими глазами, тонкие белые шрамы заблестели на серовато-коричневом лице.

– Знаете, мой мальчик, мне кажется, что вы правы. – Никаких там «милорд» или «ваша милость», никакой почтительности в голосе. – Другим сьельсинам известно, что случилось с их капитаном?

– Нет, мэм, – покачал я головой. – Мне было велено ничего не говорить им.

– Хорошо, – потерла она подбородок, – пусть так и будет. Скажите им…

– Оно было ранено еще на подлете, – перебил я, очевидно смутив ее этим. – Я скажу, что мы не сумели спасти его.

Я прижал руки к бокам так крепко, как держал нож, которым убил Уванари.

Рыцарь-трибун еще мгновение разглядывала меня, каким-то образом умудряясь смотреть свысока.

– Допустим, они ничего не узнают, – она снова обернулась к возвышению, – я согласна с джаддианским посланником. И убеждена, что мы мало чего добьемся, допрашивая остальных пленных. Давайте вернемся к предложению послать разведывательную группу на поиски сьельсинского князя… как вы его называли?

– Араната, – подсказал я.

– Этого… Аранаты, – закончила Смайт, чуть запнувшись.

Канцлер Огир вскочила со своего места на краю скамьи:

– Рыцарь-трибун, это крайне непоследовательно. Вы же сами сначала настаивали на допросах.

– Да, настаивала, канцлер! – признала Смайт, уперев кулаки в бедра, как будто бросала вызов любому, кто был не согласен с ней. – Но с тех пор я пересмотрела свою позицию. Вы понимаете, что означает слово «пересмотрела»? Это значит, что я изменила мнение.

Огир оторопела на миг и оглянулась на возвышение за поддержкой. Но не получила ее даже от Лигейи Вас.

– Проведенное Капеллой расследование принесло нам некоторые полезные сведения, в немалой степени благодаря вмешательству лорда Марло в стандартную процедуру допроса. Я не стала бы трибуном Четыреста тридцать седьмого легиона, если бы разбрасывалась стратегическими и дипломатическими преимуществами, и не собираюсь делать это сейчас. – Она оглянулась на меня. – Согласно сто девятнадцатой статье Великой Хартии и на основании своих полномочий, я принимаю лорда Адриана Марло на военную службу, равно как и всех экспертов, которых он мне порекомендует. Полный список будет предоставлен вам через неделю.

Страдающее выражение лица Балиана Матаро оказалось единственной реакцией на ее слова. Однако Райне еще не закончила:

– Также я предписываю доставить пленных сьельсинов на «Непреклонный», именем его императорского величества императора Вильгельма Тридцать Четвертого из дома Авентов.

У логофетов, слушавших ее и старательно делавших пометки, вырвался дружный вздох, а Лигейя начала действовать. Старая колдунья с воздетым к потолку пальцем проковыляла вниз по ступенькам, словно тень в развевающейся черной сутане:

– Синод никогда не одобрит это!

– Ваш Синод далеко, – твердо ответила Райне Смайт, – а имперский легион рядом. Я делаю это требование именем императора и в свете Веры. Воистину, ваше преподобие, эта кучка заключенных намного полезней для военных целей, чем для пропаганды.