Орсон Кард - Эндер Виггин [компиляция]

Впервые встретившись с Миро, Валентина несколько опасалась, что тот может оказаться или жалеющим себя слабаком, или замкнутым хищником, пропитанным ядом злобы из-за своего калечного тела. Но опасения ее не оправдались. Сейчас он, может быть, сожалел о сохраненной в молодости невинности — с его стороны совершенно естественно сожалеть о том, что он не возлег с Квандой, пока был еще здоров и полон сил и когда оба были молоды, — но Валентина этому только обрадовалась. Это показывало, что в Миро присутствует внутренняя сила, что он чувствует ответственность перед общиной. Валентина ничуть не удивилась, узнав, что Миро в одиночку сдерживал разъяренную толпу, тем самым спасая жизнь Корнерою и Человеку.

Совершенно очевидно, что теперь Миро и Кванда изо всех сил постараются делать вид, будто они ничем друг с другом не связаны, будто просто выполняют свою работу. И это абсолютно нормально. Внутренняя сила и уважение к окружающим. Такие люди сплачивают любое общество, ведут его в будущее. В противоположность волкам и овцам, они исполняют лучшую роль, нежели предписывает им внутренний сценарий, продиктованный затаенными страхами и желаниями. Они избирают сценарий приличий, самопожертвований, чести — сценарий цивилизации. И постепенно переживают пору притворства и становятся на деле гуманными и честными. «Человеческая история действительно познала цивилизованность, — подумала про себя Валентина, — но только благодаря таким, как они. Благодаря таким вот пастырям».

Новинья встретила его в дверях школы. Она стояла, опираясь на руку Доны Кристы, четвертой аббатисы Детей Разума Христова, руководившей орденом еще до того, как Эндер прилетел на Лузитанию.

— Мне нечего тебе сказать, — промолвила она. — По закону мы все еще муж и жена, но только по закону.

— Я не убивал твоего сына, — ответил он.

— Но ты и не спас его, — возразила она.

— Я люблю тебя, — сказал Эндер.

— Если ты вообще способен на любовь, — горько проговорила Новинья. — Да и любишь ты меня, только когда сумеешь выкроить немножко свободного времени, а так обычно ты все подглядываешь, все присматриваешь за кем-то. Возомнил себя неким ангелом-хранителем, на чьи плечи возложена ответственность за судьбу всей Вселенной. А я от тебя просила лишь одного — принять на себя ответственность за мою семью. Ты замечательно любишь триллионы людей, с дюжинами получается чуть похуже, а одного человека тебе вообще никогда не полюбить.

Ее слова были жестоки, он знал, что на самом деле это не так, но спорить не стал.

— Прошу тебя, вернемся домой, — сказал Эндер. — Ты любишь меня и нуждаешься во мне, а я точно так же нуждаюсь в тебе.

— Здесь теперь мой дом. Мне больше не нужен ни ты, ни кто-либо другой. Если ты пришел только за этим и больше тебе сказать нечего, то не трать зря время — ни мое, ни свое.

— Нет, это еще не все.

Она терпеливо ждала.

— Файлы в лаборатории. Ты их все опечатала. Мы должны как-то справиться с десколадой, прежде чем она покончит с нами.

Ответом ее была вялая, горькая улыбка.

— Что же ты ко мне пришел? Джейн без труда разгадает мой пароль, или я не права?

— Она не пыталась, — пожал он плечами.

— Не сомневаюсь — вы просто щадите мою гордость. Но на деле-то она легко справится с этим, не так ли?

— Наверное.

— Вот и попроси ее. Тебе больше никто и не нужен. Во мне ты вообще никогда не нуждался, ведь у тебя есть она.

— Я старался быть тебе хорошим мужем, — сказал Эндер. — Я никогда не обещал, что смогу защитить от всего на свете, но делал все, что в моих силах.

— Если б все было так, как ты говоришь, мой Эстеву был бы сейчас жив.

Новинья повернулась к нему спиной, и Дона Криста повела ее обратно внутрь здания. Эндер провожал их взглядом, пока они не скрылись за углом. Затем развернулся и вышел за дверь. Он сам не знал, куда идет, знал только, что непременно должен достичь своей цели.

— Мне очень жаль, — мягко прозвучал голос Джейн.

— Ага, — буркнул он.

— Когда меня не станет, — сказала она, — может быть, Новинья вернется к тебе.

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы не дать тебе погибнуть, — возразил он.

— Но от тебя-то здесь ничего не зависит. Они собираются отключить меня через пару месяцев.

— Заткнись! — рявкнул Эндер.

— Это правда.

— Заткнись и дай мне подумать.

— Что, ты теперь меня спасать собрался? Последние несколько недель у тебя со спасением дела обстоят неважно.

Он не ответил, а Джейн, видимо, решила не настаивать. Эндер вышел из ворот, но направился не к лесу, а, наоборот, углубился в равнины. Весь день он провел в траве, один, под лучами жаркого солнца.

Он пытался разобраться с проблемами, которые неотступно преследовали его: наступление флота; грядущее отключение Джейн; атаки десколады, ставящие под угрозу жизнь колонистов Лузитании; план Воителя распространить десколаду по всей Галактике; весьма неприглядная ситуация внутри города — в то время как Королева Улья несет постоянную вахту у окружающей Милагре изгороди, а люди исполняют наложенную на них епитимью, разрушая стены своих жилищ.

Но порой его мозг отвлекался от всяких раздумий — Эндер просто стоял или лежал в траве, ему не хватало сил даже для того, чтобы разрыдаться, и ее лицо то и дело представало перед ним, ее губы шептали его имя, молча молили его. Но он знал, что, даже если заговорит, даже закричит во весь голос, даже если она услышит его, она все равно не ответит.

Новинья.

— Среди нас есть и такие, кто считает, что людям следует воспрепятствовать в дальнейших исследованиях десколады. Десколада — основа основ нашего жизненного цикла. Мы боимся, как бы люди все-таки не нашли способ уничтожить десколаду на всей планете, ведь тогда спустя ровно одно поколение мы вымрем.

— Но если люди прекратят исследовать десколаду, то через несколько лет вымрут они.

— Неужели десколада настолько опасна? Пускай они сдерживают ее, как делали раньше.

— Мутации десколады не случайны, ее поведение никак не соответствует законам природы. Она изменяется намеренно, хочет уничтожить нас.

— Нас? И тебя тоже?

— Мы вынуждены постоянно противостоять ей. Но не в лабораториях, как делают люди, а внутренним путем. Перед тем как отложить яйца, некоторое время я подготавливаю будущих личинок, снабжая их органами, которые будут вырабатывать особые антитела — эти антитела потребуются им для сопротивления десколаде. Когда же десколада в очередной раз изменяется, мы узнаём об этом по рабочим — они начинают умирать. Тогда один мой орган, расположенный рядом с яичником, начинает создавать новые антитела, и я откладываю яйца с новыми рабочими, которые смогут противостоять уже мутировавшей десколаде.