Владимир Лосев - Начало (Я есмь)

общем, много чего. Грубо говоря — ты получишь небольшой комп с выходом в стационарную сеть. Понял, умник?

— Ты же вроде человек, – ответил я. – Откуда такая нелюбовь к себе подобным?

– Я амп, – ответил техник, отрывая свои глаза от планшета и поднимая на меня глаза. Вот тебе и человек! Вот это я забурился! На меня смотрели вертикальные, звериные зрачки, темные, как ночь. А потом амп хищно улыбнулся, и я увидел мелкие, острые зубы, как у мелкого хищника. — Ты мелкий, глупый звереныш смеешь равнять меня с собой?!!

— Извините, гражданин начальник, – я поклонился. – Это больше не повторится. Был дурак, совсем не прав. Не хотел вас обидеть, само как-то вылетело. Иногда глупость сама из меня лезет. Еще раз простите, господин техник.

И поклонился. А чего? Спина не переломится, там штифты стоят. А конфликты в самом начале, в чужом и очень опасном месте мне совсем не нужны. Мы себя ведем тише воды, ниже травы. Простите, извините. Потому как находимся в разведке во вражеском тылу, вот когда мы всю их дислокацию поймем, тогда и сочтемся. Я таким разведчиком в школу ходил, и вы знаете, помогало. Никто меня не замечал, а значит, никто деньги не отбирал и по морде не бил.

– А ты смешной человек! – фыркнул амп. – Глупый, но тихий. Уже понял, что глуп. Что такое комп знаешь? У вас на планете такое было? – Он посмотрел в свой планшет. – Вообще-то результаты теста у тебя неплохие, может ты и небезнадежен?

– Компы были, – ответил я. – Как работают, немного знаю. Сеть тоже была, пользовался.

– Тогда полезай внутрь, – техник открыл капсулу. – Поставим чип, посмотрим, как приживется. Не вздумай ерзать, сейчас гель примет форму твоего тела и тебе станет легче.

Гель оказался мерзостью еще той, меня словно во фруктовое желе сунули, причем эта гадость сразу полезла в рот. Хорошо еще, что успел его закрыть, иначе бы наглотался, а я почему-то думаю, что эта гадость вряд ли добавила здоровья. Из этого геля на лице сформировалось нечто вроде маски, и я понял, что могу как-то дышать. Затем крышка моего гроба закрылась, и я полетел в густую темноту, в которой бродил кто-то страшный и что-то угрожающе ревел приглушенным голосом. Вообще-то у меня родилась версия, что это я сам брожу в темноте, но высказать ее вслух, я бы не решился, еще признают психом, потом хрен отмоешься.

Да и мало ли кто может реветь в темноте? Может это проснулись мои детские страхи, и бродит в темноте большой и страшный бабай. Почему бабай? А это в нашей славянской памяти осталось от татаро-монгольского нашествия. И баба-яга оттуда, да и весь наш мат от татар, они нас плохому научили.

Сколько прошло времени, я не знал, показалось, что минут пятнадцать, но думаю, что гораздо больше. Когда я уже начал привыкать к хрипу и всхлипываниям в темноте, меня что-то больно кольнуло в голову, гелевая маска слетела с лица, и появился яркий режущий свет. Я открыл глаза и понял, что по-прежнему лежу в капсуле, только гель ушел.

Я почувствовал тупую боль в затылке, что-то защелкало, затрещало, потом меня начало поднимать. Я открыл мутные глаза и увидел, что нахожусь по-прежнему в том же огромном зале, полулежу себе в капсуле, и нужно вставать, иначе этот дядя амп захочет мне что-то плохое сделать – вон как ручкой шестилапой тянется.

