Станислав Лем - Рассказы о пилоте Пирксе. Непобедимый [сборник litres]

– Вы об этом слышали? В прессе не было ни слова…

– Да. Но шли какие-то закулисные разговоры, переговоры, и слухи о них просочились в нашу среду. Это, я думаю, естественно.

– Конечно. Разумеется. Ну что ж, тем лучше, хотя… Каково же ваше мнение?

– По этому поводу? Скорее отрицательное. Да, пожалуй, даже резко отрицательное. Боюсь, однако, что ничьи мнения тут не имеют существенного значения. Последствия открытий неумолимы – самое большее, можно на какое-то время затормозить их реализацию…

– Одним словом, вы считаете это неизбежным злом?

– Я бы это не так сформулировал. Я считаю, что человечество не готово к нашествию искусственных человекоподобных существ. Разумеется, наиболее важно – действительно ли они равны человеку? Я лично с такими никогда не встречался. Я не специалист, но те специалисты, которых я знаю, считают, что о настоящем равенстве, о полноценности не может быть и речи.

– Не предубеждены ли вы? Действительно, таково мнение многих специалистов, точнее, оно было таковым. Но, видите ли… фирмы руководствуются экономическими факторами. Рентабельностью производства.

– Иными словами – надеждой на прибыль?

– Да. То есть в данном случае федеральное правительство – я имею в виду Америку, равно как и правительства Великобритании и Франции – пока что не открыло частным фирмам доступа к документации, которая разработана институтами, финансируемыми государством. Но частные фирмы вполне могут восполнить пробелы в документации собственными силами – у них есть свои исследовательские лаборатории.

– «Кибертроникс»?

– Не только. «Машинтрекс», «Интельтрон» и другие. В правительственных кругах этих государств многие опасаются нежелательных последствий. Частным фирмам безразлично, что у государства не хватит средств для массового переобучения людей, которые останутся без работы из-за наплыва нелинейников.

– Нелинейники? Странно. Я не встречал такого термина.

– Это просто жаргонное словечко, которым мы пользуемся. Все-таки лучше, чем «гомункулус» или «искусственный человек». Ведь это вообще не люди – ни искусственные, ни натуральные.

– В смысле неполноценности?

– Знаете ли, командор, я тоже не специалист в этой области, так что при всем желании не смогу вам ответить. Мои собственные предположения ничего ведь не стоят. Дело в том, что одним из первых потребителей новой продукции стал бы КОСНАВ.

– Но ведь это частное англо-американское предприятие?

– Именно поэтому. «Космикл навигэйшн» уже несколько лет переживает финансовые затруднения, потому что космонавтика социалистических стран, которую не ограничивают требования немедленной прибыли, представляет для этой компании сильнейшего конкурента – она берет на себя все большую часть грузооборота. Особенно на главных внеземных трассах. Вы, наверно, знаете об этом?

– Конечно. Я вовсе не огорчился бы, если б КОСНАВ обанкротился. Раз удалось интернационализировать космические исследования на базе ООН, то и с космонавтикой можно сделать то же самое. Мне по крайней мере так кажется.

– Мне тоже. Заверяю вас, что и я бы этого желал – хотя бы из должностных соображений. Но это дела грядущих дней. А пока, с вашего разрешения, ситуация такова, что КОСНАВ готов принять любое количество нелинейников для обслуживания своих рейсов – сначала только грузовых, – на пассажирских они боятся бойкота со стороны широкой общественности. Предварительные переговоры уже ведутся.

– И печать об этом молчит?

– Переговоры неофицальные. Вообще-то в некоторых газетах были упоминания, но КОСНАВ их опроверг. Формально они вроде и правы. В конце концов, командор, это же настоящие юридические джунгли. По существу, они действуют в сфере, на которую не распространяются ни законы их стран, ни международные соглашения. Опять же и президент, приняв во внимание приближающиеся выборы, не будет пытаться провести через конгресс законы, которых домогается крупный интеллектронный капитал, – он испугается бурной реакции профсоюзов. Так вот, перехожу наконец к делу: некоторые фирмы, предвидя возможные возражения печати, рабочего и профсоюзного движения и так далее, решили предоставить в наше распоряжение группу полупрототипов, чтобы мы исследовали их пригодность для обслуживания внеземных кораблей.

– Простите, кому же это «нам»? ООН? Это как-то странно выглядит.

– Ну не прямо ООН, конечно. Нам – это значит ЮНЕСКО. Поскольку организация занимается вопросами науки, культуры, просвещения…

– Простите меня, но я по-прежнему ничего не понимаю. Что общего имеют эти автоматы с просвещением или наукой?

– Но ведь нашествие – как вы сами выразились – этих… псевдолюдей, фабрикующихся на конвейере, наверно, наиболее заметно во всех отношениях скажется именно в сфере общечеловеческой культуры. Дело не только в последствиях чисто экономических, в опасности безработицы и так далее, но и в воздействии психологическом, социальном, культурном. Впрочем, для полной ясности признаюсь, что мы приняли это предложение без особого энтузиазма. Дирекция сначала собиралась даже вообще его отвергнуть. Тогда фирмы выдвинули дополнительный довод: в качестве экипажа корабля нелинейники обеспечивают несравненно большую гарантию безопасности, чем команда, состоящая из людей. У них быстрее реакции, практически отсутствуют усталость и потребность в сне, они не подвержены болезням, обладают колоссальной избыточностью, которая позволяет им функционировать даже в случае серьезного повреждения, и вдобавок они не нуждаются ни в пище, ни в воздухе и могут выполнять задания в условиях разгерметизации или перегрева корабля и так далее. Ну, это, вы сами понимаете, очень серьезные аргументы – ведь на первый план выступают не прибыли каких-то там частных фирм, а безопасность кораблей и грузов. Тут уж, кто знает, возможно, даже ООН решилась бы на своих исследовательских кораблях…

– Понимаю. Но это очень опасный прецедент. Вы, наверно, отдаете себе в этом отчет?

– Почему опасный?

– Потому что примерно то же самое можно сказать и о других профессиях и функциях. В один прекрасный день могут уволить и вас, а в это кресло усядется робот.

Директор засмеялся не очень уверенно. Впрочем, он тут же стал серьезным.

– Видите ли… дорогой мой командор, мы, собственно, отошли от темы нашего разговора. Но что, по-вашему, можно сделать в создавшейся ситуации? ЮНЕСКО могла бы отвергнуть предложение этих господ, но это не изменит сути дела. Если их автоматы действительно так хороши, то раньше или позже за них ухватится КОСНАВ, а за ним пойдут другие.

– А что изменится, если ЮНЕСКО возьмет на себя роль технического контролера продукции этих фирм?