Артур Прядильщик - Минеральные клоны

«Антрацита», меня, Сабрины, военного конфликта – речь не касалась вообще. Напрочь. «Досадная проблема», «незначительный кризис», «решенные вопросы». Эдакая обезличенная «трабла», которую совместными усилиями таки решили, продемонстрировав дух товарищества, взаимопомощи, и чувство локтя… в области желудка.

– … Уважаемые коллеги! Вы все постарались! У нас все получилось!

Вынужден признать – да. У тебя всё получилось. Речь – отличная. И моя персона – очень к месту. «В кассу». Что видят люди? Вот он – стоит возле трибуны, за которой выступает Золотарь, олицетворяя собой молчаливую поддержку. Тимониан Антрасайт (Антрасайт!) стоит возле госпожи исполнительного директора «Пирит» («Пирит»!), а над его головой – пустой лейбл со смазанной идентификацией, свидетельствующий о том, что Антрасайт, как и госпожа директор, является объектом ее охраны! И не просто лениво ворон считает, а буравит напряженным взглядом первые ряды, отслеживая «усвоение материала» своими бывшими… подданными.

Кстати, да. Рядом со сценой с трибуной я смотрелся бы в «Барракуде» не очень уместно.

– … в нашей корпорации действую простые правила. Если заслужил – будешь вознагражден. Наша корпорация не забудет усилий тех, кто не жалея себя…

«Ли Фуэн Джонсон: Внимание! Объекты выходят!»

Госпожа исполнительный директор изволили осмотреть окрестности. В сопровождении свиты – теперь к советникам и начальникам из «Пирит» добавились бывшие служащие «Антрацита». Те самые, которых она хвалила во время своей зажигательной мотивирующей речи. Проверенные до прабабушек и прадедушек с учетом благонадежности домашних питомцев – кошечек и собачек. Под ненавязчивой опекой снующих в свите гвардейцев.

А еще такт-сеть показала, что половина «советников и начальников» – сотрудники СВБ под прикрытием! «+10 к профессионализму, Ли Фуэн Джонсон!»

Интуиция грызла, заставляя удвоить и утроить бдительность. И стараться задвинуть Золотарь, постоянно норовящую вырваться вперед и «вести», за спину.

Работе с интуицией в моем обучении отводилось неимоверное количество часов. Медитации, психотропные средства, специальные тренировки… Например, заткнуть уши берушами, задраить в каюте без единого источника света и натравить четверку инструкторов (или таких же учеников) с резиновыми дубинками и налобными ПНВ. И крутись, как хочешь. Это – самый-самый начальный уровень.

Вот и сейчас было такое чувство, будто один из инструкторов замахивается дубинкой, чтобы от души приложить меня по затылку. Знакомое такое мимолетное чувство. Для того, собственно, и избивали до беспамятства, чтобы сделать это непонятное ощущение ЗНАКОМЫМ.

Дотопали аж до набережной.

Золотарь о чем-то весело щебетала с тем самым начальником СоцСлужбы. Как его там? Хойпер? Хопер? Хмурый такой высокий дядька за восемьдесят…

Гвардейцы тоже что-то почувствовали (видимо, не одного меня мутузили в темной-темной комнате). В простых текстовых строчках Джонсон чувствовалось нешуточное напряжение и прорывающееся от этого раздражение:

«Ли Фуэн Джонсон: Внимание всем! Красный-желтый! Объект-2, как ты ее держишь?! Как держишь?! Девочке же неудобно!»

Я был настолько сосредоточен на усилиях по переводу интуитивных ощущений на понятный для остального организма язык, что даже не огрызнулся в ответ.

– «Удочка»! Сектор 9! – Уже вслух подал громкую команду один из гвардейцев.

Хм, «удочка»? Что такое «удочка»? Это явно какой-то жаргон. А я его не понимаю – в «Антраците», что логично, личная охрана использует другой социолект!

«Удочка – это что-то длинное! Дистанционное» – неожиданно вылез «второй».

Ага! Значит, «удочка» – активация чего-то длинного, дистанционного. Какого-то прицельного приспособления? Или целеуказания постоянно смещающейся Цели? Да! Другими словами – снайпер. Ну да, «Сектор-9» – очень многообещающее направление для снайпинга. Сам бы выбрал во-о-он ту высоточку. Наверняка, в ней дохренища этажей и квартир – отойти потом с точки – как два пальца обмочить!

Но – нет. Почему-то на снайпера моя интуиция… «не встала».

Тогда что?

Озарение было, как обычно с интуицией, внезапным. Молнией, ненадолго озарившей ситуацию.

Хмурый дядька Хопер. Хмурый! Хмурый с обреченным взглядом! Без капли страха в глазах! Вот оно!

Гвардейцы рассыпались, перекрывая собой и активировавшимися носимыми силовыми щитами красные и желтые сектора.

Взвыли до неприятного пробирающего визга генераторы защитного поля в одном из закрытых фургонов, медленно движущихся параллельным курсом. Это защитное поле приняло на себя выстрел. Судя по уровня звука, каким-то нехилым калибром прилетело.

Безо всяких политесов рванул на себя Золотарь, отрывая от Хопера. С трудом удержался от излишне резкого рывка – я-то в экзоскелете на двух-… уже на четырехкратном усилении, а она – без. Оторву ей руку по плечо к чертям собачьим – еще загнется от болевого шока.

Тоскливый взгляд Хопера. Да! Бомба! Или распылитель боевых нанитов. Или – отравляющего вещества. Снайпер – лишь для отвлечения внимания!

Золотарь с выпученными глазами летела мимо меня, а я уже перехватывал ее, обнимая, героически закрывая своим телом и окончательно отсекая от Хопера.

Хлоп! Будто лягнули в спину – и с Золотарь в обнимку я полетел на антикварную брусчатку набережной… Наверняка, с уже располосованной поражающими элементами спиной и затылком. Приземление вышло мягким – автоматически включилось защитное поле у госпожи генерального директора. Приземление было мягким для Золотарь. Меня же, естественно, тут же отшвырнуло в противоположную сторону. На то, что осталось от тела Хопера. Значит, бомба, а не распылитель.

Последнее, что я услышал – звук далекого выстрела, наконец-то долетевший до нас.

А последнее, что я подумал перед тем, как меня вырубили препараты из аптечки: явно был использован «Лонгерон» или что-то близкое по классу. И, руку на отсечение, точно с восьмикилометровой дистанции. Ни метром больше, ни метром меньше. Или я перестану уважать Джонсон…

«Интересно, почему метры и километры совпадают с земными?» – еще одна бессмысленная ремарка от «второго». – «Ну, если на первый взгляд…»

– Какая экспрессия! Какой героизм! Какая самоотверженность! – Продолжала яриться Сабрина. – Мой героический братик может поставить себе галочку! Прямо против пункта «Пафосное спасение принцессы – одна штука»!

Я лежал в ванне с реагелем. Это такая студенистая вязкая субстанция с синеватым оттенком. Оттенок зависит от производителя, конечно. Но сам реагель от любой фармацевтической компании выполняет одну очень важную функцию… точнее, две: ускоряет, скорее даже форсирует, процессы регенерации и является незаменимым «проводником» между регенерационным саркофагом и телом пациента. По реагелю в организм передаются наниты, реагель проводит силовые поля автохирурга… Звезды, да он даже массаж при необходимости обеспечить сможет!