Ларри Нивен - Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца [сборник, litres]

Луис сглотнул, вновь обретя дар речи:

– Не может быть! Тогда менялась бы продолжительность дня!

– Мы подумали, это для того, чтобы различать лето и зиму, делая ночь короче, а потом длиннее, – вмешалась Тила. – Но все равно непонятно.

– Действительно непонятно. Теневые квадраты совершают оборот менее чем за месяц. Кому нужен год длиной в три недели?

– Так что сам видишь, в чем проблема, – сказал Несс. – Аномалия была слишком мала, чтобы мы могли ее обнаружить из нашей собственной системы. В чем ее причина? Может, возле звезды аномально возрастает гравитация, требуя более высокой орбитальной скорости? В любом случае теневые квадраты заслуживают того, чтобы взглянуть на них поближе.

Резкий черный край теневого квадрата, движущийся на фоне солнца, отмечал ход времени.

Наконец из своей каюты вышел кзин, обменялся любезностями с сидевшими в зоне отдыха людьми и сменил Несса в рубке управления.

Вскоре Говорящий появился снова. Он не издал ни звука, но Луис вдруг увидел, как попятился кукольник под яростным взглядом кзина. Тот готов был его убить.

– Ну и? – обреченно вздохнул Луис. – Что на этот раз?

– Этот пожиратель листьев… – прошипел кзин, но от гнева у него перехватило дыхание, и он начал заново: – Когда я пошел отдыхать, наш правящий-сзади шизофреник вывел нас на орбиту с минимальным потреблением топлива. С такими темпами, чтобы добраться до пояса теневых квадратов, нам потребуется четыре месяца.

Говорящий начал сыпать проклятиями на Языке героев.

– Ты сам вывел нас на эту орбиту, – спокойно ответил кукольник.

Кзин повысил голос:

– Я намеревался покинуть Мир-Кольцо не спеша, чтобы мы могли получше рассмотреть внутреннюю поверхность. Но потом можно было ускориться прямо к теневым квадратам и добраться туда за несколько часов, а не месяцев!

– Вовсе незачем так рычать. Слушай, Говорящий, если мы ускоримся к теневым квадратам, наша предполагаемая орбита пересечет Мир-Кольцо. А этого мне хотелось бы избежать.

– Он мог бы нацелиться на солнце, – сказала Тила.

Все повернулись к ней.

– Если кольцевики боятся, что мы в них врежемся, – терпеливо объяснила девушка, – то они рассчитывают нашу траекторию. И если эта траектория врежется в солнце, никакой опасности от нас не будет. Ясно?

– Да, может сработать, – заметил Говорящий.

Кукольник содрогнулся:

– Ты пилот. Поступай, как сочтешь нужным, но не забудь…

– Я вовсе не собираюсь пролететь сквозь солнце. В нужный момент я сменю курс, проложив его параллельно теневым квадратам.

Говорящий направился в рубку управления, громко топая ногами, что не так-то просто для кзина.

В конце концов корабль развернулся параллельно кольцу. Движение почти не ощущалось – кзин, следуя приказу, использовал только инерционные двигатели. Он сбросил орбитальную скорость, так что «Лжец» теперь падал на солнце, а затем развернул его носом внутрь кольца и начал прибавлять скорость.

Мир-Кольцо – широкая голубая лента, испещренная яркими клочьями белых облаков, – заметно уменьшался в размерах. Говорящий спешил.

Луис взял в автомате две чашки мокко и подал одну Тиле.

Он понимал ярость кзина. Мир-Кольцо повергал его в ужас. Говорящий был убежден, что ему придется посадить корабль… и отчаянно стремился с этим покончить, прежде чем потеряет самообладание.

Наконец кзин вернулся в зону отдыха:

– Мы достигнем орбиты теневых квадратов через четырнадцать часов. Несс, мы, воины Патриархии, учимся терпению с детства, но у вас, пожирателей листьев, выдержки не меньше, чем у трупа.

– Мы движемся, – вдруг сказал Луис, приподнимаясь.

Нос корабля поворачивался, уходя в сторону от солнца.

Пронзительно завопив, Несс прыгнул через всю зону отдыха. Он был еще в воздухе, когда «Лжец» засветился изнутри, словно лампочка, и накренился…

На мгновение наступила темнота. Разрыв реальности.

Корабль продолжал раскачиваться, несмотря на искусственную гравитацию в кабине. Луис ухватился за спинку кресла. Тила со снайперской точностью рухнула прямо в собственную противоперегрузочную капсулу. Кукольник ударился о стену и свернулся клубком. Тьма длилась лишь один миг, а затем ее сменил яркий лиловый свет, словно в ультрафиолетовой трубке.

Свет шел снаружи, со всех сторон. Наверное, Говорящий закончил нацеливать «Лжеца» и переключил его на автопилот. А потом, подумал Луис, автопилот пересмотрел избранный Говорящим курс, решив, что солнце – достаточно крупный метеорит, представляющий опасность, и принял меры, чтобы избежать столкновения.

Гравитация в кабине вернулась в норму. Луис поднялся с пола, нисколько не пострадав, как и Тила. Она стояла у стены, глядя сквозь фиолетовое сияние.

– Половина приборной панели не работает, – объявил Говорящий.

– Как и половина приборов, – добавила Тила. – Крыла больше нет.

– Прошу прощения?

– Крыла больше нет.

Так оно и оказалось. Вместе с крылом исчезло все, что было на нем закреплено: инерционные двигатели, плазменные реакторы, капсулы с аппаратурой связи, посадочные шасси. Остался только чистый, гладкий корпус «Дженерал продактс» и то, что находилось под его защитой.

– В нас стреляли, – сказал Говорящий. – И продолжают стрелять, вероятно, из рентгеновских лазеров. Корабль находится в состоянии войны. Соответственно, я беру командование на себя.

Несс не возражал, все так же пребывая в форме шара. Луис присел рядом с ним и потрогал.

– Невмирс! Я не доктор для инопланетян. Одному Финейглу известно, ранен он или нет.

– Он очень напуган и пытается спрятаться в собственном брюхе. Свяжите его с Тилой и оставьте так.

Луис даже не удивился, что подчиняется приказам кзина, – так он был потрясен. Мгновение назад у них был космический корабль, а теперь – не более чем падающий на солнце стеклянный шприц.

Уложив кукольника в противоперегрузочную капсулу, они накрыли его защитной сеткой.

– Культура, которая нам противостоит, отнюдь не миролюбивая, – подытожил кзин. – Рентгеновский лазер – однозначно оружие войны. Если бы не наш неуязвимый корпус, мы были бы уже мертвы.

– Должно быть, включилось стазисное поле Поработителей, – сказал Луис. – Неизвестно, как долго мы в нем пробыли.

– Несколько секунд, – ответила Тила. – Тот фиолетовый свет, видимо, флюоресцирующий туман, оставшийся от нашего крыла.

– Распыленный лазерным лучом. Похоже, он рассеивается.

Сияние в самом деле стало менее ярким.

– К несчастью, наша автоматика рассчитана исключительно на оборону. Вот и доверься кукольнику, который понятия не имеет об оружии нападения! – проворчал Говорящий. – Даже наши плазменные двигатели находились на крыле. А противник до сих пор нас обстреливает! Но ему еще предстоит узнать, что значит атаковать кзина.