Ларри Нивен - Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца

Задняя часть тела кукольника беспокойно напряглась. Именно задней ногой сражались кукольники — повернись к врагу спиной, прицелься, широко расставив глаза, и бей!

— Разве это так уж плохо? — сказал он.

— Может, и лучше, чем оставаться здесь, — согласился Луис. — Но что ты планировал на самом деле?

— Мы можем устроить вам вполне комфортабельную жизнь. Как ты знаешь, у нас есть эликсир долголетия кзинов. Мы можем снабдить вас и биозамедлителем. На «Игле» хватит места для самок гуманоидов и кзинов, — собственно, у нас на борту уже есть представительница женского пола Градостроителей. Вы будете путешествовать в стазисе, так что с теснотой проблем не возникнет. Ты и твои спутники могут поселиться на одной из четырех сельскохозяйственных планет Флота. По сути, она будет полностью вам принадлежать.

— А если нам наскучит пасторальная жизнь?

— Чепуха. У тебя будет доступ к библиотекам родной планеты. Доступ к знаниям, которые интересовали человечество с тех пор, как мы впервые дали о себе знать! Флот движется сквозь космос почти со скоростью света, намереваясь достичь Магеллановых Облаков. С нами ты сможешь убежать от взрыва галактического ядра. Вероятно, нам потребуются твои услуги для исследования… интересных территорий на нашем пути.

— Имеешь в виду — опасных?

— Что еще я мог иметь в виду?

Искушение Луиса оказалось сильнее, чем он предполагал. Как воспринял бы подобное предложение Хмии? Как отложенную месть? Шанс уничтожить родную планету кукольников в неопределенном будущем? Или как обычную трусость?

— Это предложение зависит от того, найдем ли мы магический трансмутатор? — спросил Луис.

— Нет. Мы в любом случае нуждаемся в твоих талантах. Однако… любое мое нынешнее обещание будет легче выполнить при правлении экспериментаторов. Консерваторы могут не счесть тебя ценным для общества, не говоря уже о Хмии.

«Хорошо сформулировано, ничего не скажешь», — подумал Луис.

— Что касается Хмии…

— Кзин дезертировал, но мое предложение остается для него открытым. Он нашел самок кзинов, которых мог бы спасти. Возможно, ты сумеешь его убедить.

— Кто знает…

— И в конечном счете вы снова увидите свои планеты. Вероятно, за тысячу лет Известный космос забудет о кукольниках. Для вас же, пока вы будете лететь вместе с Флотом Миров почти со скоростью света, пройдут всего десятилетия.

— Мне нужно время подумать. Я передам твои слова Хмии, когда будет возможность.

Луис оглянулся. Градостроители наблюдали за ним. Он пожалел, что не может с ними посоветоваться, поскольку решалась также и их судьба.

Но сам он уже принял решение.

— Первое, что мне хотелось бы сейчас сделать, — сказал он, — это двинуться дальше к Великому океану. Мы могли бы пролететь через гору Кулак Бога и, не слишком торопясь…

— Я вообще не намерен куда-либо перемещать «Иглу». Кроме противометеоритной защиты, могут быть и другие опасности, а ее одной и без того достаточно!

— Уверен, что сумею заставить тебя передумать. Помнишь ту установку для подъема на стену двигателей Бассарда, которую мы нашли? Взгляни на нее теперь.

Кукольник на мгновение замер, затем развернулся и исчез за непрозрачной стеной своей каюты.

Это должно было его занять довольно надолго.

Не спеша подойдя к груде брошенной одежды и снаряжения, Луис извлек из кармана жилета лазерный фонарь. Шаг четвертый: переход в наступление. Жаль, что его автоврач находился в челноке, в сотне миллионов миль отсюда. Скоро он мог понадобиться.

С внешней стороны корпуса «Иглы» наверняка имелся защитный экран. Они были на каждом корабле, по крайней мере на иллюминаторах. Под воздействием слишком сильного света экран превращался в зеркало, возможно спасая зрение пилота.

Экран останавливал солнечные вспышки и лучи лазеров. Если Замыкающий возвел между собой и своей пленной командой непроницаемые стены, то он покрыл защитным экраном всю кабину.

Но что насчет пола?

Луис присел. Вдоль всей длины корабля тянулся окрашенный в бронзовый цвет с примесью меди и металла корпуса гипердвигатель. Будучи техникой кукольников с присущими ей закругленными углами, он уже выглядел наполовину оплавленным. Луис направил на него лазерный фонарь и выстрелил сквозь прозрачный пол.

От бронзовой поверхности ударил яркий свет. Во все стороны поплыло облако металлического пара, потек жидкий металл. Луис позволил лучу вонзиться глубже, затем поиграл им, сжигая или плавя все, что казалось ему интересным. Он пожалел, что никогда не изучал устройство гипердвигательных систем.

Лазер нагрелся в его руке. Несколько минут спустя Луис переместил луч к одному из шести креплений, удерживавших двигатель в подвешенном состоянии в его вакуумной камере. Крепление не расплавилось, просто размягчилось и осело. Он атаковал еще одно. Огромная масса двигателя обвисла и изогнулась.

Узкий луч замерцал и погас — исчерпался заряд батареи. Луис отбросил лазерный фонарь в сторону, помня, что по воле кукольника тот может взорваться в его руке.

Он направился к передней стене своей клетки. Кукольника не было видно, но несколько мгновений спустя Луис услышал звук, какой мог бы издавать умирающий в агонии паровой свисток.

Кукольник вышел из-за непрозрачной зеленой секции и остановился напротив Луиса. Мышцы под его шкурой вздрагивали.

— Поговорим? — предложил Луис Ву.

Кукольник не торопясь засунул обе головы под передние ноги и сложил ноги под собой.

Луис Ву проснулся с ясной головой и чувством зверского голода. Несколько минут он лежал, наслаждаясь невесомостью, затем протянул руку и выключил поле. Часы показывали, что он проспал семь часов.

Гости «Иглы» спали под одним из громадных зажимов, удерживавших во время полета челнок. Женщина с белыми волосами металась во сне, запутавшись в пончо и выставив одну голую ногу. Мальчик с каштановыми волосами спал сном младенца.

Разбудить их не было никакой возможности, да и смысла тоже. Стена не пропускала звук, а переводчик не работал. Шагодиск же мог перенести не больше нескольких фунтов. Неужели кукольник в самом деле ожидал некоего замысловатого заговора? Луис улыбнулся. Его мятеж оказался крайне прост.

Он заказал сэндвич с поджаренным сыром и съел его, шлепая босыми ногами к передней стене своей камеры.

Замыкающий напоминал покрытое шкурой гладкое яйцо с облаком белых волос на тупом конце. Втянув под себя ноги и головы, он не шевелился уже семь часов.

Луис видел, как подобное проделывал Несс. Такова была реакция кукольников на шок — свернуться в клубок и считать, будто вся вселенная перестала существовать. Что ж, все хорошо, но девять часов — это уже слишком. Если бы вследствие шоковой терапии Луиса Ву кукольник впал в кататонию, это могло означать конец всему.