Аcта Зангаста - Даша на Луне [СИ]

Под конец работы руки у меня были изрезаны и исцарапаны до крови. Боли я не чувствовала, так сильно бурлил адреналин в крови. Организм не желал мириться со скорой смертью, требуя действовать — биться или бежать.

Закончив, я растолкала полученную массу обратно по корпусам ракет. Смеси ожидаемо вышло больше, так что я без сожаления выбросила из корпуса камеры и передатчики, оставив только электронные блоки зажигания. Они и взорвут фейерверки с интервалом в минуту. Первый привлечет внимание, второй даст понять, что это не случайный метеорит на фоне Луны вспыхнул, и убедит включить камеру, чтобы успеть сфотографировать третий.

Стравив без сожаления остатки воздуха, я вышла из палатки.

Передо мной расстилалась прекрасная серебряная страна. Вопреки ожиданиям, ночь на Луне вовсе не означает кромешной тьмы. Ведь в небе огромным голубым цветком сияла полная, прекрасная Земля. В её мягком свете исчезла резкость лунного ландшафта. Окружающие меня скалы светились лёгкой, еле заметной синевой. Сияющие мириады звезд, которые я видела и днем, сейчас подавляли, сияя, словно застывший салют.

Я добавлю в этот салют звезд.

Установив ракеты правильным треугольником, я ввела простенькую программу, которая запустит их с требуемым мне интервалом и побрела вверх по склону. Когда я проходила мимо сваленных кучей вещей, Багаж зажег улыбку и встал, отряхнулся от пыли, потрогал остывающий грунт, после чего брезгливо, словно пробующий снег кот, отряхнул лапу.

Мне даже немного стало неловко за испытанное облегчение. За то, что, увидев Багаж, я сказала себе: «Ты, Даша, умрешь не одна, а в компании робота с интеллектом таракана». Я нашла камень поудобнее и села. Глубоко внизу была видна палатка, сейчас сдутая и мертвая, и три крохотные точки переделанных мной ракет.

— Три, два, один, — скомандовала я.

Первая вспышка показалась мне похожей на молнию. Я не ожидала её, поэтому не сумела подготовиться и увидела только ярко-зеленый отпечаток на сетчатке. Вспышка была настолько похожа на молнию, что я даже замерла, ожидая грома. Который не пришел.

Вторую вспышку я ждала, так что успела разглядеть тени от камней, словно от близкого ядерного взрыва. Мне есть с чем сравнивать, если вы не забыли.

Третью вспышку я банально пропустила.

Разревелась от жалости к себе. Сидела на камне, рыдая, как последняя дура, вытирая слезы просунутой в шлем ладонью. Пока не замерзла.

Встав, я долго раздумывала, не стоит ли мне прекратить всё прямо сейчас, прыгнув с обрыва вниз. А потом решила, что, наверное, не стоит. У меня слишком прочный скафандр — еще выживу, чего доброго. И буду лежать внизу, с переломанными костями, неспособная пошевелиться.

В палатке умереть проще. По крайней мере, теплей. В универсальном зарядном устройстве еще оставался некоторый запас энергии, которого должно было бы хватить на пару часов тепла. Тело теряет энергию через излучение не так, чтоб очень уж быстро.

Я вернулась к оставленной палатке в траурном молчании, сопровождаемая таким же унылым Багажом. Распахнула её, готовясь залезть внутрь, и замерла, боясь поверить своим глазам.

Вмонтированная в куб системы жизнеобеспечения рация весело мигала огоньками, сигнализируя о наличии входящего соединения. Я протолкнула в палатку Багаж и бросилась застёгивать вход.

Снять трубку я смогла только через несколько минут. Но как только стрелка манометра, показывающая давление в заполняемой воздухом палатке, миновала красную черту, я плюнула на предосторожность и выползла из скафандра прямо в разреженный ледяной воздух.

— Дарья у аппарата, — закричала я, нажав кнопку.

В эту же секунду лицо ОО появилось на крохотном экранчике системы двухсторонней видеосвязи. Я впервые видела его без маски и удивилась, насколько банально он выглядит. Обычный скуластый мужик средних лет с носом картошкой и редкой рыжеватой порослью волос, плавно переходящей в лысину. Было заметно, что прошлые несколько дней дались Координатору нелегко — его серые глаза покраснели от бессонницы, одутловатые щечки покрывала недельная щетина, вспухшие мешки под глазами налились синевой.

Несмотря на сказанное, лицо не отталкивало. Возможно потому, что сейчас, несмотря на видимую усталость, ОО сиял радостью.

— Дарья, ты жива! — восторженно закричал ОО.

— Пока еще да, — с сарказмом ответила я, — но видимо ненадолго.

На самом деле, я была безумно счастлива, что умру не в одиночестве, но просто не хотела этого показывать.

— Даша, эти вспышки! Это гениально! Как ты додумалась, что нужно подать сигнал?

— Ну, — сказала я, — логично попросить помощи, если ты в полной жопе.

— Это пустяки, Дарья, это мы сейчас поправим! — восторженно закричал ОО. — У тебя ровер цел?

— В каком-то смысле да, — сказала я, не понимая, куда он клонит.

— СДФ сейчас с тобой?

— Возможно, — сказала я, — а это, вообще, что такое?

— СДФ, — разборчиво, словно ребенку, продиктовал ОО, — сокращение от первых букв латинских слов: слуга, защитник, носильщик.

— Если ты про мой слабоумный чемодан, то тоже да. Я на нём сижу, — сказала я, так как затащила Багаж с собой в палатку, чтобы надеть хоть какую-то одежду перед сеансом радиосвязи. Но не успела. Я представила, какую картинку видит перед собой ОО (судя по горящим по бокам куба лампам подсветки, связь велась в двустороннем режиме), и плюнула. Не до этого.

— Слава богу, — с видимым облегчением выдохнул ОО. — Дарья, ты спасена!

— Не говори гоп — примета плохая, — сразу одернула ОО я, так как не собиралась тешить себя напрасными надеждами. Умерла, так умерла.

— Ну что может пойти не так? — чуть натянуто хохотнул ОО. — Ты великолепно справилась. Тебе осталось проехать всего четыреста метров.

— …и сотню из них я должна пролететь. Мой луноцикл не умеет летать, если ты не забыл.

— Пока не умеет, Дарья, пока-а, — почти пропел ОО.

— В каком смысле «пока»? — оторопев, спросила я.

В 1996 году бывший сержант ВВС США неустановленным путем приобрел реактивный твердотопливный ускоритель — ракету JATO,используемую для разгона при взлете тяжелых транспортных самолётов. Решив прокатиться с ветерком, он укрепил ракету на принадлежащую ему «Шевроле-Импалу», встал в начале проходящего через пустыню длинного прямого участка шоссе и включил систему поджига.

Большая часть останков водителя так никогда и не была найдена. Однако из кратера, образовавшегося на склоне находящегося в двух милях от шоссе холма, были извлечены небольшие фрагменты костей и волос, позволяющие обоснованно предположить, как развивались события после старта. Осколки зубов, что характерно, торчали из обломков, которые считались частью рулевого колеса. Покойный водитель, который некоторым образом еще и немного летчик, стал одним из первых лауреатов Дарвиновской премии, выдаваемой за самое эффективное удаление своих генов из генофонда.