Эльнур Юсуфов - Солнечный рубеж. Бином [SelfPub, 18+]

– Утром меня к себе вызвал президент. Он обеспокоен складывающейся ситуацией, – продолжил Замиль. – Лоббистам на западе запретили брать наши деньги.

– Значит, мало предложили. Надо платить столько, чтобы взяли. Они всего лишь путаны в костюмах, от проституток их отличают только тарифы.

– Ситуация серьёзная, – продолжил Замиль. – Вчера в Чёрное море вошёл авианосец. Под предлогом учений там сосредотачиваются военно-морские силы. Посольствам западных стран уже дали команду немедленно эвакуироваться из страны. Они готовятся к войне! Президент – сын своего отца, своё слово сдержит и тебя им не выдаст. Но это не значит, что народ должен гибнуть! – отчаянно произнёс Замиль.

Они стояли у порога огромного подземного ангара. Купол его свода уходил вверх на высоту нескольких этажей. Вспышки сварочных огней всполохами мерцали на лицах двух бородачей.

– Мне нужно ещё несколько недель, – взглянув в глаза Замиля, произнёс Аббас.

Их взгляды пересеклись, в воздухе звучал звон металла.

* * *

Пробудившееся Солнце тёплым дыханием касалось поверхности Каспия, озаряя гавань, полуострова с высоты походившего на голову гигантской птицы. Вдалеке над безмятежным горизонтом бухты всё ещё мерцал огонь маяка острова Бёюк-Зиря. Необузданный спорткар, порываясь оторваться от своей тени, разогнался по пустующему проспекту прибрежного бульвара, отдаляясь от огней пламенных башен, трезубцем вклинившихся в хлопковые облака над вершиной Апшеронского амфитеатра. Белое авто выделялось на фоне чёрного асфальта отсутствуем дверных ручек, задних и передних сигнальных огней, заменённых покрытием из электролюминесцентной краски. На кузове из конструктивных элементов остались только фары и номерные знаки тринадцатого региона.

Пятнадцать минут спустя Турал находился в терминале международного аэропорта Баку, ожидая прибытия возобновлённого рейса из Нью-Йорка. Одним из последних в проёме раздвижных дверей показался Эмин. Его сопровождал прибывший с ним сотрудник посольства. Эмин был одет в серый джинсовый костюм, на плече висела сумка с национальной олимпийской символикой.

Подбежав к кузену, Турал заключил его в объятия.

Эмин, задыхаясь, похлопал его по спине, выдавив:

– Ну, хватит, а то сейчас расплачемся.

Вдвоём они покинули терминал. На выходе Турал остановился, растерянно ведя пальцем над коммуникатором.

– Ты на колёсах? – спросил Эмин.

– Да, только где они припарковались, я не знаю. А, вот, едет, – он указал на белое авто, бесшумно подкатывающее к ним с парковки.

Рассмотрев остановившийся перед ним автомобиль, Эмин с восхищением спросил:

– Твоя?! Их разве уже выпускают?

– Теперь уже твоя, – усмехнулся Турал. – Эксклюзивная сборка. Подарок от дяди! Доставили вчера. Он хотел, чтобы я на нём тебя встретил. Знает, что тебе нравится белый цвет, – он протянул руку к двери без ручки и жестом открыл пассажирскую дверь. Затем, кивком указав Эмину на водительское место, добавил:

– Ты ведь его дыхание. Он тебя боготворит. Я же для него как пасынок.

Сев за руль, Эмин смущённо произнёс:

– Я не знаю, почему так. Однажды я у матери спросил, почему дядя Аббас меня балует, а к тебе относится строго. Это было, когда мы учились в школе. Она мне ответила, что его щедрость пропорциональна чувству вины и на это у него есть свои причины. Конечно, я ничего не понял, но она сказала, что в своё время я пойму.

– Возможно, когда-нибудь и я пойму его мотивы, – вздохнул Турал.

Сжимая ладонями руль, Эмин с досадой вспомнил:

– Они сняли с меня идентификационный имплантат.

– Не беда, пользуйся пока этим, – Турал протянул ему электронный брелок и небрежно коснулся руля. Руль откликнулся на касание ладони с вживлённым под кожу микро чипом, и приборная панель засияла ярче.

Когда они выехали на магистраль, Турал сказал:

– В город мы не заедем, езжай на север.

– К бабушке, ей стало хуже? – встревоженно поинтересовался Эмин.

– Бабушка скончалась месяц назад. Она была в коме; нас из Штатов вызывали поэтому, – сообщил удручающую новость Турал и положил руку кузену на предплечье. – Вот так, брат. Мир этот – пятидневный мир. Утром человек дышит, к полудню его дыхание останавливается, а к вечеру – земля принимает в свои объятия. Я думал, ты знаешь. Мать тебе не сказала?

– Нет, – с досадой повёл головой Эмин, всё ещё переваривая новость. – Мне с ней удалось поговорить, только когда я сошёл с самолёта. Все мои контакты до этого момента были ограничены. Она лишь сказала, что они ждут моего возвращения.

– Родители теперь живут в Азнуре в доме Аббаса, – добавил Турал.

– Где её похоронили?

– Там, где её родственники, неподалёку от Красной Слободы.

– Заедем по пути?

– Не сегодня.

В дороге они говорили обо всём – о бабушке, друзьях, автомобилях, о чём угодно. Как два электрона, нарезали круги вокруг ядра атома, не решаясь коснуться неловкой темы – инцидента, произошедшего с ними месяц назад в пригороде Лос-Анджелеса.

К середине пути, проехав мимо небесных опор из пяти пальцев, Турал, не выдержав, спросил:

– С тобой там хорошо обращались?

– Нормально, – пряча взгляд, ответил Эмин. – Там, на дороге, когда пришёл в себя, лежал лицом к земле с наручниками за спиной. Потом прилетела вертушка, и спецназ на ховербайках прочёсывал окрестности в поисках тебя. Я долго злился, думал, ты меня бросил и сбежал. Что с тобой произошло?

– История скверная, – задумчиво ответил Турал, – учитывая, что я почти ничего не помню. Только вспышки сумбурных воспоминаний. Помню, что лежал на спине на чём-то мягком, а в голове трещало как в трансформаторной будке. Ощущал чьё-то прикосновение. Глаза открыть не мог, но сквозь веки видел чей-то образ в сиреневом дыму. А может, это была галлюцинация. Даже не знаю.

– Что было потом?

– Потом? – переспросил Турал. – Потом я очнулся здесь.

– Как здесь?

– Вот так – закрыл глаза в Калифорнии, а открыл посреди гор в Кусарах. А рядом был он!

– Твой отец? – изумлённо посмотрел на него Эмин.

Турал глядя на дорогу, кивнул.

– Сколько ты отсутствовал?

– Дней двенадцать, кажется. Он привёз меня в госпиталь Азнура. А утром приехал Замиль и вывез меня из города. Больше я туда не возвращался.

– Мы с тобою всегда понимали, что наши родители что-то скрывают от нас, – заметил Эмин.

– Точно, – подтвердил Турал. – Они что-то замышляют. Уверен, что касательно нас у них тоже есть план. Иначе дядя Замиль не попросил бы меня приехать вместе с тобой, а встретил бы тебя сам, и мне не пришлось бы туда возвращаться. Не случайно Аббас держит нас подальше от своих дел. Бабушка о нём всегда молчала, как будто бы его нет, а твои родители избегают разговоров о его работе.