Антон Емельянов - Последняя петля [CИ]

Ах да… Наместник великодушно поблагодарил неких «верноподданных, пожелавших остаться неизвестными» — именно с их помощью были найдены шпионы. Что ж, я оценил.

— Пересадка на Силин-один! — я настолько увлекся, что не заметил, как дверь в каюту открылась, и гнусавый объявил о прибытии. — Завтра утром отсюда стартует корабль на Вларс.

Процедив это сквозь зубы, он удалился, а я принялся собираться. Если, конечно, так можно сказать применительно к одному скромному рюкзаку.

Силин-один оказался не планетой, как я почему-то сперва подумал, а космопортом, расположенным в открытом космосе. Путешественник я пока еще не особо опытный, поэтому мне было интересно узнать, что империя строила подобные объекты в малонаселенных областях галактики, создав таким образом сеть пересадочных станций. Работали на Силине-один вахтовым методом, но были и те, кто жил там постоянно — владельцы небольших кафе и таверн для космолетчиков. Располагалось там и свое рекрутинговое агентство, где набирали желающих служить в армии или на флоте — в общем, жизнь на этом куске железа кипела не меньше, чем у нас на Земле.

— Прощай, Дарвус! — прогнусавил теперь уже бывший компаньон капитана и, проскользнув мимо меня к выходу, направился в сторону ближайшей стойки с напитками.

Бывалый космический волк, с которым я охотился на астероиды, ничего не ответил ему, а меня так же молча поторопил небрежным жестом. Занятно, но он не стал даже запирать «Эйвеко», вокруг которого уже суетились механики, и двинулся к рекрутинговому центру. Видимо, хочет сразу завербовать нового члена команды. Кстати, если ему удастся, получается, и этот до субботы успеет сбежать?

За счет империи мне предоставили вполне уютную спальную капсулу, где мне предстояло провести ночь перед вылетом космолета на Вларс. Относительную ночь, конечно же — в глубоком космосе такое понятие отсутствует, а временем пользуются общеимперским. Мне повезло, что оно почти полностью совпадало с привычным для меня часовым поясом (всего три часа минус) — вот уж действительно повезло. А вот тем же рапакам, как оказалось, было непросто привыкнуть к смене суток на Земле и на той же Соул: их планета обращалась вокруг своей оси за нашу неделю.

Предварительно перекусив в оживленном бистро вполне сносными бутербродами, я вернулся в капсулу, разложил постель и моментально провалился в глубокий сон. Гнарфы, повстанцы — все это подождет…

Проснулся я бодрым как огурчик, и тут меня будто молнией ударило — надо же проверить записи с дрона! Сверившись с часами, я немного успокоился: экзамен в учебке начинался через десять минут, значит, и атаки еще не было.

Подключившись к квадрокоптеру, я с облегчением убедился, что он остался в целости и сохранности и сейчас бодро передает картинку, приземлившись на один из пригорков в паре километров от полигона. С земли обзор, конечно, не очень, но взлетать опасно, еще подобьют — тот же Гасон, уверен, сделает это с радостью. так что пока так, а потом, когда все начнется, можно будет и полетать.

Внезапно картинка подернулась рябью, затем на секунду прояснилась, но все вокруг уже было затянуто пылью, смешанной с дымом и пламенем. Отдаю команду на взлет — сейчас-то на меня уже точно не обратят внимание, а основные этапы атаки на базу нужно постараться заснять. Секунда, две — полет нормальный. Еще немного — и тут изображение резко завалилось набок, потом смазалось, и вот я уже смотрю на происходящее через объектив камеры лежащего на дымящейся почве дрона. Рядом приземлился десантный бот, перекрыв весь вид, а затем экран почернел. Вышедшее следом сообщение о разрыве связи подтвердило, что квадрокоптер уже в раю для гаджетов. Но самое главное я все-таки выяснил — никто не предупредил коммандера, и тот повторил штурм в то же самое время с точностью до минуты. Да и детали, похоже, те же самые, что и тогда.

Вот если бы были отличия, сейчас, выбравшись в космос и осознав, насколько мы маленькая часть огромной цивилизации, я, честно, не смог бы сказать наверняка, моих ли это рук дело или влияние какого-то другого путешественника во времени. Но сейчас, когда я как будто бы увидел дубль той же самой сцены, я почти уверен — шпионов в моем окружении нет. А значит, на мои телодвижения в следующих петлях никто на Земле особо обращать внимание не будет. Ну а в космосе нужно будет просто позаботиться, чтобы меня никто не связал с моей настоящей личностью.

— Пассажирский лайнер «Хонто Брана», следующий рейсом Рапа — Вларс, прибывает на Силин-один, — объявил приятный женский голос. — Пассажиров просим пройти на посадку.

Следуя указаниям диспетчера, я нашел нужную мне площадку, недолго полюбовался панорамным видом открытого космоса и, минуя несколько шлюзов, ступил на борт лайнера, названного в честь какого-то Хонто Браны. От «Гордости Миреи» он отличался разве что цветом внутренней обшивки, да еще формой стюардов. Заняв свое место, я уткнулся в телефон, по уже сложившейся привычке отслеживая новости, и приготовился к полету.

Стартовали мы довольно быстро, уже минут через пятнадцать, и все оставшееся время пути смотрел снятые во время моей амнезии фильмы. Душа требовала разрядки, особенно после проверки штурма базы, и заниматься чем-то серьезным у меня не было никакого желания. Хотелось просто расслабиться, пусть и ненадолго…

Вларс на поверку оказался довольно заштатной планетой — это было видно уже по космопорту. Здесь не было толп, не носились туда-сюда уборщики, да и каботажников на взлетном поле было от силы с десяток. Оно и неудивительно — местные жители были скромными трудягами, напоминавшими внешним видом карликовых шимпанзе, а вели-аристократы, выбравшие этот мир в качестве места под размещение родовых гнезд, в большинстве своем были пожилыми и малоактивными. Не являлся исключением и мой новый сюзерен — граф Колонель.

— Максим Огнев? — ко мне подошел, сверившись с распечатанной фотокарточкой, пожилой вларсец в парадной униформе. — Я Коэн Масовлу. Мне приказано встретить вас и доставить в графскую резиденцию.

Склонив голову, он витиеватым жестом указал мне дорогу к выходу. На улице мне сразу ударил в лицо теплый ветер, принесший терпкий аромат каких-то цветов или, быть может, фруктов. Да уж, планета-рай, планета-мечта, где почти не бывает холодно, а снег лежит только на полюсах.

Коэн Масовлу держался степенно, открыл и придержал для меня дверцу флаера, чопорно поджав губы и задрав подбородок. А затем всю дорогу молчал, лишь изредка сдержанно отвечая на любые мои вопросы, что все будет ясно из беседы с графом. Что ж, видимо, здесь так принято, настаивать не буду.