Екатерина Азарова - Мои шальные звезды [litres]

– Как?

Не выдержав, он хмыкнул. Да, она растерялась, явно не ожидая услышать его объяснение.

– Леран частенько трясет, – как можно спокойнее сказал он, поглаживая Карину по спине, успокаивая. – По легенде, именно так гневается Ктулху, а ученые уверяют, что это из-за вулканической активности. Учитывая, что несколько часов назад наши спасатели разобрали крышу святилища бога, я склонен верить в первое. В любом случае, не волнуйся, это здание построено с учетом землетрясений.

– Морн Ортемис, вы в порядке? – В комнату вбежал взволнованный врач. Увидев Рика, обнимающего Карину, резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену. – Извините, не хотел помешать. Но… Вам же пока запретили посещения!

– Дарел, не начинай, – с легкой угрозой произнес Рик, продолжая обнимать Карину, хотя она попыталась вырваться. – Я честно лежал тут кучу времени. Все, терпение закончилось. Я ухожу.

– Но как же так? – растерялся врач. – Нельзя! У вас сотрясение, рассечение и несколько ушибов. Необходима госпитализация минимум на неделю.

– Да вы издеваетесь?! – рявкнул Рик, сдирая с себя последние датчики и швыряя их на кровать.

– Вам нельзя уходить. Страховая…

– Пусть подадут на меня в суд, – хмыкнул Рик, подталкивая странно притихшую Карину к выходу в коридор. – И вообще, у меня есть личная медсестра. Она за мной присмотрит.

Карина словно очнулась, завозилась, шипя как кошка, и явно намереваясь высказать все, что она думает по поводу ее новой должности. Снова прижав ее к себе, Рик быстро шепнул девушке на ухо, стараясь добавить ноток жалости:

– Иначе они меня отсюда не выпустят, а у меня уже крыша тут едет. Пожалуйста, подыграй мне.

– Но…

– Я в порядке! Это страховщики лютуют.

– Ладно, – буркнула она.

А затем в очередной раз произошло то, из-за чего, в числе всего прочего, Рик сходил по рыжику с ума. Бесился, ревновал и восхищался. Видимо, Карина впитала способность к флирту вместе с молоком матери, иначе как еще назвать, что она в одну секунду распрямила плечи, отчего грудь едва не выскочила из выреза, а затем посмотрела на врача так, что он смутился. Но Карина на этом остановилась, тоном строгой учительницы заявив:

– Не стоит беспокоиться. Больной будет под пристальным присмотром. Я не спущу с него глаз ни днем ни ночью. Отчет о своей работе я предоставлю его лечащему врачу.

Рик едва удержался от стона. Да-да, он согласен на круглосуточный присмотр. И да, сейчас его врач ему отчаянно завидовал. Это читалось в потемневшем взгляде. Почувствовав, что начинает злиться, видя, каким щенячьим взглядом на нее уставился доктор, даже вроде как поверив в истинность заявления, Рик собственнически обхватил Карину за талию и с вызовом уставился на него.

– Нужно кресло, – растерянно заметил врач.

– Так дойдем! – решительно заявил Рик.

Понимая, что терпение на исходе, он резко открыл дверь и вышел, тем самым поставив точку в разговоре. Как ни странно, но Карина не сопротивлялась и не возражала, но, когда они выбрались из центра, резко сбросила его руку и снова превратилась в рассерженную кошку.

– Концерт окончен.

– Прости и не злись, – примирительно сказал Рик. – Пойми, я врачей терпеть не могу.

– Это я уже поняла, – хмуро заметила она. – Но вообще, я тебе помогала из благодарности, что не оставил в пещерах. На этом все.

– Ты меня бросишь? – притворно возмутился он.

– Точно, – мрачно заявила Карина, сложив руки на груди.

Подобная демонстрация заставила улыбнуться, и улыбка стала шире, когда Рик понял, что с ним Карина не пытается флиртовать, хотя, будь другая на ее месте, вцепилась бы мертвой хваткой. Но ей это не нужно, а ведь притяжение между ними огромное, и никто этого не отрицает, хотя она это и скрывает.

– Давай не будем разрушать перемирие, – предложил он, снова стараясь усыпить ее бдительность. – Как ты смотришь на то, чтобы вернуться в отель, привести себя в порядок и погулять?

– В чем подвох?

– Придется терпеть мою компанию. Приставать не буду, но покажу Леран таким, каким его не показывают туристам.

Только что я кипела от раздражения, но такое обещание стало ушатом холодной воды. Точнее, я воодушевилась предстоящей экскурсией, но два момента все испортили. Во-первых, я, конечно, переживала за состояние Рика. Все же страховщики страховщиками, но я прекрасно помнила, что он несколько раз терял сознание. Вряд ли будет правильным, если я потащу его развлекаться. И во-вторых, меня неожиданно до глубины души обидело, что он не будет приставать. Да, внезапная и странная реакция, ведь я же только ночью для себя решила, что он мне нравится и сами боги на нашей стороне, а тут такое пренебрежение. И плевать на то, что я пять минут назад подумала, что пора заканчивать эти странные отношения. Могу же я передумать? Так что ничего у тебя не выйдет, синеглазый.

Прищурившись, я склонила голову, а затем улыбнулась. Я умела улыбаться так, что у мужиков дыхание перехватывало. Правда, на этот раз вышла осечка. Не иначе как после своеобразной контузии, но Рик никак не отреагировал, а я неожиданно сообразила, что мы стоим посередине парковки, я в халате медсестры и тапочках, а Рик в больничных штанах, с голым торсом и… босиком. И как это нас не остановили? Хотя чему удивляться – когда мы выходили, на нас просто не обратили внимания, все были заняты устранением небольших последствий землетрясения.

Леранец был хорош по всем пунктам. Мозг истошно сигнализировал об опасности и требовал держаться от него подальше, но я почти ничего не слышала из-за бешено бьющегося сердца. К тому же я ведь люблю риск. А ночь в пещере… Она что-то изменила во мне. Да, мне снова захотелось рискнуть. Скорее всего, ничем хорошим наше общение не кончится, но что-то мне говорит: оно того стоит.

Меня немного смущала та растерянность, что я испытала, увидев Рика на больничной койке. Бледный, весь в этих датчиках, с пищащими мониторами вокруг кровати. В какой-то момент мне показалось, что он при смерти. Я снова ощутила все это. Волну страха, поднявшуюся изнутри, когда я подумала, что он пострадал серьезнее, чем я могла представить. Свое отчаяние и чувство бессилия от невозможности помочь. И облегчение, когда стало ясно, что все в порядке. Про злость, когда обнаружилось, что он опять ломал комедию, наверное, не стоит вспоминать. Клоун!

Как ни странно, землетрясение послужило тем обстоятельством, которое привело меня в нормальное состояние. Иначе не знаю, что могло бы случиться. Леранец вызывал бурю самых разнообразных эмоций. Но почему-то теперь мне уже не хотелось его прибить. Скорее, прижаться к сильному телу… А еще снова поцеловать. Все же он совершенно потрясающе целуется. Так, что-то я опять не о том думаю…