Ольга Гусейнова - Единственная [litres]

– За прошедшее время мы убедились в том, что раса землян, хоть и отличается в некоторых смыслах от нас, достигла высокого уровня развития как в техническом, так и социальном аспекте, – менторским тоном произнес дерум Шик.

– Я рада, что спустя два месяца разносторонних исследований вы все же пришли к данному выводу. Но не могли бы вы конкретизировать вопрос о моем пребывании на Полярной? – ровно ответила я, начиная «пугаться».

Что-то мне совсем-совсем не нравится это неожиданное расширенное совещание. Причем в компании со стражами, которые окружили ученых и, мне показалось, тревожно следили за нами.

Следующим взял слово рум Жмель:

– Мы уверены: с твоим уровнем развития и сообразительностью ты уже поняла, почему мы бережем эту недавно открытую планету. Чем там занимаемся и в каком положении находится Рант в целом.

– Приблизительно, но все равно пока не улавливаю, куда вы ведете.

– За последнее столетие мы предприняли беспрецедентные меры по возрождению Ранта, но наш вид неуклонно вырождается. Вымирает. Был создан Корпус наследия, который регулирует внутренние положения, направления в исследованиях и политике. Даже разработку широкого направления внешней разведки. Практически все сейчас подчинено одной цели – сохранению цивилизации рантов. Самого Ранта! – экспрессивно выступил дерум Шик.

Да еще так нервничал, что постоянно одергивал серую служебную форму. Я положила ладони на живот и, пожав плечами, заметила:

– Со своей стороны я всячески этому способствую.

– Да, этот факт принят к сведению, – согласился Шик. – И в связи с ним разработано направление.

– Направление? – заволновалась я. – Вы перетряхнули меня, как мой рюкзак, исследовали вдоль и поперек. Я уверена, если бы не ребенок, то на кусочки разобрали, несмотря на уровень вашего гуманитарного развития. И вот, спустя два месяца, вы…

– Кто ты такая? – резко и неожиданно перебил меня дашант Реш.

– Таяна Синичкина. Человек. С планеты Земля, – автоматически выпалила я.

Джар сначала подался вперед, а затем встал, всем своим видом предупреждая, что повышать голос на меня не надо.

– Да, ты права, риа Таяна, – умерив тон, холодно продолжал дашант Реш. – Ты – землянка, не рантана. Единственная представительница своего вида. Единственная в нашей галактике и огромном секторе Вселенной. Землянка, которая не знает, как вернуться домой. Не знает, где находится ее дом!

– Вы правы, – покорно кивнула я.

Пронзительные серые глаза генетика сверкнули, словно он наслаждался моим смятением.

– Тогда ответь на вопрос: ради чего смущать умы нескольким миллиардам рантов присутствием в нашем мире всего одной-единственной заблудившейся землянки?

– Но…

– Ради чего смущать умы целого мира новостью, что нашелся еще один вид, четвертый, который совместим с нами. Ментально идентичен, если ориентироваться на твою информацию. Образно говоря, мы разворошим огромное гнездо жужиков, кинув им крохотный кусочек сладкого, которого на всех не хватит. Разозлим, заставим волноваться, переживать о том, чему, вполне вероятно, никогда не суждено случиться, – продолжил он с неким ядовитым превосходством и хорошо читаемой снисходительностью.

– Чего вы хотите? – прошептала я, но меня услышали все.

– Мы готовы интернировать тебя в систему Ранта, риа Таяна, предоставить новый дом. Если только ты сама пойдешь на ответные жертвы.

Жертвы?!

– Я рассказала вам все, что знаю, за пазухой ничего не утаила. И не понимаю, чем еще могу быть полезна Ранту, чтобы мне позволили здесь жить.

– Своим наследием! – огорошили меня почти единодушным ответом все четверо собеседников.

– В каком смысле?

– Генетически мы схожи; настолько, что всего одно слияние – и началось деление. Всего одно, в то время как миллионы наших женщин бесплодны или в силах произвести на свет только одного ребенка. По результатам наблюдения, ваше с ра Джаром дитя прекрасно развивается. Никаких патологий не выявлено…

– Чего вы хотите, рра? – ледяным тоном перебил «серого кардинала» Джар, употребив обращение к мужчинам во множественном числе.

– Ее гены – сильные! Ради выживания ее раса провела множество генетических мутаций. Более того, пока мы лишь задумались об этом, а они успели выявить все недостатки генетических изменений и очистить расу от лишнего и неправильного. Мы не можем упустить эту возможность, потомки нам не простят! – с неожиданным жаром произнес дашант Реш.

– Насколько я знаю, Рант – высокоразвитый и цивилизованный мир, и мы…

– Ра Джар, ты не можешь сейчас апеллировать к законам Ранта. Она не рантана, – наконец-то открыл рот одо-деш Штоль.

Ах ты морда лошадиная!

– Но я – рант. Таяна со мной в связи и носит моего ребенка. Я имею прямое право взывать к законам Ранта! – глухо от переполнявшей его ярости парировал Джар.

– Один ребенок с обновленным генотипом нас не спасет! – зашипел дерум Шик. – Даже несколько не спасет. Эта драгоценная капля уже в третьем поколении смешения с рантами потеряет большую часть улучшенных качеств.

– Значит, вот что вы придумали? – потрясенно выдохнул Джар, а потом, впервые в жизни, насколько я знаю, потеряв контроль над эмоциями, сначала медленно, а потом словно гравипоезд кинулся на сплоченную четверку ученых в военной форме и таковых по сути.

– Что с вами? – испуганно воскликнул дерум Шик, прячась за более молодыми.

А между мной и «собеседниками» образовалась настоящая свалка. Джар в своем праведном гневе расшвыривал державших оборону, пытаясь добраться до тех, кто угрожал его женщине и ребенку. А остальные массой давили его, пытаясь защитить ученых.

Рето метался, не зная, то ли защищать меня от гипотетической угрозы, то ли вместе с другом набить всем морды.

Наконец моего янта скрутили, и, пока сковывали магнитными наручниками, он, забывшись, рычал в ярости:

– Вы не можете позволить хотя бы одному ранту стать счастливым, решили забрать у меня все, уничтожить…

– Да что ты возомнил? Это всего лишь клетки… миллионы рантан отдают их каждый день ради выживания мира и других…

– Она не примет этого, и что тогда? Уничтожите нас троих? Отошлете на Полярную? Забудете про законы и мораль? Чего стоит жизнь троих, даже если один из них еще не рожден, когда у вас такие грандиозные планы?

Джар хрипел, выплевывая слова, он сопротивлялся с таким отчаянием, что мне стало страшно до жути. За него, за себя, за ребенка. Его сковали окончательно и, сложив чуть ли не пополам, вывели из зала. Напоследок он крикнул мне:

– Таяна, ничего не бойся, я с тобой! Слышишь, я не позволю причинить вам вред!

– Ох и молодежь буйная пошла! – нервно заметил дерум Шик.