Я вылез из капсулы и обнаружил, что совсем голый. Залезал одетый. Проверил тело, следов сексуального насилия нет, даже обидно как-то стало

– а чего это мною пренебрегли. Ну, так и где моя одежда? Потом глянул на

хитрую рожу техника и понял, что это была подляна. Знал, скотина, что мою одежду в себе этот гель растворит, но не сказал, должно быть, из скромности. Убил бы сволочь, да нельзя. Пришлось просто занести в мой длинный список врагов и мерзких гадов, которых по мере сил надо убирать из этой жизни, и тогда она станет лучше. Такие крутые джинсы были, парни с Америки привезли, купили в магазине рабочей одежды в Чикаго. Им сносу не было, они стояли, такая крепкая джинса была! А рубашка тоже их хорошей ткани, я ее любил больше, чем женщин в своей жизни.

-Одежда, – амп кивнул на дроида, который держал в руке, ну как бы это сказать – две салфетки что ли, тоненькие и прозрачные и тапочки, похоже точь в точь на пластиковые бахилы, что заставляют одевать в больницах. – Твое тряпье утилизировано, стоимость утилизации три кредита, добавлено в счет.

Забрали мою любимую одежду, уничтожили, да еще счет за это выставили! Убить нельзя, помиловать. Блин, где запятую поставить? Как бы не ошибиться. Убить или помиловать? Руки так и тянутся свернуть тоненькую шейку, тем более что ростом ампы меньше, да и мышц больших не видать. Надо сдержаться, потом убью. Глубоко вдохнуть, потом выдохнуть, о тоненькой шейке не думать…

Ладно, одежда так одежда. Взял, встряхнул салфетку, и оказалась в моих руках серенькая рубашка и такие же штаны. Натянул, и стал выглядеть как этот техник. Понял, это уних такая униформа. Мне наверняка идет, жаль, зеркала нет. На ноги натянул такие же серенькие бахилы с тоненькой подошвой. Ну и это понятно, не по камням ходить, а по мягкому полу сойдет.

– А теперь, человек, иди в причальный док, там тебя ждет твой новый корабль, – фыркнул амп. – Новый, это я пошутил, получишь столетнюю развалюху, на ней уже двадцать три таких же, как ты, глупцов погибло. Ты будешь двадцать четвертым…

– А нейросеть ставить не будем? – поинтересовался я. – Вместе с ней еще и базу пилота?

– Нейросеть больших денег стоит, – усмехнулся амп. – У тебя жизни не хватит, чтобы за нее расплатиться, так что обойдешься нейрошунтом для подключения к кораблю и чипом, этого вполне достаточно, чтобы управлять той развалиной, что тебе дадут, все равно скоро сдохнешь.

– Это почему я сдохну? – поинтересовался я. – Может еще обойдется?

– А все дохнут, – пожал плечами техник. – Работа такая, корабли старые, маленькие, что не так, сразу утечка воздуха и тебе конец. Спасательные капсулы не предусмотрены. Эти же корабли из истребителей переделаны, лишнее все выброшено, все свободное место под трюм отведено. Здесь на этом астероидном поле работать никто не хочет, вот и подбирают аборигенов с отсталых планет, стоите вы недорого, в целом вложения в себя оправдываете. А дергать джойстиком даже мышь сможет.

– А бывает, что кто-то выживает и делает карьеру? – поинтересовался я. – Зарабатывает миллион кредитов, а то и больше и становится уважаемым членом Содружества.

– Выживает? – амп задумался, потом пожал плечами. – Не помню такого, да и зачем вы нам нужны в качестве членов какого-то там содружества? Кстати, не знаю такого. Вы-расходный материал. Ваша задача отработать вложенные в вас деньги и сдохнуть, больше вы ни для чего не нужны. Ты меня понял, человек?

– Да, ваше высокоблагородие, – поклонился я. Кстати, только тут понял, что говорю я на каком-то гортанном языке, даже горло саднит от обилия буквы «Р». Но я на нем говорю и понимаю техника, а сам перевод получаю сразу в ухо. Только не понял, как говорю.– Все понял. Но можно я постараюсь выжить?